В общем, Васька начал опять буксовать.

«Ох, – думал он, – ну чего же всё никак не складывается! И дети что-то не звонят…

Наверное, не понравилось. Наверное, написали мы ерунду, а сами глупо радовались, что сделали большое дело!». И от мысли этой в Васькиной душе потихоньку начала завывать тоска.

И чем меньше оставалось у Васьки адресов компаний, тем крохотней становилась Васькина надежда. А когда адрес остался один – то наш герой просто сник. Он уже ни во что не верил.

«Не пойду! – решил Васька. – Нет смысла. Сколько я их уже обошел… И никакого толку!»

Было уже поздно, и нужно было ложиться спать. Расстелив кровать, Васька пошёл в ванную, почистил зубы, принял душ и лёг под одеяло.

Сон не шёл, а мысли роились в голове, как пчёлы в улье. Ещё и ещё раз Васька думал о журнале и о выходе из ситуации. Но чем больше он думал, тем больше склонялся к мысли, что никто и ничего не сможет сделать. И теперь нужно признаться, – он проиграл. Проиграл, как бы ни было это больно и печально.

Боль поражения. Тоска. Отчаянье. Всё смешалось в кучу.

Васька чувствовал себя человеком, упавшим в пустыне на раскаленный песок.

Человеком, у которого не было больше сил подняться.

И он сдался.

Но вдруг, словно чувствуя Васькино состояние, в комнату вошли его друзья – Воля, Решительность и Уверенность.

Шли они тяжело, с трудом поддерживая друг друга.

«Командир! – хриплым голосом обратились они к Ваське. – Командир, мы теряем силы. Не бросай нас, командир, мы погибнем… Не сдавайся! Мы знаем, ты сможешь победить, и ты победишь! Нужно собраться. Нужно сделать рывок. Последний рывок!»

«Цель близка, – продолжали они. – Близка, как никогда, мы это знаем. Мы с тобой, командир, а вместе – мы сила. Легче всего – бросить всё и опустить руки. Легче всего – упасть и не вставать. Легче всего – признать поражение и отступить. Но кто же тогда спасёт заколдованный город? Кто спасёт его жителей? Ведь кроме нас, этого не сделает никто!»

«Ты слышишь, командир? Ты слышишь? – повторили друзья. – Это звучат фанфары! Фанфары нашей победы. Она близка. Она очень близка! Вставай, командир, вставай! Мы идём в бой. Это будет тяжёлый бой, но мы победим и спасём заколдованный город!»

В этот момент Васька действительно услышал звук фанфар, и звучали они совсем рядом. Но в это же время его друзья начали выходить из комнаты.

«Постойте! – вскричал Васька. – Друзья, я с вами! Я вас не брошу. Я не сдаюсь! Я буду сражаться. Я иду!!!» – заорал Васька и, подскочив на кровати, проснулся от собственного голоса и от звона будильника, который, казалось, вот-вот готов был разорваться от напряжения.

«Я должен идти! – быстро одеваясь, бормотал Васька. – Я должен идти вперёд! Мы победим. Мы обязательно победим!»

В этот день после уроков Васька стоял перед симпатичным трёхэтажным зданием, в котором размещалась компания по разработке детских компьютерных игр, – и задумчиво на него смотрел.

«Сколько же моих попыток потерпели поражение! – с грустью думал он. – Наверное, и в этот раз будет точно также! Но что я теряю? Это – последняя попытка, а за ней, – либо успех, либо поражение!» – подбадривал он сам себя, хотя в успех верил слабо.

Собравшись с силами, Васька поднялся на крыльцо дома и открыл входную дверь. Войдя в неё, он наткнулся на охранника.

– Ты куда? – грозно спросил тот.

– К директору… – испуганно ответил Васька, не ожидавший такого поворота событий.

– У Вас назначена встреча? – уже более спокойно спросил охранник.

– Да, Михаил Сергеевич меня ждёт! – сказал неправду Васька. Имя и отчество директора фирмы Васька узнал раньше, когда звонил секретарю и уточнял адрес. Но о встрече никто не договаривался.

– Хорошо, проходи! – уже добродушно сказал охранник, давая мальчику дорогу.

Видимо, испуганный вид Васьки не представлял угрозы охраняемому объекту, и поэтому охранник не стал уточнять у руководства, ждут Ваську, или нет.

– Знаешь, куда идти? – вдогонку спросил он у Васьки.

– Нет! – ответил тот.

– Третий этаж. Дверь напротив лифта.

– Спасибо! – крикнул на ходу Васька, подбегая к кабине лифта.

Поднявшись на третий этаж, Васька открыл нужную дверь и оказался в красивой комнате, за столом в которой сидела милая женщина возраста Васькиной мамы.

– Добрый день! – поздоровался Васька.

– Добрый… – удивленно ответила женщина. – Ты к кому?

– Я к Михаилу Сергеевичу.

– А по какому вопросу?

– У меня есть деловое предложение.

– Да…? – удивленно протянула она.

– Да! – подтвердил Васька. – Я рассматриваю вашу компанию в качестве потенциального рекламодателя для нашего информационного бизнес-проекта, – протараторил Васька, так и не поняв, как ему всё это удалось выговорить.

– Вот как!.. – ещё более удивившись, но уже с улыбкой, произнесла женщина.

Видимо, у неё было хорошее чувство юмора, потому что она сразу же сняла телефонную трубку и сказала:

– Михаил Сергеевич! Здесь, в приёмной, – один молодой человек, с очень деловым предложением. Он очень хочет обсудить его с Вами. Пусть войдёт? Хорошо! Входи!

– Спасибо! – ответил Васька и открыл директорскую дверь.

В противоположном углу большого кабинета, за массивным столом, сидел представительный мужчина в тёмном костюме. Он читал какие-то бумаги. Вид у него был располагающий, и Васька сказал:

– Добрый день!

– Добрый день! – машинально ответил хозяин кабинета, не отрываясь от чтения.

А когда он поднял голову и увидел Ваську, то удивленно произнес:

– Ты кто?

– Я – Василий Митрофанов! – с достоинством ответил Васька.

– И что?

– Я бы хотел обсудить одно деловое предложение!

– Деловое предложение?! – брови собеседника поползли вверх. – С кем обсудить? – ничего не понимая, переспросил он.

– С Вами! – уверенно ответил Васька.

– С нами?!

Теперь Ваське показалось, что уже очки мужчины поползли на лоб от удивления.

– Да! – подтвердил мальчик.

Этими словами Васька, наверное, окончательно сбил с толку директора компании, поскольку тот выглядел растерянным и озадаченным.

– Я много времени не отниму, – пользуясь замешательством мужчины, продолжал Васька, минут 15–20…

– Ну, хорошо! – ответил всё ещё озадаченный Михаил Сергеевич. – Что ж, давай поговорим! Прошу за стол переговоров! – сказал он, указывая на мягкие кожаные диваны, стоявшие в дальнем углу комнаты возле красивого стеклянного столика.