меня ещё закралась мысль, что это совершенно не мужское оформление личных покоев. Ещё и ванну хрустальную на ножках зачем-то установили в другом конце комнаты.

Вампирша была бледнее мела, сливаясь с белыми простынями. Все же отступник успел выпить из неё достаточно много крови. Не вина Агафьи, что её сила против его была сопоставима с силой котёнка против тигра.

Что же, кто выпил, тот и восстанавливать будет. Я откинул капюшон с лица нападавшего, чтобы проверить своё предположение. Ткань спала, открывая лысый череп со знакомыми шрамами от кислоты пустынных змеюк. В ухе болталась серьга, инкрустированная гранатом и костью.

— Ну, здравствуй, отступник, — со вздохом разочарования поздоровался я с давним товарищем. От кого от кого, но от него я не ожидал предательства. Ну или просто не хотел верить до последнего. Слишком много было совместных воспоминаний у нас с ним.

Миро, естественно, молчал, подконтрольный моему конструкту, но я видел, как он борется. Завихрения магии крови бурлили вокруг него в попытке сбросить мои оковы. Но пока безрезультатно.

Я вскрыл Миро предплечье вдоль по вене, чтобы кровь свободно текла, и принялся очищать кровь Миро от ядов. Не хватало ещё отравить вампиршу. Та пришла в себя на втором кубке.

— Допивай, а я пойду пообщаюсь, — улыбнулся я баронессе, поправляя подушку у неё под лопатками, и отправился на самый настоящий допрос. Церемониться с просмотром памяти крови я не планировал, а, значит, Миро ждали весьма и весьма неприятные минуты перед окончанием жизни его лживой души.

Но я недооценил противника, тот не сдавался, отвоевав у моего паралича возможность говорить.

В меня летели древние словесные конструкты с вектором атаки, но я даже не отвлекался на них, заткнув Миро рот свёрнутым в ком краем простыни.

— Помолчи, не мешай.

И я углубился в воспоминания. Было противно просматривать память бывшего товарища. Сам же Миро самодовольно скалился, ещё не понимая, как он вляпался. Дело в том, что в процессе обучения каждый корвус открывал у себя личный дар от Матери Великой Крови. У меня это была кровная связь и просмотр памяти, а у того же Миро — арканы подчинения и ядовитая кровь. Именно поэтому, прежде чем поить Агафью, кровь пришлось чистить.

Я плыл на волнах кровной памяти, изучая всю глубину предательства Миро.

Всему виной была зависть. Обычная треклятая зависть. Цитадель мы с Миро покинули практически в один год, перейдя в Башню на обучение. Но где-то в районе шестого этажа Миро застопорился, вкушая многочисленные соблазны, а я пошёл дальше. Это привело к быстро растущей разнице в уровнях владения магией крови.

Оказалось, Миро всё это время мне завидовал и искал выходы на Орден Рассвета и Заката для обмена опытом. Уж очень не терпелось Миро пробить свой потолок развития. Ищущий да обретёт искомое. Когда я достиг пятнадцатого уровня в Башне, Ордена вышли на контакт. Миро согласился за мной следить. Именно он и доложил Альбу о моём намерении не покидать Башню на Летающем острове.

Но и это было не всё. После моего убийства Миро не успокоился. Потолок развития всё также давил на него, и он решил устроить жертвоприношение в пустыне. Его арканы подчинения позволяли взять под контроль жителей целого селения и заставить их самоубиться. Что он и сотворил, поднявшись на один уровень. Особенно ему повезло, что среди жителей был мальчик с магией крови, в перспективе могущий стать достаточно сильным корвусом. Этого мальчика Миро выпил лично и отметил прогресс в освоении силы. После этого отступник принялся охотиться на магов, чтобы выкачать их и возвысить себя. Ему не было никакого дела до кодекса крови и правил Башни. Он паразитировал на силе своих товарищей.

Результаты его деяний обнаружили не сразу, а когда обнаружили, то давность была такая, что почерк силы было не определить. Но Миро не был дураком и решил ударить на опережение, чтобы исключить объявления на себя кровавой охоты. Он вступил в сговор с Альбом. В обмен на обучение магии крови и помощь в уничтожении Обители Миро покинул альма-матер с группой совсем юных корвусов. Их же он и выпил на первой же стоянке, подняв себе потолок владения даром на полтора уровня.

А я всё смотрел и смотрел воспоминания «брата» и вдруг наткнулся на один ничего не значащий эпизод.

Накануне моего возвращения из Великой пустыни Миро встречался с гонцом от Ирликийского Ангела. Тот передал ему ни много, ни мало, а платок с вышитыми инициалами. Я сперва не понял смысла сего действа, пока не обнаружил, как Миро тайком брал образцы моей собственной крови. Сравнив материал на двух платках, Миро выругался:

— А хрен тебе! Остров тебе, дары тебе, ещё и семью теперь тоже тебе? И ладно бы пастух какой или крестьянин, шлюха из борделя или прачка… Я бы стерпел! Так нет же! Тварь! Не дождёшься.

Я видел глазами Миро, как он писал каллиграфическим почерком записку: «Совпадений в интересующих образцах не обнаружено» и передал её кому-то из орденцев для Его Святейшества.

Вот так. Сердце Обители обвиняло меня в нарушении уложения между магами крови и орденцами, что привело к разрушению нашего дома. А оказалось, что виной всему была зависть. Обычная человеческая зависть. Мне до сих пор не верилось, что это правда. Но память крови не врала.

Я вынул кляп изо рта бывшего товарища, своими руками уничтожившего Обитель.

— Кто ты такой? Как ты смеешь⁈ Откуда ты взялся! Ты не из Обители! — Миро уже частично скинул паралич, активно двигая плечами. — Мы можем быть полезными друг другу! Я многое знаю! — пошёл он на попятную, заметив моё брезгливое выражение лица. — Забирай себе девчонку, я не в обиде. Найду себе ещё!

— Я, Трайодасан, тринадцатый маг крови, удостоенный возвышения… — начал я древний ритуал суда.

— Нет! Нет! Ты же сдох полтора века назад! — запаниковал отступник.

— … обвиняю тебя, Миро, в предательстве кодекса крови, кровавом безумии, измене братьям Обители и убийстве корвусов…

— Я не виноват! Это всё ты! Ты нарушил уложение! — пытался отпираться маг перед смертью, всё активнее двигая руками, но ниже локтя они всё ещё висели плетями.

— … Волей и силой, данной мне Великой Матерью, я приговариваю тебя к смерти! Пусть нас рассудит Кровь! — завершил я ритуальную фразу и пустил себе кровь.

Миро смотрел на меня испуганными глазами, ведь я только что перед Матерью Великой Кровью силой своего дара