Де Линь рассмеялся.

– Ну что ж, я согласен согрешить!

– Я и не сомневалась, – сказала хозяйка замка, усаживаясь в кресло.

Застольная беседа потекла легко и весело; Фабьену понравилась Элиза – боевая женщина, можно сказать, за пояс заткнет многих бравых вояк, которых он знал. Она пила наравне с мужчинами и, казалось, не пьянела, только шутки становились все острее.

По правде говоря, Фабьен шел к де Линю с намерением обсудить сегодняшние события, в частности, возмутительное происшествие с куклой, но теперь приходилось отложить разговор на потом. Представится ли им другой случай побеседовать наедине?

Наутро за завтраком герцогиня была оживленной и радостной; на щеки ее вернулся румянец, и она, казалось, позабыла о вчерашнем письме, значит, тень постылого мужа перестала ее преследовать. Фабьену это нравилось, но не нравились взгляды, которые маленькая герцогиня бросала на аббата. Тот был более сдержан, но ведь он гораздо старше Анны, и если испытывал к ней особенные чувства, то умел их скрывать.

Де Ру, человек весьма наблюдательный, давно заметил, что любовь вспыхивает быстро, впрочем, и угасает еще быстрее: вокруг слишком много других персон, которыми тоже можно увлечься! Знатные дамы меняли любовников чаще, чем перчатки и веера. А уж что говорить про знатных господ… Взять хоть того же герцога де Лонгвиля! Однако Фабьен не считал подобное поведение в порядке вещей и гадал, стоит ли читать Анне мораль или же попридержать язык. Ведь он и сам не без греха и совсем не братскую любовь питает к замужней даме.

– Вчера мы не поехали к источнику! – сказала Анна-Женевьева. – Возможно, стоит сделать это сегодня? Я бы прогулялась после завтрака. Сегодня нужно взять с собой побольше людей, шевалье.

Истинную цель этой поездки Фабьен разгадал сразу: господину де Линю пора было возвращаться в аббатство, а герцогиня не желала терять ни минуты. Ну надо же. Хотя, конечно, болвану Лонгвилю следовало наставить рога. Он это заслужил! И все же для шевалье оставалось тайной, прав ли он в своих предположениях, и если прав, как далеко все может зайти…

– Вы не против, Андре? – застенчиво спросила Анна-Женевьева.

Фабьен вздрогнул. Когда это они успели начать называть друг друга по имени? Впрочем, он опоздал к завтраку… вот черт.

Ну что ж, все в руках Божьих. А ему, Фабьену, следует поторопиться выполнить распоряжение герцогини. От дома Элизы к аббатству можно было добраться за час с небольшим, столько же занимала дорога назад. И если еще вчера утром госпоже де Лонгвиль не слишком хотелось проделывать этот путь, то сегодня она уже сама рвалась в Нуази. Похоже, что посещения источника станут регулярными, и приказ герцога молодая супруга будет соблюдать с большим удовольствием.

Краткая процедура прощания принесла де Ру новые открытия: оказывается, и Элиза запросто называет аббата по имени, нисколько не смущаясь тем обстоятельством, что они едва знакомы. Более того, она без всяких церемоний расцеловала его на прощание в обе щеки. Андре не только не протестовал, но и бросил на хозяйку дома взгляд, полный искренней благодарности.

– Приезжайте нынче вечером, как освободитесь, господин аббат! – напутствовала его Элиза. – Надеюсь, вы еще не разучились петь?

– Как можно! – Андре легко вскочил в седло. – Ничего не обещаю, но постараюсь… Спасибо за гостеприимство!

Элиза усмехнулась и помахала рукой всем отъезжающим.

– Эй, господин де Ру! Я надеюсь на вас! Возвращайтесь к обеду. Он будет постным, но смею вас заверить – мой повар знает свое дело и деньги получает недаром!

Маленький отряд выехал за ворота.

Лошади осторожно ступали по хрупкой корке наста. Анна-Женевьева, щурясь, смотрела на солнце и счастливо улыбалась. Андре не предпринимал никаких попыток возобновить прерванный после завтрака разговор и, напротив, хмурил брови, думая о чем-то своем. Де Ру радовался, что боль в ноге прошла, и любовался герцогиней. Один из стражников ехал впереди всех и осматривал дорогу. Фабьен охотнее сделал бы это сам, но ему очень не хотелось оставлять Анну-Женевьеву с аббатом. Впрочем, Андре словно не замечал сияющих глаз молодой женщины.

Проводив прекрасную паломницу к источнику, он отправился к себе. Дел у аббата де Линя было предостаточно. Довольно и того, что он вчера ничем не занимался. Нельзя сказать, что столь неожиданное знакомство с одной из знатнейших и красивейших дам Франции совсем не заинтересовало его. Но ровные столбики цифр монастырской отчетности и долгий разговор с преподобным де Билодо сразу развеяли романтические мысли о прекрасной герцогине.

А вот Анна-Женевьева вся пребывала во власти грез.

До замужества она ездила в гости и на приемы только под строгим надзором матери. А принцесса Шарлотта, хорошо помнившая ошибки своей молодости, слишком пристально наблюдала за дочкой. Принцесса-мать считала, что до поры до времени дочь не должна выслушивать комплименты кавалеров. Может быть, это была элементарная ревность со стороны стареющей красавицы?

Став женой герцога де Лонгвиля, Анна-Женевьева, разумеется, вышла из-под материнской опеки. Ее сразу же атаковали назойливые светские кавалеры, но их внимание было ей в тягость. Никому из них пока что не удалось занять место в ее сердце.

Но сейчас Анна-Женевьева словно бы проснулась.

Она видела, что на нее восхищенно смотрит не только Фабьен де Ру, но и все его подчиненные. Ах, бедняга Фабьен! Он стал невольной жертвой в науке соблазнения и кокетства, которую Анна лишь начинала осваивать. К сожалению, она сама не понимала, может ли она ответить на чувства де Ру. Анна была столь неопытна, что не могла даже определить, влюблена ли она в него или нет.

Но внезапно с нею случилось иное.

Синеглазого священника с тонким правильным профилем она запомнила еще на лестнице у коадъютора. Сначала ее удивило явное почтение к незнакомцу, которое выказал отец Лепин. А потом…

Об этом Анна старалась не думать, потому что тогда ей сразу становилось страшно и жарко. В васильковой глубине глаз аббата де Линя светилась некая тайна. Загадочный господин! Священник с военной выправкой, ученый, умеющий галантно подать даме руку с соблюдением всех правил дворцового этикета…

Как же ей хотелось разгадать аббата де Линя!

Опираясь на руку де Ру, она прошла в часовенку, которая была выстроена над живительным ключом. Завидев знатную даму под густой вуалью, монахи поторопились выгнать на улицу всех простолюдинов. Те внакладе не остались: девушка щедро раздала милостыню.

По случаю холодной погоды никто не окунался в источник. Паломники пили святую воду, умывали ею лицо и слегка смачивали ноги.

Де Ру помог герцогине разуться. Это было легко: Анна-Женевьева предусмотрительно не стала надевать обычные дамские чулки, заменив их короткими, в мужском стиле.

– Помогите мне спуститься! – попросила она.