— Вот тут верно подмечено, — хмыкнула Фран. — Дело вовсе не в экономии. По крайней мере, это не первоочередная причина.

— Тогда в чем же?

— Просто нанимать в свой дом побольше иномирян — важный момент в его работе. Не напрямую конечно, скорее это что-то вроде репутационного аспекта.

— То есть?

— Питер Скайхай — глава бюро по контролю за пришельцами из других миров, — сообщила ракшаси, и от ее слов моя челюсть немножко отвалилась. Потому я поспешила ее подобрать, пока Женька не начал играться ею, словно игрушечным трамваем.

— Да ладно!

— Именно, — ухмыльнулась подруга. — Именно его ведомство ведет учет попаданцев в государстве и занимается обменом статистики с другими странами. Кроме того, как раз через его кабинет иномирянам выдается гражданство, и все такое. Профсоюз же, как оппозиционная его ведомству организация, занимается жестким контролем их деятельности. И следит за тем, чтобы наши права ими не нарушались, а по возможности расширялись. Собственно, исходя из всего этого, и выплывает причина, по которой лорд Скайхай набирает в свой дом подавляющее большинство иномирской прислуги. Во-первых, это такой себе «хороший пример» доброжелательного отношения и помощи пришельцам из других миров, попавших в затруднительную ситуацию. Во-вторых, своего рода задабривание профсоюза и публичная демонстрация своего лояльного отношения к бюро-оппоненту.

— Получается, и здесь все друг с другом в сложных родственных отношениях, — задумчиво протянула я. Надо же, так вот за кем профсоюз меня подсылает шпионить! — Как же тесен этот мир.

— Даже не говори, — кивнула Фран.

— Кстати о тесном мире, — припомнила я, как раз перехватив маленькие ручки Женьки, которыми он принялся очень больно щипать меня за грудь, требуя чтоб его ею подкормили. — А как давно твой Истар знаком с этим Мартином?

— Заинтересовалась ним все-таки? — захихикала ракшаси.

— Да нет, просто не дает покоя вся эта мутная история, — вздохнула я. — К тому же, ты ведь уже давно со своим Истаром вместе, а я ничего не знаю ни о нем, ни о его друге, которого вы мне уже, похоже, сосватали. Он ведь тоже уроженец этого мира, не попаданец?

— Угу, — кивнула Фран. А подумав еще немного, добавила: — Причем Истар из расы драконов.

— Драконов? — нахмурилась я. — То есть, представитель самой напыщенной расы этого мира решил завести отношения с попаданкой?

— Сама поначалу не верила, — вздохнула напарница. — Более того, как-то Истар, выпив немного и желая впечатлить меня, хвастался, что пару-тройку столетий назад его род был великим-богатым-знаменитым. Но судьба сыграла с ними злую шутку, они все потеряли и им пришлось буквально бежать из страны на несколько десятилетий. Только недавно отец Истара сумел вернуться сюда, попытался восстановить фамильный особняк, но ему там постоянно мерещились призраки и он оставил это дело. В результате женился на обычной горожанке, завел сына и вроде как махнул рукой на былое величие, решив за него не держаться, чтоб не потерять настоящее. Поэтому сам Истар всегда жил обычной жизнью обычного парня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Занимательная история, — присвистнула я. — Но все равно странная. А с этим Мартином он давно знаком?

— Как я поняла, то ли со школы, то ли с университета. Так что не бойся, если б он на самом деле был каким-нибудь психом ненормальным, Истар не стал бы рекомендовать его моей подруге. Поэтому я все же предлагаю тебе сходить куда-нибудь всем вчетвером.

— Напоминаю тебе: даже если бы я согласилась, начальство запретило мне отношения…

— Ну давай я за тебя попрошу, — не сдавалась Фран.

— Нет-нет, не надо, — запротестовала я, замахав руками. — Не хочу лишний раз драконить дракона, который еще и лично будет принимать решение о предоставлении мне гражданства! Давай лучше печенек покушаем.

— Тоже неплохое решение, — рассмеялась ракшаси. — Тогда сбегаю за ними на кухню, а ты пока присмотри за этими сорванцами, — улыбнулась она, посадив Элизабет на пол, и вышла из детских.

Итак, кое-что все-таки прояснилось, уже лучше. Только вот вопросов все равно вагон и маленькая тележка. И на них нужно поскорее найти ответы, иначе мне несдобровать.

Что ж, похоже, пришло самое время попробовать радикальные меры.

В прикроватной тумбочке у меня все еще лежало припрятанным то самое зелье, которое профсоюз некогда прислал мне, чтоб я с его помощью допросила Питера и выяснила, кем была девушка, спасенная им в замке Кинель. Зелье, как я за это время выяснила, запрещенное, очень редкое, сложное в изготовлении и сваренное из множества компонентов, которые просто нереально достать. И сейчас мне, несмотря на риск, очень даже не помешает пустить его в дело для того, чтоб получить ниточку, которая может привести к важным ответам.

Поэтому дождавшись позднего вечера, я уложила детей, и пока Фран, приняв душ, пошла спать — с радионяней в одном кармане и зельем в другом направилась в кабинет Питера.

Поскольку зелье нужно было ему скормить или споить, в руках у меня была небольшая вазочка печенья, которое дракон, насколько я выяснила, просто обожал. И именно верхнюю печенюшку я, стоя у двери кабинета, обработала, накапав на нее содержимое маленькой бутылочки.

Рискованно. Очень рискованно.

Но за последнее время я уже привыкла рисковать. Ведь иначе мне не выжить!

Постучав в дверь, я прислушалась. И услышав долетевшее из кабинета спокойное «входите», проскользнула внутрь, оказавшись лицом к лицу с Питером Скайхаем, как раз сидевшим за своим рабочим столом.

— Нина? — удивленно вздернул бровь мужчина, отложив письменные принадлежности.

— Добрый вечер, — проговорила я, неловко улыбаясь. И продолжая заговаривать зубы, подошла ближе, ставя на стол вазочку с печеньем. — Я тут хотела немного поговорить с вами кое о чем.

— И я даже догадываюсь, о чем, — протянул дракон, немного мрачно сдвинув брови.

— В самом деле? — поперхнулась я.

— Франческа сегодня говорила со мной касательно того моего запрета для вас ходить на свидания.

— Что? — опять поперхнулась я, выпучив глаза. — Когда это она вообще успела?

— Незадолго до ужина, — сообщил Питер. — Говорила, что я несправедливо суров к вам, и что с моей стороны нехорошо лишать вас права на личное счастье, — отчеканил он, и от каждого его слова меня буквально передергивало! Вот же она совсем без тормозов в своих благих намерениях…