— Все началось, когда тебе было не так много лет. Как я говорил, мы с тобой знакомы, но ты меня не помнишь. А может и вряд ли бы узнал сейчас, даже если бы помнил. Тюрьма, знаешь ли, меняет. — На лице старика появилась кривовато-болезненная улыбка, полная ненависти. — Кстати, я так и не представился. Меркулов Олег Маркович. Довольно редкое отчество, не находишь?

— Ты… мой дядя?

— Был им. Хотя да, биологически я твой дядя. А формально и в соответствии с моими нынешними желаниями — нет.

— А фамилия?

— Сменил, когда вышел на свободу. Не хотел и не хочу иметь ничего общего с Лебедевыми. А вот отчество оставил, да. Отец ничего плохого мне вроде как не сделал.

— А мой?

— А твой… А твой растоптал мою жизнь. У меня семья была — жена и сынишка. На год тебя младше. Вы даже играли вместе пару раз. Мы с твоим отцом не особо ладили, но иногда на общих праздниках встречались.

— И куда делись ваши жена и сын? — уточнил Дэн, уже примерно понимая, о чем пойдет речь дальше.

— Он их убил. Порезал, как скот.

Меркулов произнес эти слова совершенно спокойным тоном, но Даниил почувствовал, что в комнате словно стало холоднее на несколько градусов. Будто кто-то окно открыл, и в помещение ворвались потоки ледяного воздуха. И ощущение внутри родилось, мерзкое такое. Их ведь не отпустят отсюда живыми. Ни его, ни Юлю. Но как выторговать у Меркулова жизнь Воронцовой, он не знал. И голова пока совершенно не желала работать в этом направлении.

— Мой отец? — тупо уточнил он, сцепляя руки в замок, чтобы сделать хоть что-то.

— Да. Твой отец. Ивану всего шесть было. В школу собирался. Азбуку учил…

Меркулов дернулся. На щеках его заиграли желваки, а в глазах разлилось все то же безумие, которое было слишком хорошо знакомо Дэну.

— Он их убил. Крови было столько, что я по ней ходил, как Иисус по воде. Везде кровь. Мою жену и моего мальчика резали как свиней. Резали как свиней!

Меркулов выкрикнул эти слова с такой болью и ненавистью, что Лебедев отшатнулся. И понял, что к горлу подступает тошнота. Его отец зарезал семью своего брата? Сам или отдал приказ кому-то? Но зачем? Зачем он это сделал, если все же допустить мысль, что Олег говорил правду?

— Почему так случилось? — выдавил из себя Дэн, когда возникло такое молчание, что оно начало угнетать.

— Потому что всегда был завистливой сукой. И моя жена нравилась ему не в пример больше, чем твоя мать.

Теперь уже Лебедев дернулся как от удара. Ему всегда казалось, что у отца с матерью крепкий брак. Порой он даже задумывался о том, что многое бы отдал, чтобы у него с потенциальной женой были такие же отношения. И все же сейчас, когда Меркулов говорил ему все это, червячок сомнения начал грызть изнутри. А вдруг это правда? Вдруг отец действительно желал другую женщину, чужую жену? А когда она отказала — просто ее убил?

Нет. Это бред. Такой махровый, что даже допускать мысли о том, что Меркулов говорит правду, не стоит.

— Я не верю, — пожал плечами Дэн, стараясь выглядеть при этом спокойным. Хотя, один бог ведал, чего ему это стоило. — Отец просто не мог этого сделать.

— Да? Значит, тебе будет весьма интересно посмотреть вот эти отчеты.

Он кивнул Макару, тот взял папку, лежащую на столике, и с готовностью извлек из нее файлы. Подошел к Дэну и протянул ему документы.

— Кстати, да. С Макаром вот у нас непонятки вышли, — равнодушно проговорил Дэн. — Вроде на меня работал. — Он забрал бумаги и открыл первую страницу, делая вид, что поглощен содержимым.

— Это племянник мой двоюродный. Он с самого начала на меня работал, даже когда задницу твою прикрывал.

— И инфу, что я Юлей заинтересовался, тоже он слил? — не поднимая головы от бумаг, уточнил Дэн. Он как раз пролистнул до фотографий, и они поистине были жуткими. В небольшой комнате лежали на полу двое — изящная женщина, горло у которой было перерезано, и маленький ребенок. И у обоих, помимо рваных ран на шее — повсеместно следы крови, будто кто-то нанес им десятки ударов ножом.

— Тоже он. Ну, как тебе? — поинтересовался Меркулов, и Дэн сглотнул, борясь с тошнотой.

— Полный пиз*ец, — признался он, закрывая папку. — И это сделал мой отец?

— Да. Это сделал твой отец.

— И теперь ты решил ему отомстить тем же способом. Убить его сына. — Даниил утверждал то, что ему самому казалось очевидным.

— Именно. Я же за тобой уже зае*ался гоняться. Всего лишь хотел грохнуть, чтобы этот сучонок хлебнул того, что мне к столу предложил с перебором. Но ты фартовый.

Меркулов растянул губы в ухмылке, подошел к Дэну и присел на подлокотник кресла.

— Мне даже жаль, что все так. Правда. Но выбора у меня нет. Твой сучонок-батя его не оставил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- То есть, ты просто решил наказать его через меня?

— Именно. Как только вышел, сразу понял, как стану действовать. Алексей вообще меня в расчет не брал, а я и не высовывался особо, когда откинулся. Родных подтянул, — он кивнул на Макара. — И тех, с кем еще контакты были. Ну а дальше дело за малым. Поднял немного бабла, и можно было начинать мстить.

— Очень интересно!

Дэн жадно вдохнул, когда в помещении зазвучал голос Юли. Только не это! Еще не хватало, чтобы она вступила в этот бесполезный диспут.

— Что именно тебе интересно, девочка? — склонил набок голову Меркулов. При этом смотрел он на Воронцову так, как глазеют на предмет изучения фанатики-ученые.

— Интересно, причем тут Дэн.

— А ты разве еще не поняла? Алексей убил моего сына. Я — убью Дэна. Его сына. Все просто.

— Только Даниил тут не при чем!

— А Ванечка был причем?

Голос Олега взвился до высоких частот. Он поднялся с подлокотника и подошел к окну. Что желал там высмотреть, Дэн не знал, да по сути ему это было не интересно. Сейчас важным оставалось лишь одно — как спасти Юлю. Все остальное отошло на второй план.

— Ладно. Все эти беседы меня порядком утомили, — процедил Меркулов, заложив руки в карманы брюк. — Сейчас кое-кого дождемся и продолжим.