– Вы спрашиваете? Мне казалось, вы уверены в этом.

– Хотел получить подтверждение своей гипотезы. Вы не оспорили ее, но и не подтвердили. Шериан. – Шаон усмехнулся. – Не знаю, этично ли называть вас ее именем теперь, но вы можете мне доверять. Перед лицом своего бога я даю вам клятву не использовать против вас то, что вы мне сейчас поведаете.

Я покачала головой, давая понять, что даже в обмен на клятву не хочу распространяться о себе. Он и так знал слишком много, еще чуть-чуть – и точка невозврата будет пройдена. Да и клятву легко обойти. Достаточно убедить себя, что делаешь все во благо, и любое предательство станет жертвой во имя великой цели.

– Вы можете обращаться ко мне талиари. Это уже ни для кого из заинтересованных лиц не секрет. И мне бы хотелось пройти к алтарю. Вам уже известно, что мои владения, мой ар, далеко отсюда, а последователи… – Я грустно улыбнулась. – Едва ли у меня остались те, кто возносит хвалу.

– Идемте. – Мне протянули руку, и, чуть повременив, я ее приняла. – Не сочтите за праздное любопытство, но почему вы не исчезли?

– А Ли-Кен? – вопросом на вопрос ответила я, произнося имя песчаного духа на старый манер. Хотела хоть так дать ему немного силы. – Мне говорили, вы имели долгий разговор с ним, прежде чем заполучить свободного духа в свои сети. Я хотела бы его увидеть, если позволите.

– Его нет в храме. Вечерами он уходит в пустыню. Там его дом.

– Понятно, – разочарованно проговорила я. Кивнула ожидавшему нас стражу, давая понять, что все в порядке.

И вновь мы шли по лестнице, друг за другом, по десяткам протертых от бесконечных подъемов и спусков ступенек. Шаон не зажигал сферы, но лунного света хватало. Он проникал через десятки неостекленных окошек. Вместе с легким дуновением ветра забирался в уголки башни и с завыванием разбуженного эха прокатывался по башне.

– Ваше проклятие пало, – тихо проговорила я, останавливаясь. – Что вы будете делать дальше? Покинете храм?

– Возможно, я поступил бы так. Десять лет назад, двадцать, пятьдесят. Я мечтал об этом, когда был юнцом, после – смирился. Храм стал моим домом, моей страной, которой я хотел служить. И я служу. Каждый день, каждый час моей жизни принадлежит ему.

– Но теперь вы не караете по своему усмотрению.

– Верно, теперь я караю во имя бога, – тонко усмехнулся жрец, а у меня мурашки пробежали по спине. – Не стоит меня бояться. Пока вы не сделали ничего, за что бы я хотел вас наказать.

Я промолчала. Контраст с тем жрецом, что еще пару минут назад уговаривал меня поделиться сокровенным, был настолько разительным, что, не замри я раньше, могла бы и споткнуться. Даже голос этого нового жреца заставлял ежиться, притом, что холод никогда не был моим противником.

– Свет милосерден, – успокаивающе заметил Шаон, – но глупцов и он может ослепить.

– Я учту, – пообещала и торопливо сбежала вниз по оставшимся ступенькам.

Возможно, это выглядело как бегство. Впрочем, оно им и являлось. И даже стоя у алтаря, вбирая в себя его силу, я не могла отделаться от ощущения чьего-то внимания, и это внимание мне не нравилось, от него хотелось укрыться, сбежать, забиться куда-нибудь глубоко-глубоко, где не будет ни людей, ни богов.

Я вздохнула и сошла с постамента. Чужая сила переполняла, пьянила, вселяя ложную уверенность, но я была настороже. А потому, едва мы покинули стены храма, оказываясь на крыльце, села прямо на ступеньки.

– Мне нужно время. Пожалуйста, – попросила я нахмурившегося Валиара. Принц с неохотой кивнул, жестом распорядившись окружить нас и накрыть щитами. И это несмотря на ночь и полное отсутствие людей на площади.

– Видела ее? – шепот, раздавшийся у меня над ухом, не стал откровением.

Я ждала ее, и Гретхен не преминула прийти. Все в том же черном платье, с зонтиком-тростью и пуделем, решившим, видимо, составить компанию своей подопечной. Пес оскалился, и время вокруг остановилось.

– Спасибо, Фис, – кивнула Гретхен и погладила лохматую голову пса. – Пока ты мне больше не нужен.

Пудель фыркнул, совсем как человек, и исчез, оставляя нас внутри своеобразного пузыря.

– Почему они тебя не видят? – Я указала на замерших вокруг стражей. Сейчас, внутри купола, это было логично, но и раньше никто даже не дернулся в сторону появившейся Гретхен.

– Меня нет, – усмехнулась девушка, присаживаясь рядом и вытягивая ноги. Из-под платья показались аккуратные носки туфелек. – Я – тень, которая задержалась на границе. Могу явиться людям, могу пройти сквозь них. Это не твой путь.

Гретхен запрокинула голову. Лунный свет отразился в ее глазах и, казалось, заблудился там. По крайней мере, когда мы встретились взглядами, я все еще видела его отражение.

– Ты знаешь, что происходит с нами после?..

Я подалась вперед. Наверное, это проклятие свободного стихийного духа – обрести плоть и чувства, привыкнуть к ним и бояться потерять.

– Нет. Я не видела больше ни одного исчезнувшего. Ни среди духов, ни среди людей. Полагаю, вы исчезаете, как и тени, но нас можно призвать…

Недосказанное «в отличие от вас» повисло в воздухе. И, несмотря на переполнявшую меня дармовую силу, я не могла отделаться от тревоги, поселившейся где-то внутри. Было ли то влияние наших с Гретхен встреч, знакомства с Морьеном или решившей проявить себя интуиции, но с каждым днем мне становилось тяжелее не думать о том, что будет после и будет ли. Исчезну ли я совсем или стану ветром, вернусь к истоку и забуду все?

Во рту стало горько.

– Далис недоволен, – прервала мои размышления Гретхен.

Я поежилась, представляя, каким может быть в гневе один из Великих.

– Мной?

– Своими потомками, – отмахнулась собеседница. – К тебе у него нет никаких претензий. Ты делаешь все, что в твоих силах.

– Гретхен, – позвала я, решив сменить тему. – А сколько лет Шаону?

– Я не знаю, – честно призналась девушка и сощурилась. На ее губах появилась хитрая улыбка. – Нравится?

– Нет. Не то чтобы… Я не об этом! – оборвала я и недовольно тряхнула головой. Щеки сами покраснели, без участия хозяйки. И я ведь действительно не то имела в виду. – Думала, ты знаешь, сколько лет он уже служит Кардалису, хотела узнать о нем больше. Для дела.

– Можешь сама у него спросить. – Гретхен вновь запрокинула голову и жестом указала в сторону. – Он присматривает за тобой.

Я нахмурилась, повернулась в указанную сторону и ничего не увидела. Если там, у окон, кто-то и был, то цветные витражи надежно защищали его от обнаружения извне.

– Хотя теперь ему это и ни к чему. Его проклятие более не имеет силы, ты для него бесполезна, – жестко закончила та, что еще минуту назад пыталась меня смутить.

– Это и к лучшему. Грет. – Девушка поморщилась от моего сокращения, но промолчала. – Ты ведь знаешь, кто его проклял и за что.