Он прекратил отношения с Надей, потому что она становилась все более неприятна ему. Кажется, она обиделась…

С Жанной было бы все по-другому.

Жанна была для него высшим существом, чем-то вроде ангела. Немного заблудшего, правда, но это только потому, что она ошиблась с выбором.

Все то, что с другими являлось просто мерзким соитием, проявлением животного инстинкта, с ней бы стало – любовью. Чистым светом.

Он бы заботился о ней, такой неприспособленной к жизни. Ведь смешно сказать – он, мужчина, умел больше, чем она, женщина! Она не умела готовить, у нее не было привычки убираться, в ее квартире вечно царил разгром и летала пыль… Потому что она была не совсем обычной женщиной. Ну да – ангелом, спустившимся с небес! Только он, Марат, понимал ее, видел ее особенную сущность… Жанну нельзя было оставлять другим, нельзя было, чтобы другой мужчина любил ее – это бы ее погубило.

Кое-кто, конечно, сказал бы, что Жанна, с ее внешностью, вполне могла бы стать женой банкира, который окружил бы ее служанками и взводом секьюрити, но это тоже не было для нее выходом. Марат точно, абсолютно точно знал – лишь он может стать спутником Жанны, лишь он может сделать ее счастливой, а деньги или положение в обществе совсем ни при чем. Есть, есть такое забытое понятие, как душа…

Марат это знал – и точка.

И вот теперь у него на пути стоял Юрий Пересветов. Да что там – у него! – он, Марат, не только о себе думал… На пути Жанны к счастью!

«А если мне поговорить с этим Пересветовым? – неожиданно пришла Марату в голову мысль. – Попросить, чтобы он отступился?.. Хотя отступится он, как же!»

Марат вспомнил высокого тощего субъекта с постным лицом, с голосом, который шелестел, точно газетные страницы на ветру… Нет, он сразу угадал в этом Пересветове некую родственную черту, этот фанатизм… Пересветов ни за что не отступится от Жанны.

«Может быть, припугнуть? Попробовать надавить на него! Придумать что-нибудь этакое, чтобы Пересветов забыл о Жанне… Нет, и не испугается он. Но все равно – бездействовать тоже нельзя!»

В субботу к Жанне явился Олег Иванович, отец Юры.

Сказал буквально следующее: «Ну что же ты, девочка? Почему не идешь к нему?»

Она растерялась – в самом деле, почему она медлит, чего боится? Самое страшное уже произошло, гордиев узел разрублен Юрой – ничего им теперь не мешает быть вместе, если, разумеется, не считать мук совести.

«Приду… Я скоро приду. Вот только уляжется все!» – стала она оправдываться.

Олег Иванович был невероятно похож на Юру, только старше. Седой, худой, тихий, робкий. Непонятный. Непонятый. Вот таким же, наверное, будет и Юра лет через тридцать… «А какой буду я, вообще неизвестно!» – мысленно одернула себя Жанна.

«Он ждет тебя, – тихо произнес Олег Иванович. Потом подумал и добавил: – Очень ждет».

Только когда он ушел, Жанна спохватилась – надо было спросить, отчего Юра сам не идет к ней?.. Впрочем, ответ на этот вопрос она знала сама – Юре тоже не по себе. «Но все равно – почему я должна идти к нему? – с тоской подумала Жанна. – И, вообще, что происходит?..»

Она очень любила Юру, но только сейчас догадалась, что совершенно не понимает его. Раньше они смотрели друг на друга издалека, страдали тихо, скрывались – и друг от друга, и от окружающих, бог знает, что напридумывали о каждом, но на самом деле ни Юра ничего не знал о ней, ни она о нем.

Вот тот минимум, который был открыт Жанне, – зеленые глаза ее возлюбленного. Печальные, спокойные. Еще она знала о Юре, что он гений программирования, талантливый системный администратор. Еще – что он любит ее. А все остальное было для нее тайной за семью печатями…

«Господи, да что ж это такое?! – испугалась она. – Почему я об этом думаю? Я что, разлюбила его?.. Или, действительно, не было никакой любви – одно лишь наваждение… Нет, не может быть!»

Жанна немедленно позвонила Юре.

– Послушай, твой отец только что был у меня… Это ты его послал?

– Да, я, – ответил он.

– Юра… – Она задумалась. – Юра, вот что, тянуть не имеет никакого смысла… Я к тебе не приду.

– Что? – без всякого выражения спросил он.

– Да, не приду… там у тебя отец, и все такое… Это ты ко мне должен прийти! – решительно выпалила Жанна.

– Когда?

– Ну почему же – «когда»?! – закричала она. – Ты вообще не должен задавать таких вопросов! И отца присылать! Ты должен прийти, и… В общем, ты не против, если будешь жить у меня?

– Нет, конечно, – сказал он. – Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, я очень-очень тебя люблю! – поспешно закричала она. – Тем более что меня уже прокляли и мне теперь на все наплевать!

– Кто тебя проклял?

– Раиса Романовна, твоя теща!

– Она не моя теща. Кстати, я тоже проклят… Хорошо, я сейчас соберу кое-какие вещи и приеду…

– Юра! Погоди… – Жанна торопливо оглядела комнату. После вечеринки с Сидоровым и Айхенбаумом она так и не убралась. – Не сегодня… Завтра приходи.

– Ладно, – с некоторым удивлением ответил он.

– Ах, да, завтра у Полинки день рождения! Она меня звала… – спохватилась Жанна. – Пойдем к ней вместе?

– Нет, к Полине я не пойду, – сказал Юра. – Прости, Жанна, но с Полиной у нас полный антагонизм. Давай договоримся так – я перееду к тебе в понедельник, сразу после работы.

– Хорошо… – растерянно ответила Жанна. Она не знала, что Юра терпеть не может Полину. Она вообще ничего о нем не знала. – Как Нина?

– Нина? – без всякого выражения переспросил он. – С ней все в порядке. В понедельник она, кстати, выходит…

– О господи… Нет, я, пожалуй, еще недельку дома посижу! – торопливо произнесла Жанна. – В общем, я буду ждать тебя, Юра, послезавтра.

Она положила трубку. Вот странная ситуация – любовники, которые сгорают от страсти, откладывают свое свидание на послезавтра! «Или все как будто перегорело?.. Нет-нет, не может быть! – снова поправила она себя. – Я так сходила с ума по Юре, не могли же все мои чувства испариться! Просто это своего рода переходный период. Трудно так сразу привыкнуть к своему счастью!»

Подвести Полину было невозможно, у нее из подруг остались только Карина и Жанна. К ней домой они не приходили, и лишь раз в год, на собственный день рождения, она ждала гостей.

Дело было в муже Полины, Владиславе. Он был человеком желчным, нервным, и всякое общение с посторонними его раздражало. Он изничтожил подруг Полины как класс, оставив только Жанну и Карину – им одним было позволено приходить в дом, да и то потому, что они были хорошенькие. Владислав, при всем своем мизантропическом характере, к женской красоте был неравнодушен. Но Карина с Жанной, в свою очередь, терпеть не могли мужа своей подруги – вот почему так получилось, что лишь раз в год они заглядывали на огонек к Полине.