Когда он это говорил, складывалось впечатление, что ему неведомы сомнения. У Эвы относительно того, что Марек не бросает слов на ветер, их тоже не было. Что-что, а подобным заявлениям в его случае должны были предшествовать углубленный анализ и баланс доходов и расходов.

– Представь только, какие умные будут у нас дети, – добавил он.

Неожиданно закружилась голова. Эва пошатнулась, почувствовала, что теряет силы и не может держаться на ногах. Похоже, организм устроил бунт на корабле – происходящего явно было чересчур много. Марек поддержал ее и помог осторожно присесть на обочине.

– Ты вся дрожишь, – озабоченно сказал он и снял пиджак, чтобы накинуть на нее.

Эва старалась дышать глубоко, а Марек гладил ее по спине. Она медленно приходила в себя, пульс постепенно возвращался к нормальному ритму.

– Эвуся, нам будет хорошо вместе, я обещаю, – скорее прошептал, чем сказал он.

Они сидели так некоторое время, рядом. Вернулось чувство, что они знают друг друга насквозь, – это была близость, которая соединяла их столько времени. Наконец Эва взяла себя в руки. Приступ слабости уже прошел, и она встала.

– Подожди, ты хорошо себя чувствуешь? – вскочил вслед за ней Марек.

– Да, уже лучше. Послушай, в последнее время столько всего произошло… – Как можно было резюмировать множество событий, случившихся со времени ее возвращения в Венжувку? – У меня многое изменилось…

– Подожди, – прервал он на полуслове, – не отвечай сейчас. Я знаю, что это большая неожиданность. Я предусмотрел это. – Марек явно был очень доволен новой версией себя – понимающего загадочную женскую природу. – Я подожду твоего ответа. Просто дай знать, когда будешь готова. Я жду тебя в Ольштыне.

И он, прежде чем уйти, прежде чем Эва смогла как-то отреагировать, поцеловал ее в губы. Она не ответила на поцелуй, стояла неподвижно, но парня это нисколько не смутило. Он послал ей на прощание долгий взгляд и оставил посреди дороги, удалившись неторопливым шагом героя популярного боевика.

Он был очень доволен собой. Нечасто можно испытывать такое глубокое удовлетворение, ведь его источником стало достижение необыкновенно амбициозной цели: преодоление самого себя.

Марек отдавал себе отчет в том, что совершенно не владеет природным для огромного большинства представителей популяции умением понимать эмоциональное значение тонких нюансов человеческих взаимоотношений. Его ум существовал в мире исчисляемых значений, в котором царило однозначное суждение. В математике, которая была исходным пунктом его интереса к информатике, действует принцип tertium non datur – «третьего не дано». И, по мнению Марека, именно так должна быть организована реальность – тогда он чувствовал бы себя как рыба в воде.

А пока что ему приходилось безостановочно бороться с проблемами, пытаясь найти себя в джунглях неоднозначных сигналов и событий, опирающихся на предпосылки, которые никоим образом не удается измерить. Самостоятельно, без помощи он был не в состоянии разобраться в сложной карте, показывающей, какие действия вызывают те, а не иные реакции и что испытывают люди под влиянием определенных событий или поведения близких. Он вообще этого не чувствовал, только догадывался (например, благодаря фильмам), что существуют определенные повторяемые – а иногда, наоборот, не поддающиеся классификации – принципы управления эмоциями. Видимо, в его генетическом коде отсутствовало соединение, отвечающее за эмпатию. За всю жизнь Мареку не удалось найти ни одного соответствующего его потребностям руководства, по которому можно все это выучить.

Поэтому когда он осознал, что теряет Эву – девушку, которая попалась ему, как слепой курице зерно, – то понял, что должен побороть свою слабость. Запустить специальную программу. По сравнению с остальными известными ему представительницами этого более чем странного пола Эва оказалась придирчивой в умеренной степени – можно было даже рискнуть и констатировать, что с тенденцией к минимальной. К тому же она была поглощена наукой, что он искренне ценил и уважал. Нет ничего хуже, чем женщина, беспрестанно болтающая глупости и требующая хотя бы видимости, что ты слушаешь эти потоки бреда. Эва, безусловно, такой не была. Благодаря своей профессии она обладала понятийным аппаратом и тренированным умом, что позволяло им даже говорить о его работе на вполне удовлетворительном уровне. Это было неслабое преимущество. И когда Марек осознал, что его ждет, если он позволит, чтобы Эва – по его же собственному желанию! – исчезла из его жизни, то решил действовать.

К специальной миссии он готовился, как всегда, методично. Условился о встрече со всеми приятельницами, с какими только смог договориться, не оторванными полностью от реальности и, можно было предположить, имевшими некоторый жизненный опыт, и заполнил с каждой в отдельности заранее подготовленную анкету, с тем чтобы разработать стратегию возвращения Эвы. Девушки, отвечая на прямые вопросы, объясняли, что подействовало бы на них в подобной ситуации. Используя инструменты математического моделирования, с помощью полученных таким образом данных он определил среднее значение, выдавшее ему образец поведения. Оставалось только воплотить вычисленную информацию в жизнь, что было значительно сложнее, но… у него получилось! Он прошел испытание, реализовал все элементы плана, несмотря на помехи. По пути Марек встретил непредусмотренные переменные: а) необходимость провести полдня с семьей Охников, с которыми он разговаривать не умел, а процедуру для данного обстоятельства не подготовил; б) слабость Эвы во время его рассуждений – тут Марек был особенно доволен собой, так как, анализируя эту ситуацию уже по факту, оценил собственную способность превратить затруднение в преимущество, использовав момент ее слабости для демонстрации своего нового воплощения – чувствительного парня, понимающего женщин.

Теперь оставалось только ждать. Консультировавшие его девушки подчеркивали значение и силу разлуки после «забрасывания крючка». Насколько он понял, это напоминало посев семян (предложение руки) и удобрение их питательными веществами (картина счастливой жизни после свадьбы). Семена следовало на определенное время оставить, чтобы вещества начали действовать и сыграли бы свою роль.

Поэтому Марек терпеливо ждал и думал об их будущей жизни. Да, Эва была той единственной, как обычно пишут в литературе. Похоже, в нем действительно что-то изменилось – он чувствовал настоящее волнение при мысли о том, что снова она появится в квартире и они станут проводить вместе и утро, и вечер.

Эва должна сказать «да»! А потом она проведет с ним всю остальную, оптимально сбалансированную жизнь, соответствующую выражению «и жили они долго и счастливо».

* * *

Нажимая кнопку домофона на воротах, Эва чувствовала, как к горлу от страха подступает комок. В понедельник она не смогла собраться с духом и прийти на работу. Отправила Алексу лаконичное сообщение, что заболела и должна полежать в постели, хотя на самом деле панически искала какой-нибудь разумный выход из ситуации. Появление Марека и его абсолютно неожиданное предложение совершенно выбили ее из равновесия. И к тому же все это через мгновение после того, как она поцеловала Алекса! С субботы она практически не спала, а ногти обгрызла почти до крови. Как только Марек уехал, сразу помчалась в свою комнату и закрылась в ней, чтобы избежать очной ставки с семьей, понятное дело, крайне изумленной развитием ситуации – не каждый день в их доме появляется поклонник с огромным букетом цветов. Она отправляла всех домочадцев ни с чем, лежала под одеялом и симулировала болезнь. В конце концов ее оставили в покое.