– А Алексия не побывала? – В глазах Жозетты вновь вспыхнул огонь. – Неужели вы не видите, что она привязалась к вам, своему родному отцу? Алексия называет Одали maman, но не думайте, что она не тоскует по своей настоящей матери и не чувствует себя сиротой.

Горло Кэмерона сдавило точно железным обручем, а нервы натянулись подобно струнам.

– Я и так достаточно мучился чувством вины из-за того, что моя жена и мать Алексии умерли, забеременев от меня. Так что поосторожнее со словами.

– Вы просите меня быть осторожнее? У меня никогда не было отца, Кэмерон, и я до сих пор не знаю, кто он и жив ли. Мать меня терпеть не может, и мы практически не общаемся. В детстве она прикасалась ко мне лишь для того, чтобы наказать.

Ошеломленный словами Жозетты, Кэмерон судорожно сглотнул и с трудом обрел дар речи.

– Вот это да.

Жозетта потерла плечи, как если бы вдруг замерзла.

– Мне знакомо чувство пустоты и одиночества в казалось бы сплоченной семье. И я не желаю Алексии подобной участи.

Кэмерон машинально протянул руку, чтобы утешить Жозетту, но она сделала шаг назад и вновь затопала ногой.

– Да, вы были единственным ребенком в семье, Кэмерон, и потеряли мать в совсем юном возрасте. Но вы получили достойное воспитание. А еще у вас были многочисленные кузены, живущие в роскоши на плантации, ставшей для вас вторым домом. Признайтесь, судьба была благосклонна к вам, но не к Алексии.

«И очевидно, не к вам».

– И что мне теперь делать? Переехать вместе с ней в Англию, где она в конце концов возненавидит своего отца, не знающего, как жить и что делать с собой, и оттого чувствующего себя жалким и ничтожным? Подумайте, Жозетта. Если у нее появится шанс жить в большой дружной семье, не говоря уже о возможности изучить новую страну и обычаи, разве не стоит им воспользоваться? По крайней мере до тех пор, пока я не пойму, как хочу провести остаток своей жизни.

Жозетта потерла шею и тяжело вздохнула.

– Мне нужно время подумать, Кэмерон. Дайте мне несколько дней. А еще я должна поговорить с Рене.

– Да, кстати. Фелиция настаивает на том, чтобы устроить семейный ужин у Антуана. Она пригласила Алексию.

– В самом деле?

Кэмерон кивнул.

– Маленькая плутовка так бурно радовалась перспективе стать членом клана Андруз, что умудрилась получить приглашение и для вашего брата.

Жозетта прижала руку к груди.

– Господи Иисусе.

– Мне кажется, вечер обещает быть довольно насыщенным. Вы бы видели, какие искры вспыхивали между Рене и Фелицией с того самого момента, как они встретились. И в результате мой кузен едва не убил своего нового подчиненного. Однако Мишель молчит, поскольку его сестра пробудет в городе всего несколько дней. К тому же Рене сэкономил компании несколько тысяч долларов, обнаружив ошибку в документах.

– Господи. – Жозетта прикрыла рукой рот.

– Словом, все мы дружно решили, что вечер, проведенный в респектабельном месте за превосходной едой, поможет укрепить связь Алексии с вновь обретенной семьей. И конечно же нам очень нужна ваша поддержка.

– Невозможно.

Кэмерон вскинул бровь.

– Почему?

Жозетта покачала головой.

– Вы не хотите, чтобы вас видели в моем обществе. И вам стоит подумать дважды, прежде чем оказаться за одним столом с Рене. Леди из высшего общества являются завсегдатаями моего магазина. Но это совершенно не мешает им презирать меня. К тому же мне не надо напоминать вам о репутации моих братьев.

– Думаете, мне так важно, что думают люди? К тому же семья Андруз имеет в этих местах довольно большое влияние. Если кто-то осмелится хоть краем глаза взглянуть в вашу сторону, ему придется иметь дело со мной. Что же касается Рене… Ужин в нашей компании поможет самонадеянному ослу заработать немного уважения окружающих.

К удивлению Кэмерона, Жозетта рассмеялась.

– Вы в самом деле намереваетесь помочь моему брату получить расположение общества, продолжая при этом называть его ослом?

Кэмерон улыбнулся.

– Я бы назвал его и похуже, но не в присутствии дамы.

Жозетта вновь принялась изучать Кэмерона.

– Вы доверяете ему, раз взяли на работу?

– Черт возьми, нет. Но это проблема Мишеля. А я скоро уеду.

В чудесных глазах Жозетты вспыхнули искорки веселья.

– Скажите, правильно ли я вас поняла. Ведь это вы настояли на том, чтобы нанять моего брата на работу, и тем не менее собираетесь отойти в сторону, оставив Мишеля наедине с проблемами?

Кэмерон пожал плечами.

– Когда мы были детьми и я оставался погостить на плантации, Мишель собирал лягушек и червяков, чтобы потом подложить мне в постель. Так что Рене станет моей местью за давние детские обиды.

Рот Жозетты открылся помимо ее воли, но потом она засмеялась. Громко.

– Вы, месье Андруз, очень безнравственный человек.

Не удержавшись, Кэмерон перевел взгляд на невероятно соблазнительные розовые губы собеседницы. Господи, как же ему хотелось поцеловать ее. Проделать с ней такое, чтобы она умоляла о большем. Тело Кэмерона загудело от желания. Не в силах больше обуздывать эмоции, он подошел ближе.

– Вам стоит почаще так смеяться. – Слова едва не застряли у него в горле, и ему потребовалось немало усилий, чтобы произнести их вслух. – Это делает вас еще чудеснее.

Жозетта попыталась сделать шаг назад, но Кэмерон обнял ее за талию и наклонял голову до тех пор, пока их губы не оказались в дюйме друг от друга. Кэмерон замер, впитывая исходящий от Жозетты сладкий свежий аромат, и стоял так до тех пор, пока не погрузился в водоворот эмоций и чувств. Вторая рука поднялась помимо его воли, и он погладил костяшками пальцев нежную, точно лепесток розы, щеку.

– Ну почему я не могу держаться от вас на расстоянии?

– Не делайте этого, – прошептала Жозетта, но все же подалась вперед и, закрыв глаза, коснулась его губ своими.

Тихий стон вырвался из горла Кэмерона, и он углубил поцелуй, крепче обняв Жозетту. Господи, какой же чудесной была она в его объятиях. Такой теплой и податливой.

Их языки соприкоснулись, и Жозетта схватила Кэмерона за волосы, пробуждая чувственную боль. Рука Кэмерона скользнула ниже. Обхватив Жозетту за ягодицы, он притянул ее к себе так, что его тугая плоть уперлась ей в живот.

Охнув, Жозетта оттолкнула его от себя.

– Нет. Я… я не могу. И не стану.

Открыв глаза, Кэмерон посмотрел на Жозетту, взгляд которой и сейчас горел желанием и тоской. И вновь в нем возникло все то же выражение, которого никак не мог понять Кэмерон.

– Вы правы, и я прошу у вас прощения. Я должен уйти до приезда Алексии.