– Это ты все сегодня наживописил? – съязвила я.

– Нет, – покачал головой он. – Титанический труд последних пяти лет.

– Так мы давно знакомы?

– Это мистическая история, – прохаживаясь по веранде, произнес Ремизов. – Примерно пять лет назад я увидел тебя во сне. Если честно, сон я помню плохо, но твое лицо так и стояло перед глазами, когда я проснулся. А еще было странное чувство… В общем, я кинулся рисовать твой портрет по памяти. Карандашный набросок. Вот этот, – ткнул он пальцем в рисунок, вставленный в рамку небесно-голубого цвета. – Это стало вроде навязчивой идеи, я рисовал тебя и рисовал.

– И перетащил все это из Нижнего во временное жилье?

– Конечно. Правда, здесь далеко не все. Сначала я верил, что встречу тебя со дня на день. Потом испугался, что не встречу никогда. Пару раз я убирал рисунки и давал себе слово взяться за ум, но проходило совсем немного времени, и я опять начинал рисовать тебя.

– А сегодня увидел в толпе? – подсказала я с ехидством.

– Да. Ты прошла мимо, а я даже не сразу узнал тебя, просто красивая девушка, потом ты вдруг обернулась, и я едва не лишился чувств. Как тебе история?

– Трогательная, но маловероятная. Вся эта живопись у профессионала много времени не займет. За день вряд ли наваяет, а за пару дней – запросто.

– То есть я все это выдумал? – улыбнулся он.

– То есть да.

– А смысл?

– Сам скажи.

– Ей-богу, ничего в голову не приходит. Теперь твоя очередь.

– Самый простой вариант: ты любитель морочить людям голову. Особенно девушкам. Особенно доверчивым.

– Ага, – кивнул он, вроде бы размышляя. – Ты сказала, все это можно нарисовать за пару дней, по-твоему, мы встречались раньше?

Вот тут я ощутила тревогу и принялась лихорадочно соображать, как лучше ответить, чтобы, не дай бог, себя не выдать.

– Я довольно часто гуляю в том районе, – нашлась я и тоже улыбнулась. – Ты ждал этой встречи пять лет, но поспешил сбежать, даже не познакомившись.

– Я оставил тебе записку.

– И не сомневался, что я приду?

– Девушки любопытны. На всякий случай я проводил тебя до твоего дома и немного поспрашивал соседей. Теперь я знаю, кто ты. В общих чертах. Остальное ты, надеюсь, мне расскажешь сама.

– Один раз мы уж точно виделись, – усмехнулась я. Может, было это неразумно, но очень хотелось сбить с него спесь, лишить уверенности и посмотреть, что получится.

– Да? – он вроде бы искренне удивился. – А ты меня не разыгрываешь?

– В этом ты у нас мастер. Я видела тебя на дороге неподалеку от Берестова. Там в лесу нашли женщину. Ты стоял возле «Лексуса». Есть у тебя «Лексус»?

– Стоит в гараже. Почему ты обратила на меня внимание? – необыкновенно заинтересовался он. – Там ведь было полно народу.

Об этом я не подумала и вновь улыбнулась:

– Ты просто потрясающе выглядел. Мужчина моей мечты. К тому же на «Лексусе», новеньком и очень дорогом.

Он с серьезным видом покивал.

– И ты еще сомневаешься в том, что это судьба?

– Нет, что ты. Какие могут быть сомнения. В Берестов на экскурсию ездил?

– Да. Симпатичный городок, при случае с удовольствием заезжаю. А ты?

– Мне он тоже нравится.

– И вчера ты решила погулять по тихим улочкам?

Кажется, он, как и я, прощупывал почву, не торопясь переходить к главному.

– Вчера я отвозила подругу, она журналистка, ее очень интересует убийство Волкова, а тут ей вдруг шепнули, что его жену нашли. Слышал об этой истории? Волков, известный в городе бизнесмен, был застрелен в своем доме, жена его вроде бы исчезла, с ней не могли связаться.

– Да, что-то такое читал в Интернете.

– А с Волковым, случайно, не был знаком? – я с улыбкой смотрела на Ремизова, надеясь уловить реакцию. Держался он молодцом.

– Вполне возможно, что нас знакомили, но я не припомню…

– Жаль, – вздохнула я. – Надеялась, ты мне поможешь.

– Тебя интересует это убийство?

– Подругу. Если честно, и меня тоже. Слегка увлеклась ролью доктора Ватсона.

– Я слышал, женщины обожают детективы.

– Как раз мой случай.

– Пожалуй, я смогу помочь, – немного подумав, сказал Ремизов. – У меня здесь неплохие связи. Что конкретно тебя интересует?

– Любые сведения о Волкове.

– Ну, это и твоя подруга легко сможет. Что еще?

Теперь уже я ненадолго задумалась.

– Родители Волкова умерли, но у него есть сестра. Было бы здорово с ней поговорить.

– Хорошо, попробую это устроить.

– Ты серьезно?

– Вполне. А сейчас продолжим наш ужин. И знакомство, разумеется, тоже. Расскажем друг другу о своей жизни.

Ужин мы продолжили и о жизни поговорили. Правда, о себе в основном рассказывала я, а Ремизов неутомимо задавал вопросы. Но все же и о нем кое-какое представление я теперь имела.

Родился в нашем городе, уже довольно давно перебрался в Нижний Новгород. Несколько лет назад умерла его мама, а потом и отец. Ремизов унаследовал долю в отцовском бизнесе, хотел ее продать, но пока справляется с работой на два города и решение все откладывает. Сейчас и вовсе придется задуматься, а не переехать ли сюда. На мой вопрос «почему?» нагло ответил:

– Потому что здесь живешь ты. Вдруг я не смогу уговорить тебя переехать в Нижний Новгород?

– Я исключительно легка на подъем, – заявила я, решив не уступать ему в нахальстве.

Когда мы наконец поднялись из-за стола, Ремизов предложил перейти в гостиную, но я внесла ответное предложение: погулять с собакой. Он согласился, хоть и без особой охоты. У меня возникло подозрение, что он планировал закончить вечер в общей постели, это вполне в духе самовлюбленного придурка. Конечно, женщины всего мира лишь о нем и мечтают. Однако в его случае был скорее трезвый расчет: заполучить меня в союзники. Для этого и понадобилась история пятилетнего ожидания встречи, а уж если мы встретились, глупо затягивать со всем остальным. По известному выражению «вы привлекательны, я чертовски привлекателен», в общем, пошли скорей на сеновал.

Прогулка получилась милой. Песик бежал впереди, мы болтали обо всем на свете. Должно быть, сообразив, что сеновал на сегодня отменяется, Ремизов сбавил обороты и вел себя вполне по-человечески, то есть не пытался запудрить мне мозги своими романтическими измышлениями. Рассказал пару анекдотов, кстати, смешных, побаловал историями из жизни, тоже вполне забавными, а потом пустился в рассуждения о живописи, стоило мне сдуру брякнуть, что люблю Айвазовского. После его пятнадцатиминутной лекции я поняла, что в живописи ничегошеньки не смыслю, и стала улыбаться особенно ласково. Потом выяснилось, что с музыкой у меня тоже не все ладно, а с литературой и вовсе беда.