Но как-то всё это время в хоккей болел за ЦСКА, но совсем немного и больше по привычке! А я ведь фактически болею только в футбол за «Динамо»! А в хоккей – так – только начинаю! Ладно, буду во всех видах спорта теперь болеть только за «Динамо» Москва!» – согласился Платон.

Но давно назревшее решение принял не только Платон Кочет, но и Генеральная ассамблея ООН, 24 ноября приняв Декларацию о запрещении применения ядерного оружия для целей войны.

И теперь новые и разные решения посыпались отовсюду, начавшись с 27 ноября, когда Нарсуд 8-го участка Свердловского района согласился с доводами Верховного суда и отменил своё же прежнее решение, назначив новое слушание «по существу вопроса» на 18 декабря. Но данное слушание не состоялось из-за неявки сторон, занявшихся пока подковёрной борьбой.

– Как же у нас все бюрократы просто бегут наперегонки впереди паровоза, пытаясь доказать вышестоящей власти свою к ней лояльность?! – в очередной раз убедился Пётр Петрович.

И ближайшие дни подтвердили это на разных уровнях, в том числе и на международном, когда сначала 30 ноября станция московского метрополитена «Сталинская» было переименована в «Семёновскую», а затем 2 декабря Фидель Кастро провозгласил курс Кубы на строительство социализма в стране.

С 4 по 15 декабря в Москве прошёл 5-ый Всемирный конгресс профсоюзов.

А ещё 8 декабря в СССР были приняты Основы гражданского законодательства и Основы гражданского судопроизводства, теперь напрямую касавшиеся Кочетов. Правда, их ввод в действие планировался лишь с 1 мая 1962 года.

И многое из происходящих событий было впервые, когда, например, 15 декабря впервые в истории воздушных сообщений был совершён межконтинентальный перелёт. Советские самолёты Ан-12 и Ил-18 совершили перелёт из Москвы в Антарктиду и обратно.

Новые успехи были и в международной антиколониальной борьбе, когда 18 декабря армия Индии освободила свои прибрежные территории Гоа, Даман и Диу, долгое время бывшие португальскими колониальными анклавами.

В этот же день Женевское совещание по Лаосу одобрило согласованные всеми сторонами тексты проектов Декларации о нейтралитете страны и Протокола к ней. На основании этого 27 декабря премьер-министр Лаоса Суванна Фума и руководитель Патриотического Фронта Лаоса (ПФЛ) Суфанувонг прибыли во Вьентьян для переговоров о национальном примирении. Однако принц Бун Ум отказался продолжить диалог.

Зато к согласию пришли Кочеты, наконец, купив искусственную двухметровую ёлку и поставив её в комнате у детей.

И, пока Платон был в школе, сестра, мать и бабушка нарядили её, используя все ёлочные игрушки, в том числе самодельные, сделанные Настей с мамой ещё на Сретенке. А Пётр Петрович привёз к новой ёлке набор новых игрушек, которые он сам вешал на неё вместе с сыном. Так что в этом все приняли посильное участие.

Новый, 1962 год, в этот раз Кочеты встречали по-настоящему – с тостами у телевизора, потому всем было необыкновенно интересно. К тому же сосед Борис Григорьевич встречал его в гостях у сына Юры.

И все последующие дни каникул и ещё долго после них ёлка радовала семью своей красотой и аккуратностью, в том числе на день рождения Платона 15 января.

И если раньше, когда ёлка была живая, она долго не стояла, то теперь искусственную ёлку не разряжали до 20 января – дня рождения Нины Васильевны.

– «А как хорошо с искусственной ёлкой-то?! Иголки не надо подметать!» – первой вслух радовалась бабушка, про себя понимая, что теперь ёлка всегда будет стоять и до её дня рождения.

– «И природу сберегаем! Вот что значит химизация народного хозяйства при строительстве материальной базы коммунизма! Хорошо, что Элька пошла по этой части!» – подхватывал её радость и Пётр Петрович, всегда смотревший на многие вопросы широко, глубоко и по-государственному.

– «И поливать её теперь не надо, чтобы долго стояла!» – обрадовалась, наконец, осуществлению своей давней мечты – продержать новогоднюю ёлку не только до дня рождения сына, но и до «маманиного» дня рождения – Алевтина Сергеевна.

– «И не надо теперь делать под неё деревянный крест или ставить в ведро с песком, а потом выбрасывать на помойку!» – увидел свои рациональные зёрна в искусственной ёлке и Платон.

– «Да-а! И не надо теперь зимой песок искать, а из ёлки делать ручной пулемёт, чтобы с ним потом по снегу ползать, да и палец себе не обрежешь!» – под хохот взрослых добавила самая младшая в семье, показывая шрам Платона на основании указательного пальца его левой кисти.

– «А-а! Насть, а помнишь ещё, как мы тогда играли в войну на Сретенке?!» – оставил тот за собой последнюю точку.

Погода в эти каникулы выдалась малоснежная и не морозная. Так что дети подолгу пропадали на улице, с удовольствием играя и подолгу валяясь в снегу. Мальчишки часто устраивали перестрелки в снежки или соревновались на точность и дальность их бросков.

А дворовый спортивный лидер Коля Валов даже умудрялся перебрасывать снежок через крышу их четырёхэтажного дома. Платону же это занятие не удавалось, и он был далёк от рекорда, оказываясь чуть лучше полных неумех. И лишь при бросках с ближней дистанции он с силой попадал в цель, а своими крепкими горячими кистями успевал быстрее всех лепить жёсткие снежки.

После такой зимней прогулки во дворе мама давала им веник, чтобы они ещё на лестничной площадке обмахнули с себя снег.

А в некоторые дни, как и в прошлые зимы, по вечерам отец возил детей на каток в Парк культуры и отдыха имени Горького, где они брали коньки напрокат. И опять Настю надолго не хватило. Так что после каникул Платон ездил на вечернюю встречу на катке с отцом один.

Услышав от сына не прошедший его интерес к оружию, на день рождения Пётр Петрович подарил ему пистолет с пружинным механизмом, стрелявший палочками с резиновыми наконечниками в виде полых чашечек. В результате эта «пуля» прилипала к стене и так, некоторое время не отлепляясь, держалась на ней. Настрелявшись в прилагаемую мишень и порвав её, дети перешли на натуру.

Платон стал стрелять по целям из старых оловянных солдатиков, деревянных кубиков и даже маленьких игрушечных машинок.

Но особенно ему было интересно стрелять по мухам. И вскоре все крашеные стены кухни и туалета оказались в лепёшках от расплющенных мух.

Но озорник не забывал и при случае залепить оную пулю в лоб зазевавшейся сестрёнке. Но и та долго в долгу не оставалась. Но её выстрелы в основном следовали в спину и затылок убегающему брату.

Когда же шалуны добрались и до бабушки, мама прекратила такую охоту. Она сломала обе «пульки», положив конец этому безобразию.