Вооруженная группа всадников выравнивала заснеженный путь из Москвы. Вспугнутые жители выбегали из своих домов. Холодный ветер хлестал их по лицу.

Кто-то распустил слух, что монарх отрекся от престола и покидает Россию, направляясь в Англию. Многие плакали, другие испуганно опускались на колени по краям дороги. Церковные колокола яростно зазвонили. Никто толком не знал, что происходит.

Орешек вскочил на своего коня, собираясь присоединиться к боярам, сломя голову скакавшим за царской колонной. Неожиданно он увидел одного из них в боевом снаряжении, скачущего галопом по наводненным людьми переулкам. Он орал что было мочи:

– Тирана больше нет, да здравствует свобода! – Окружающие проклинали его, но несколько любопытных побежали к Кремлю. Неужели вскоре все погрузится в хаос? Похоже, срочно была нужна управляющая рука. Но Орешек решил, что большего добьется у самого царя, и отправился в путь.

Постепенно по Москве и по всей стране распространилась новость: Иван IV отрекся от престола в пользу своего одиннадцатилетнего сына. Он покинул свою царскую резиденцию и удалился на покой в свою резиденцию в Александров, расположенную в пятидесяти километрах к северо-востоку от Москвы. Но вместе с собой он увез все свое имущество и государственную казну. И самая преданная свита сопровождала его. Гонцы, повара, камердинеры и любимые шуты вместе с ним ехали на санях, к обеду уже исчезнувших за горизонтом.

Орешек почесывал свою длинную бороду. Он подозревал, что с Иваном IV в очередной раз случился припадок бешенства. На короткое время он лишался разума. Орешеку было знакомо это опасное состояние царя. Он еще сильнее пришпорил своего жеребца, чтобы сократить путь через лес и домчаться до Александровской резиденции раньше царского обоза.

Скачка верхом через непроходимый лес была небезопасной, многие ездоки быстро сбивались с пути. Лошадь могла легко споткнуться в снегу, достигавшем метровой высоты. Через несколько часов на пересечении дорог он наткнулся на отряд верховых. Они ехали прямо на него, у некоторых в руках было стрелковое оружие. Из осторожности Орешек вынул свой меч, но тут же заметил, что всадники были настроены миролюбиво. Каким же восторгом наполнилось его сердце, когда он узнал, кого встретил.

Понесшее большие потери немецкое посольство возвращалось в Москву из своей многолетней экспедиции по северу Российской империи. Не все хотели ехать домой, часть ремесленников осталась. Они зарабатывали хорошие деньги в пароходствах у Строгановых, женились и предпочли переждать надвигающиеся в Москве опасные времена в далекой провинции. Андреэ, ставший теперь предводителем посольства, рассказал Орешеку, какую важную роль будет играть вновь созданный перевалочный пункт в Холмогорах для вывоза сибирского сырья в Европу. Но в этот момент Орешек не мог думать ни о чем другом, кроме как об опасных настроениях царя, которые могли стоить ему его империи.

Орешек обнял ученого Дрейфуса, с которым крепко подружился несколько лет тому назад. Поприветствовал все еще безбородого переводчика Алина и мощного детину с закрытым лицом на белом коне, никогда не открывавшего рта, но всегда державшего наготове свое оружие.

Андреэ знал об отречении царя, хотя никто не мог так быстро проинформировать его об этом.

– Ничего страшного, самодержец всего лишь хочет спасти собственную шкуру, – заметил, подмигнув, теолог. Однако он тоже понятия не имел, что делать в такой запутанной ситуации. Орешек попросил вернувшихся из далеких краев поехать вместе с ним в Александровскую слободу. Быть может, им удастся своими рассказами о сказочных полезных ископаемых далекой Сибири вернуть разум царю.

Ближе к вечеру они достигли царской резиденции. Там царила страшная суматоха, маленький дворец не мог вместить огромную свиту. Психически неуравновешенный монарх, охваченный паникой, забаррикадировался в своем кабинете. Он помылся, накинул иссиня-черную мантию, велел как следует разжечь камин, потребовал еды и вина. Когда ему доложили о неожиданном приезде немцев, он попросил их войти.

Андреэ и Дрейфус с трудом узнали Великого Московского князя, так сильно он изменился со времени их последней аудиенции. Он сильно постарел, скудные волосы, еще остававшиеся на голове, поседели, борода приобрела странный красноватый оттенок. Когда-то благородное лицо было покрыто глубокими морщинами, осанка стала дряхлой. Царя мучили сильные боли в спине, которые могли быть причиной его несдержанности. Набившуюся в зал стражу он выгнал вон, а мощному рыцарю посольства было позволено остаться.

Кроме Орешека в кабинете сидел еще кто-то. Незнакомец был мужчина среднего возраста с бросающейся в глаза черной бородкой клинышком и глазами навыкате. Одет он был в черный кафтан и штаны, его жесткий камзол был сшит из шелка с матовым отливом. Элегантности его облика способствовал высокий воротник во всю ширину спины. Планка для пуговиц с точеными золотистыми пуговицами доходила до самого подбородка. Монарх пригласил присутствующих сесть с ним за стол и собственноручно разлил красное вино.

Посредине стола лежала свеженапечатанная книга. Книгопечатанию в Европе было уже сто лет, и издатели не знали отбоя от заказов. Иван IV собирал все самые значительные произведения мировой литературы. В его библиотеке нашли место и рукописные античные тексты, которые еще его дед вывез из завоеванного Константинополя. Последней новинкой он особенно гордился и представил ее гостям.

Андреэ даже присвистнул от неожиданности:

– Знаменитые Les Propheties французского врача и астролога Мишеля де Нострадама, изданные в Лионе в 1558 году!

Горестное лицо царя посветлело, на нем сверкнула дружелюбная улыбка.

– Личный подарок Нострадамуса. – Царь указал перстом в золотых кольцах на черноволосого чужеземца, без приглашения присоединившегося к гостям за длинным столом. – Он ввел меня в материал знаменитого лейб-медика и астролога при дворе французского короля.

Незнакомец поднялся и низко поклонился:

– Я Иоганн Фауст из Германии.

К кому, собственно, было обращено это приветствие? Андреэ знал Фауста как члена монашеского ордена в Париже. Нельзя было не признать, что этот алхимик был близок к Нострадамусу. Оба быстро взглянули друг другу в глаза: провалилась их маскировка или нет?

Неожиданно дрожащий указующий перст монарха уткнулся в грудь испуганного теолога:

– Все вы принадлежите к этому нехристианскому тайному ордену! – Иван IV посмотрел на своего разведчика Орешека, и все присутствующие поняли, откуда царь черпал свою информацию.

В резиденции стали слышны голоса. Множество сапог топали по паркету в соседних помещениях. Внимательный Дрейфус увидел из окна, как во двор въехало большое количество пестро одетых всадников, громко выкрикивавших имя царя. Однако Иван IV продолжал спокойно сидеть на своем троне.

– Я ухожу в монастырь, – объявил он тихим, но твердым голосом. Гости молчали, чувствуя неуместность своего присутствия. Неожиданно самодержец потребовал ключ к тайным предсказаниям французского провидца. Андреэ и Фауст вновь обменялись заговорщицкими взглядами. Теперь уже и от монарха-параноика не могло укрыться, что господа за его столом были знакомы