Погода наладилась, то есть дождь прекратился, температура поднялась градусов до десяти-двенадцати выше нуля, лужи слегка подсохли. Ветерок и тот дул вполсилы. Я избежал острых сучков, не провалился в болото, не пропорол подошв. Под ногами мягко пружинил краснотал. Благодаря этому походка наша слегка напоминала подпрыгивающую птичью.

Почти курорт, подумалось мне. Однако скоро мнение пришлось переменить. Показалось плато, которое тянулось на многие десятки, если не сотни километров в длину и в ширину. Но на него еще нужно было как-то взобраться, а пока мы стояли в низине и перед нами взмывала в небо отвесная каменная стена.

Чтобы увидеть вершину плато, приходилось задирать голову чуть ли не до шейного хруста. Подъем представлял собой вызов альпинисту, коих среди нас не имелось.

Небо постепенно набухало влагой. Так и есть, тучки тут как тут. АТРИ, дери ее за ногу. Все хорошее заканчивается быстро.

– Делайте со мной что хотите, но я наверх не полезу, – сказал Тыква. – Пошли в обход. Вдруг найдем пологий подъем?

– Не найдете, – впервые за долгое время подал голос Фишка. – Не тешь себя понапрасну. Надо забираться.

– Ты-то откуда знаешь? – покосился на него Тыква.

– Я тут бывал.

– Ладно, пятиминутный перекур на полчаса, – объявил Чугунок.

Сгорбленные в три погибели мужики сбросили груз, достали сигареты. Жук вынул пачку вьетнамской «Розочки», зачем-то покрутил ее в руках и убрал обратно.

– Правильно, – одобрил Кот. – Эту дрянь только силком можно курить заставить.

Жук усмехнулся:

– Ваши ее у меня даже отбирать не стали.

– Да кому она нужна! – заявил Кот. – Отрава в чистом виде. Неужели у вас чего получше не было?

– Было, но закончилось. Думал, в Ванаваре куплю, – виновато пояснил ученый.

Кот протянул ученому свою пачку «Дуката»:

– На, бери, пока не передумал. Смоли, наука.

– Спасибо!

Эти места облюбовали рогачи, и пройти пару шагов, не вляпавшись в их помет, представлялось непростым делом. На «ароматные» лепешки слетались миллионы жужжащих и пищащих тварей. Воздух кишмя кишел ими. Они норовили забиться в нос, рот и уши. Пришлось накинуть москитные сетки, иначе мы рисковали набить желудки килограммом-двумя гнуса.

Табачный дым отгонял насекомых, но ненадолго. Стоило потухнуть последней цигарке, и снова воздух представлял собой живую массу.

Я ожесточенно тер спину. Проклятый рюкзак словно прирос к спине, зато без него я казался себе легким как перышко. Возможно, это сравнение и натолкнуло меня на одну идею, связанную с увиденной в низине флорой.

Речь не шла о простой траве, которой тут было в изобилии. Она произрастала буквально из всего, включая растрескавшиеся валуны. Еще одним украшением были цветы: синевато-лиловые астры и обычные одуванчики с яично-желтыми головками. Но опять же не они привлекли мое внимание.

Я увидел странные, похожие на пушистые зонтики растения, которые, будучи подхвачены неведомой силой, устремлялись вверх практически по прямой и исчезали где-то в облаках. Что, если… Кажется, о похожем способе я где-то раньше читал, а может, и видел в кино. Мысль если и была дурацкой, то не на все сто процентов. Попробовать стоило.

– Полетаем?

Остальные ухмыльнулись и как один отвергли предложение.

– Они много веса не поднимут. На одного здорового мужика нужно штук сорок, – пояснил Жук.

– Все-таки я попробую, – упрямо сказал я.

Закинул мешок за спину, ремень автомата – на шею и отправился собирать зонтики.

Они стояли, покачиваясь на толстой ножке, так и норовя взмыть в небеса. Я для интереса срезал ножом один. Зонтик тут же встрепенулся и приступил к плавному подъему. Я схватил его, ощутил, как он пытается вырваться. Схожие впечатления можно испытать, когда идешь с раскрытым зонтом во время сильного ветра. Казалось, некая сила выворачивала мою кисть. Но силы подъема и впрямь не хватало.

Я приступил к сбору букета. Немного погодя выяснилось, что зонтики испытывали желание тянуть меня в разные стороны, в зависимости от угла наклона. Результирующей силы было пока недостаточно, но, если срезать еще несколько растений, а потом правильно их распределить, то можно обойтись достаточно скромным количеством. Я привязал пяток к рюкзаку. Он сразу приподнялся и стал походить на воздушный шарик за спиной. Подошел поближе к отвесной стене, взял еще три зонтика. Так, этот сюда, эти сюда. К автомату, плечам, к ногам, поясу. И очень скоро убедился, что я лечу, причем неспешно, поднимаясь по вертикали на метр-два за полминуты. Благодаря столь неспешному продвижению, процесс не казался пугающим. Более того, я быстро освоился и научился управлять полетом. Это оказалось нетрудно, а может, у меня обнаружились задатки воздухоплавателя.

Мужики снизу одобрительно закричали, начали размахивать руками. Тыква даже засвистел, сунув в рот два пальца. Его оглушительный свист сорвал с насиженных мест нескольких пичуг, которые пролетели мимо меня, лишь случайно не задев и не нарушив порядок в моем летательном «аппарате».

Подъем длился долго, у меня даже начали возникать сомнения – вдруг энергии зонтиков не хватит? В таком случае я имел все шансы сорваться в крутое пике без всякой надежды на благополучное приземление.

Чем ближе к верху, тем сильнее чувствовался ветер. Он дул чуть сбоку, норовя впечатать меня в каменную стену. Не раз и не два приходилось отталкиваться ногами и корректировать траекторию полета. Правда, после этого начиналась легкая болтанка, и меня мутило не хуже, чем на катере Спая. Вот что значит иметь плохой вестибулярный аппарат. С другой стороны, я ведь все же лечу и наизнанку меня до сих пор не вывернуло. Видимо, пациент не так уж и плох.

Увидев приближающуюся вершину плато, я сконцентрировался. Я должен был как можно быстрее избавиться от зонтиков, пока они и впрямь не утащили мое бренное тело в заоблачную высь. Следовало определить, какие из них нужно отбросить в первую очередь, какие оставить на потом. С расчетами я не ошибся и вполне благополучно приземлился на травяной ковер, которым было выстлано все плато. Деревьев тут тоже хватало, но они росли в удалении от обрыва. Где-то среди них мог затаиться пугающий до нервной дрожи шептун. Я мысленно скрестил пальцы на удачу. Если он действительно там обитает, пусть сейчас у него найдутся другие дела: ну, скажем, нападет жуткий понос (если его физиология сходна с человеческой), короче, пусть шептуну будет не до меня. Хотя бы какое-то время.

Фортуна не подвела. Никто из кустов на меня не прыгнул. Я подошел к обрыву и посмотрел вниз. Ободренные моим успехом напарники уже вовсю занимались заготовкой зонтов. Интересно, какие из них получатся аэронавты. Выяснилось, что если хуже, то ненамного. Подняться смогли все. Правда, Фишку хорошенько приложило ветром, причем до крови. Она у него была подозрительно коричневой. Это заметили все, но никто ничего не сказал вслух. В конце концов, пока что он с нами, и более того – на двух относительно «нормальных» людей приходилось аж пять мутантов. Так что чему тут удивляться.