— мы проиграли! Он заставит всех купидонов испытывать ярость, как только получит желаемое. Лучше прикончи меня. Если другого выбора нет!

— Ты же понимаешь, что как только я получу кольцо, то перебью вас всех? — ехидно спрашивает мой собственный голос.

— Обещай сохранить жизнь мальчику, — властным тоном требует старый маг.

— Какая жертвенность. И ради того, кто… — вестник недоговорил мысль. — Хотя это будет лишняя информация. Сейчас. Пожалуй, я расскажу все, как только завладею твоим телом. Снимай кольцо. Пока оно на тебе, я не могу…

Внезапно зрение вернулось. Вижу, как черная тень мчится в сторону Архиуса. Маг тут же взмахивает посохом и сильный вихрь, возникший из неоткуда закручивает сущность. Черный дым зависает в воздухе все сильнее закручиваясь в воронке. Я опускаю взгляд на руки, держащие поводья. Да. Пальцами шевелю я. Значит я больше не одержим.

Пронзительное визжание накрывает пустырь, где сражается скиталец с чужаком. Обрывки старых газет, пластиковые стаканы и другой мусор вместе с вестником поднимаются в воздух.

— Кинжал! — кричит Архиус и бросает на меня взгляд.

Левая рука, которой он держит посох уже совсем почернела.

Я быстро достаю кинжал и кидаю его в сторону ректора. Клинок впивается в землю. Архиус, все еще удерживая существо в ловушке, встает на одно колено и свободную руку прикладывает к животу лежащего в крови Ромуса.

Яркое свечение. Я вижу, как чернота подползает к шее Архиуса и в тот же миг, замечаю, что рана убитого телохранителя короля затягивается. В следующую секунду Ромус набирает полные легкие воздуха и открывает глаза. Бледные. Лишенные жизни зрачки.

Некромантия! Вот кто тоже обладает этим даром, но не применял его. До сегодняшнего дня.

Гнев срывается с места, и контролируемый силой старого скитальца воссоединяется со своим прежним сосудом. Едва в глазах Ромуса появляется тьма, Архиус хватает кинжал, вырывает его из земли и ударяет лезвием по горлу внука Таариса.

Очередной вопль не звучит до конца. Как только старый маг подносит печать на кольце ближе к шее поверженного, тьма из резанной раны растекается по воздуху густым дымом и артефакт медленно засасывает ее.

Так продолжается некоторое время. Густой дым с каждой секундой превращается в едва заметный пар. Тем временем почерневшая рука Архиуса возвращает себе здоровый оттенок.

Кажется все. Ректор рукавом стирает испарину со своего лба и поднимается на ноги.

— Все кончено? — спрашиваю я, остерегаясь в любой момент вновь потерять контроль над своим телом.

— Почти… — хриплым голосом отвечает Архиус, достает микстуру и выпивает ее.

Затем снимает кольцо и кидает перстень мне. Я ловлю и сморю на печать. Как будто ничего и не произошло. Ни одной лишней царапины не добавилось.

— Зачем? — я удивленно поднимаю брови.

— Носи его и не снимай, — приказным тоном произносит старик. — Ни один Вестник Смерти больше не должен использовать твое тело!

Злится. Понятно. Рисковать бы не пришлось, если бы я послушался и остался в крепости. А так единственный родной человек во всем мире заставил его знатно понервничать. Понимаю. Не буду лезть на рожон. Он остынет через какое-то время. Главное, что все кончилось.

Я молча кивнул Архиусу и надел кольцо на палец.

— Что дальше?

Вместо того, чтобы ответить, старый маг навел посох на короля Ободора и его свиту. Чары развеялись, и владыка Емии смог начать моргать. Орки, едва прейдя в себя, стеной встали между королем и волшебником.

Ободор посмотрел на своего мертвого телохранителя, поморщился и перевел взгляд на старого скитальца.

— Опять твои фокусы, Архиус? — спросил он. — Зачем ты убил скитальца?

— Он был не тем, кем ты думаешь, — спокойно ответил волшебник. — Но теперь это уже не важно. Забирай войска и покидай Олимпус.

Король Емии повернул голову в сторону своей армии, которая до сих пор усердно готовилась к осаде.

— Как? — искренне удивился Ободор. — И даже переночевать не пригласишь?

Архиус молча смотрит на владыку. Не отвечает.

Король бросил еще один взгляд на тело мертвого Ромуса и приказал своим оркам:

— За мной! Но!

Лошадь короля развернулась и устремилась назад к военному лагерю. Орки побежали следом.

— Все? — я, все еще сидя верхом, повернулся к волшебнику. — Мы пережили этот день?

Архиус свистом подозвал своего коня. Взгромоздил на него посох, тело мертвого скитальца и сам забрался в седло.

— Не все? — ответил он.

— Как?

— Гнев был лишь топливом, которое помогло армии Емии добраться до Олимпуса быстрее. Ободор не оставит своих намерений, — Архиус развернул коня в сторону Олимпуса.

— Ты имеешь ввиду, король все равно нападет на нас? Ведь он… — я обернулся и посмотрел на свиту Ободора, которая уже подъезжала к железному забору из пехоты в доспехах. — Мне показалось, что он согласился капитулировать.

— Он не согласился. Он, как и подобает трусу, решил не озвучивать своих намерений нам в лицо. Единственный телохранитель, который был способен защитить владыку, мертв. Ободор решил, что в нас недостаточно чести, чтобы не позволить себе напасть на него, если он объявит войну…

— Дак значит битва все-таки будет?

Архиус не ответил, но я заметил, как он смотрит в одну точку. Я повернулся вслед за его взглядом. Одновременно, по команде, десятки горящих снарядов, выпущенных из катапульт, полетели в сторону Олимпуса, разрезая черные облака… Бой начался.

Глава 16

Битва за Олимпус

Мы с Архиусом развернули лошадей в сторону Олимпуса. Десятки горящих снарядов пролетели над нашими головами и врезались в появившийся полупрозрачный купол. Голубая сфера укрыла школу охотников на чудовищ под собой. Силой всех купидонов удалось создать этот щит. Только вот, как долго он продержится?

Ректор пришпорил своего коня и послал его в галоп. Я последовал примеру старого мага и под градом горящих ядер мы поскакали обратно к крепости.

Грохот и осыпающиеся огненные осколки снарядов, встретившихся с защитой Олимпуса, означали, что второй залп из орудий короля Ободора уже добрался до щита. Горн, зазвучавший со стороны военного лагеря завоевателей, говорил о том, что воины получили следующий приказ. Только времени обернуться и посмотреть, что происходит за моей спиной, у меня не было. Вплоть до того момента, пока мерцающий красным, от третьего залпа, купол, не исчез, тем самым освободив нам дорогу в крепость.

— Щит! — скомандовал Архиус, едва мы успели подняться на стену и посмотреть на надвигающуюся на нас армию.

Все купидоны, за исключением мечников и боевых магов, ожидающих во внутреннем дворе, стоят на стене крепости. Выставив руки перед собой, приказывают своим гремлинам творить чары. По очереди наклоняются к ящику с микстурами и заглушают жажду, которая появляется после применения