Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не отрывала взгляда от его лица, слишком стеснялась, слишком нервничала, хотя и видела, как он двигается, как вытаскивает свой член и начинает себя поглаживать.
Его глаза еще больше прикрылись, рот приоткрылся. О, Боже. Мне хотелось сильнее сжать бедра, чувствуя, как из меня вытекает еще больше влаги. Но я не хотела его ослушаться.
— Давай. Посмотри на это, — уголок его рта приподнялся в подобии улыбки.
Мои руки сами собой сжались в кулаки, и я опустила взгляд вниз, чтобы посмотреть на его действия. Я резко вдохнула, впервые в жизни наблюдая за вульгарным сексуальным актом. Назвать это вульгарным звучало почти неправильно, как будто то, что он делал, было аморальным или неправильным.
Он был моим мужем. Я была его женой. Так поступали супружеские пары.
И, Боже, он был большим, длинным и толстым. Слишком большим. Слишком большим, чтобы поместиться внутри меня.
Я как завороженная следила за тем, как его татуированная рука проводит по члену вверх и вниз. От основания до кончика. От основания до кончика. И при каждом движении вверх он сжимал и выталкивал струйку прозрачной жидкости из щели на головке.
Он делал это снова и снова, пока предэкулят не потек по его члену, следуя по линии толстой пульсирующей вены, которая проходила по внутренней стороне его члена.
— Встань на колени.
Я перевела взгляд на его лицо, чувствуя, как мои глаза расширяются от шока.
— Ч-что?
Он издал неодобрительный звук.
— Будь хорошей девочкой и не заставляй мне повторять, — он продолжал поглаживать себя неторопливыми движениями. — Ты знаешь, что хочешь этого, так что опустись на колени и подойди ближе, милая.
Прошла всего секунда, прежде чем я обнаружила, что делаю именно это, как будто он обвил мое тело цепью, и один сильный рывок — и я повинуюсь ему. Но дело было не в подчинении или силе.
Дело было в удовольствии, которое я получала, выполняя его команды.
— Ближе, малышка.
Я ползла на коленях, пока не оказалась между его раздвинутых бедер, его запах проникал в меня, и с моих губ едва не сорвался стон. От Николая пахло чистым потом, темными специями и необузданной властью.
— Я знаю, ты никогда раньше не сосала член. Но я хочу услышать это от тебя.
Я застыла на месте, увидев, как на кончике образовалась еще одна капелька смазки, а затем потекла вниз по его стволу.
У меня непроизвольно потекли слюнки, и я поняла, что он задал мне вопрос, но я была настолько затуманена этой реальностью, что не могла понять ничего, кроме подсчета ударов своего сердца.
Казалось, это единственное, что удерживало меня на месте в этот момент.
— Продолжай, принцесса. Ты же знаешь, что хочешь доставить мне удовольствие.
Что со мной не так, если жажду делать то, что он говорит?
Я заставила себя отвести взгляд от его дрочки, но вид его удовольствия, написанного на его лице, мог бы довести меня до оргазма прямо сейчас.
Мои внутренние мышцы сжимались, клитор пульсировал, а между ног было так мокро, что я была в полном беспорядке.
Я не знала, почему стеснялась произнести слова, которые он хотел. Я думала о них громко и четко. Мы занимались и куда более откровенными вещами.
— Я никогда… я никогда этого не делала, — у меня перехватило дыхание.
Он издал глубокий звук из глубины своей груди.
— Нет, малышка. Я хочу, чтобы ты использовала слова.
Прошло мгновение тишины, прежде чем он продолжил.
— Потому что мы оба знаем, насколько мокрой становится твоя пизда, когда ты смущаешься.
Я сжала ноги вместе так сильно, что из меня вырвался стон, а мой клитор начал сжиматься между половыми губами.
— Я никогда раньше не сосала член, — я почувствовала, как пылают мои щеки, и уже собиралась отвернуться, когда он издал еще один грубый звук, заставив меня посмотреть на него, не произнося слов.
— И как сильно ты хочешь пососать мой член? Как сильно ты хочешь провести языком по головке и слизать всю вытекающую жидкость?
Я не знаю, в какой момент подняла руки и положила их ему на колени, но обнаружила, что мои ладони движутся по его бедрам, а мое тело придвинулось ближе к нему.
— Вот так. Хорошая девочка. Приблизься и оближи мой член, проглоти то, что я тебе дам.
Я сцепила пальцы на его бедрах, впиваясь ногтями в дорогой материал его брюк. Мое внимание было сосредоточено на его стволе, на покрасневшей, выпуклой головке, на всей этой прозрачной жидкости, вытекающей из кончика.
Я наклонилась вперед, не успев осознать совершенное действие. Я провела языком по головке, и соленая жидкость ворвалась в мой рот. Это было настолько поразительное ощущение, необычный вкус, что я подняла взгляд и посмотрела на Николая.
Он наблюдал за мной, его губы были слегка раздвинуты, глаза почти закрыты, но в них отражалось только наслаждение.
— Широко открой рот и возьми меня так глубоко, как только сможешь, дай мне почувствовать заднюю стенку твоего горла. Позволь услышать, как ты задыхаешься.
Мне казалось, я нахожусь в какой-то альтернативной реальности, делаю то, о чем только фантазировала, слышу порочные слова, о которых только мечтала, когда лежала одна в своей комнате.
И желала… большего.
Я втянула головку в рот, не зная, что делать, но представляя, что член Николая — это мороженое, которое я ела в июле — мокрое, холодное и тающее во рту. Я закрыла глаза, сосала и облизывала, проводя языком по каждому сантиметру, и от резких звуков мое тело выворачивало наизнанку самым лучшим образом.
У меня болела челюсть, во рту непрерывно выделялась слюна, но я не останавливалась.
— Посмотри на себя, — мурлыкал он. — Устраиваешь беспорядок по всему моему члену. Держу пари, твоя киска так промокла, что ты оставила мокрое пятно на ковре, — он крепче вцепился в мои волосы, когда я провела языком по нижней стороне его члена, представляя, словно по нему стекает жирная капля сладкого мороженого. — Ты грязная, блядь, девчонка, да?
Я могла только стонать.
— Позволяешь мне заставлять тебя делать эти грязные вещи, не оказывая никакого сопротивления, — он слегка приподнял бедра и заставил меня принять еще больше. — Мне нравится, что я могу сделать тебя своей шлюхой.
Моя киска сжалась.
— Но только моей. Только моей, — прошептал он последние два слова. — У тебя так хорошо получается, малышка. Не останавливайся. Возьми еще немного, — Николай усилил давление
