class="p1">— Разве мое мнение имеет значение? — и не ожидая ее ответа, продолжаю. — Я рада, что у Рафаэля может все наладится. И ты мне нравишься, если играешь на моей стороне.

Лицо Кейт светлеет, а ее малиновые губки растягиваются в улыбке.

— Только я хочу предупредить тебя, — не даю я ей утонуть в грезах, — будь осторожна с ним.

— Что ты хочешь этим сказать? Что он меня укусит?

— Я хочу сказать, что мой брат не так невинен, как тебе кажется.

— Я понимаю, что у него были отношения, — вскидывается она.

— Были и достаточно много. Как правило на одну — пару ночей, Кейт. Я не хочу, чтобы ты потеряла голову и кинулась к нему в объятья, а потом нас всех ожидал бы твой отец. Будь хитрее.

— Но я хочу быть откровенна с Рафаэлем, — печалится она. — Я не могу так с ним поступать.

— Я не прошу тебя врать, — присаживаясь рядом с ней на кровать, объясняю я. — Хочу, чтобы ты держала его рядом, но в то же время знала себе цену. Если у моего брата серьезные намеренья, то он долго не выдержит и пойдет к твоему отцу.

От моих слов Кейт краснеет. Неужели я опоздала со своими наставлениями?

— И что это значит? — интересуюсь я, когда принцесса опускает глаза.

— Ну… мы… целовались, — и поспешно добавляет. — Всего раз! Клянусь!

Ее наивности я поражаюсь. У меня не получается сдержать смешок, из — за чего Кейт краснеет еще сильней.

— Эй, тише, — обнимаю я ее за плечи, — ничего страшного не случилось.

— Правда? — всхлипывает она.

— Правда, — улыбаюсь, поглаживая ее по плечу. — Только поцелуи порой лишь начало к чему — то более серьезному, поэтому нужно быть осторожной.

— Я все поняла! Я буду осторожной. Правда — правда!

Смотрю в ее огромные наивные глаза с еще невысохшими слезами, и понимаю, что впредь буду осторожней с высказываниями. Энтузиазма у барышни хоть отбавляй. Хочу предостеречь ее от безумств, но Кейт уже не слышит меня, кружа по комнате.

Спустя пару минут моих попыток вразумить принцессу, раздается стук в дверь. Кейт вылетает из комнаты в объятья сияющего Рафаэля, а меня почему — то на торжество будет сопровождать Генри, который ожидает тут же в коридоре. Весь нарядный и все с тем же бедовым взглядом, который не сулит мне ничего хорошего. Видимо, заручившись поддержкой Кейт, я потеряла благосклонность Рафаэля.

***

Церемония представляет собой не что иное, как обмен любезностями, выступление короля перед его подданными с речью о том, как это прекрасно, что любящие нашли друг друга, и остальное в таком же духе.

Я слушаю в пол уха, то и дело оглядывая присутствующих гостей и вооруженную охрану. Несмотря на то, что Генри и Кейт стоят рядом, моих обязанностей, как защитника, это не отменяло.

— Габи, — шепчет Генри, который так и не отпустил меня от себя. Пререкаться с ним на людях я не стала. Все — таки он принц, и не стоит давать повода трепать о нем плохие вещи. Как никак, а это меня заботило, что добавилось в копилку моих ощущений по отношению к принцу.

— Что? — машинально отвечаю я ему.

— Ты нервничаешь. Что — то не так?

Сказать правду — это снова дать ему возможно обсмеять себя. Рядом с ним я не нервничаю. Меня волнует само его присутствие, когда запах, тепло его тела и в довершение чарующий голос окутывают меня дымкой нереальности происходящего и отделяют нас двоих от остального мира.

Определенно мне стоит держаться от него как можно дальше.

В голове мелькает мысль, что Генри унаследовал от матери намного больше ведьмовских способностей. А что, если он применяет на мне какие — то особые чары или те же духи с определёнными ингредиентами? И вправду не может так великолепно пахнуть человек пусть и в преддверии обращения!

— Габи, — повторяет Генри и склоняется ко мне. Его чуть пухлые уста с четко выделенной впадинкой на верхней губе слишком близко. Я теряюсь в противоречивых мыслях.

— Почему… — я сглатываю, с неохотой отворачиваясь от принца, — почему охрана по большей части состоит из оборотней?

Ничего лучшего мне не приходит в голову. По правде сказать, факт присутствия оборотней на церемонии вампиров сам по себе для меня не ясен, а спросить у короля об этом до окончания торжества не представляется возможным.

— Отец посчитал, что это прекрасная возможность показать, что оборотни и вампиры едины в своих желаниях сохранить тайну нашего существования, а также, что они верные союзники друг друга.

— С чего бы это? — хмыкаю я, рассматривая чету вожака стаи.

— Люди не знают, кто мы, родная. Если они решат напасть на нас, то мы не будем сидеть сложа руки. Ты же понимаешь это. И воевать с ними долгие годы, мы тоже не станем. А маленькая армия, которая за неделю истребит сотни тысяч вражеский войск, привлечет к себе внимание. Лучше показать, что ты не один, пусть задумаются, прежде чем напасть.

В речах Генри я слышу слова Ричарда. Король прекрасно воспитал своих сыновей. С этим не поспоришь. И пусть Генри порой кажется шаловливым мальчонкой, он так же, как и Кейт уже давно повзрослел.

Но несмотря на довольно ясный ответ меня не покидает чувство, что это лишь ширма, за которой таится что — то бОльшее. Что именно, мне предстоит разузнать в ближайшее время. Ну а пока на небольшое возвышение поднимается сама истинная пара. Эдгар ведет за руку хрупкую девушку, которая, кажется, вот — вот хлопнется в обморок. Неужели брак не по любви? Разве такое возможно у истинных пар?

Мои сомнения рассеивает расцветающая улыбка молоденькой вампирши, когда красивый ободок золотого колечка опоясывает ее тоненький пальчик. И видя, как блестят глаза этих влюбленных, как нежно обнимает Эдгар свою пару, я начинаю верить в то, что принцы из сказок все — таки существуют.

Глава 15

Гости стали разъезжаться только к утру. Я теперь уже вместе с королевской четой стою на каменном крыльце и провожаю отбывающих. Находиться рядом с Генри стало почти как само собой разумеющееся. Поэтому даже тот факт, что я осталась подле него, ничуть не смущает, как и взгляды, которые то и дело бросают Ричард, Ева да и остальные собравшиеся. Я убеждаю себя не накручивать дурного. Может, они смотрят на Рафаэля и Кейт, которые не перестают блистать улыбками, да и в целом смотрятся довольно гармоничной парой. А то, что и на нас с Генри косятся, ну так рядом стоим.