– Зачем ты дразнишь Марию? Ведь у нас с тобой никаких отношений нет.

– Нисколько я её не дразню! – искренне поразилась подруга. – Она уже давно заявила, что ты не в её вкусе, и утешается сразу с двумя отобранными ею фаворитами. Мало того, собирается объявить о помолвке с одним из них.

– Странно… К чему такая спешка? – не поверил я.

– Дело в том, что она как бы давно обещана своему старому приятелю, другу детства, то есть практически обручена с ним. Но раньше она думала, что друг погиб, и даже была довольна скинутыми с себя по его поводу обязательствами. Теперь выяснилось, что он жив и как бы формально имеет право претендовать на её руку и сердце. А она этого категорически не желает, он ей давно опротивел. Поэтому и хочет скрепить свои отношения официально с самым симпатичным для себя, милым и покладистым представителем высшей знати эйтранов.

Я слушал это простое и доходчивое объяснение, тихо тупел, злился, досадовал и… не знал, что мне делать дальше. Ну вот поведи себя Вера иначе, ну промолчи о планах шлюшки-императрицы, коснись только темы наших с ней отношений, и я бы тут же поведал о своём инкогнито. Признался, что я Борис, и пересказал бы все те приключения, которые выпали на мою долю. Давно ведь язык чешется и признаться, и поделиться, а всё откладывать и откладывать приходится.

Получается, что и сейчас не время признаний. Потому что будет выглядеть со стороны, как размазывание соплей, попытки вызвать в свой адрес жалость, слёзы и сострадание. Как же! Старый приятель вернулся, а ветреная императрица его с унижением отторгает. Только этого мне не хватало!

Да и не факт, что сама Верочка к упомянутому Борису хорошо относится. А как именно? Следовало бы это выяснить с максимальной дотошностью:

– Приятель, говоришь? А что в нём такого особенного?

– Ой, ты даже не представляешь себе, какой он классный! – закатила Вера глазки в каком-то странном восторге. – Настоящий рыцарь, лучший друг и вообще, чуткий, очень порядочный человек.

Чего уж там! Польстила она мне здорово! Особенно если учитывать, кто я был тогда и что собой представлял внешне. Так что морально я сразу подобрел, расплылся и даже заулыбался:

– Ты так о нём говоришь, что, будь он здесь и спроси твоего согласия, то немедленно бы согласилась стать его супругой?

– Конечно, согласилась бы! – последовало заверение, на которое мне полагалось обидеться:

– Как же мне тогда расценивать твои заявления по поводу нашего супружества? Неужели променяла бы меня, экселенса и Светозарного, на какого-то… э-э-э…ну ладно, пусть «очень порядочного» человека?

Вот тут моя подруга замялась, а её аура стала похожа на калейдоскоп из радуги. Но так и не смогла разобраться в собственных эмоциях, чувствах и предпочтениях:

– Не знаю… В идеале хотелось бы иметь вас обоих. Кто-то был бы супругом, а кто-то – любовником! – сказала это, чуть смутилась и рассмеялась. – И я бы вам ни с кем не изменяла! Честно, честно!

Я себе представил, что случится, если милая подруга узнает: рядом с ней стоят «два в одном». Почему-то возникла уверенность, что мне тогда несдобровать. А уж Машки мне тогда точно не видать. Так что ничего лучше не смог придумать, как высокомерно, чванливо заявить:

– Подобное меня не устраивает! Счастья тебе с твоим приятелем! – кажется, она обиделась, но разве не этого я добивался? Лишь бы на меня в данный момент не давила.

Воспользовавшись повисшей паузой, я развернулся и ушёл. Даже не счёл нужным смягчить ситуацию, напомнив, что меня ждёт с докладом сама императрица.

Пока переодевался (негоже посещать коронованную особу в рабочей одежде), примчался Бродский с тревожной новостью:

– Мелкие отряды зроаков сумели просочиться к самой столице! И по сообщениям вестовых, создаётся такое впечатление, что людоеды пытаются замкнуть кольцо. Также есть сообщение, что каждый из людоедов имеет на спине круг из того самого, тускло поблёскивающего металла…

– Эпическая гайка! – выдал я в сердцах восклицание, которое в данном дворце до того старался не произносить. Но уж больно меня озадачило последнее предложение. – На что эти твари надеются? Не удалось ударить молнией по дворцу, так решили сразу весь город повредить?

– Понятия не имею, – развёл руками Шеян. – Только сил во дворце для контратаки и разрыва кольца не хватает. Собирают всех, кто может держать оружие. Хочу, чтобы ты и меня отпустил.

– Нетушки! – сразу отверг я его попытку умчаться на бойню. – Ты слишком много знаешь. Так что не смей даже пределы дворца покидать! И лучше узнай, есть ли первые пленные. Ведь наверняка наши разъезды вокруг столицы самых первых зроаков перехватили и не всех на месте уничтожили.

Тайланец кивнул и умчался выяснять вопрос с пленными. Потому что в самом деле важно было узнать: какую каверзу людоеды нам пытаются устроить. А что у них талантов и гения хватит на многое, я не сомневался после утопления в грунте на моих глазах огромного куска скальной гряды возле пантеона Хорса. Да и крепости Грохву и Ледь Трёхщитные людоедов разрушили относительно легко.

К императрице я отправился, прихватив за собой трёх младших порученцев. Слишком уж праздно они толпились вокруг своего мелкого начальника с огромной шпагой. И видимо, ей это нравилось, Юла млела и… потакала безделью, раз ребята простаивали без толку.

По времени – немного опоздал, но в любом случае Мария ещё была занята. И только минут через десять из её кабинета вышло пять эйтранов, поблёскивающих золотом парадных доспехов и гремя шпорами на сапогах. Похоже, приходилось бросать в бой уже придворных и высшее титулованное дворянство. А командиры созданных отрядов получили только что конкретные задания.

После них секретарь и меня пригласил войти, так что Шеян Бродский только в самый последний момент успел меня догнать и на ходу вручить листы с протоколами первых допросов. Да попытался шепнуть:

– Многих пленили! Пытают усердно!..

В кабинете помимо его хозяйки я застал какого-то лощёного франта, этакого породистого, высокомерного самца, который настойчиво твердил:

– Ничего со мной не случится, драгоценная! Я пойду в бой вместе со всеми!

– Не сомневаюсь в твоей воинской доблести, милый, – спокойно, но твёрдо отвечала ему Мария, при этом движением указательного пальчика указывала мне, куда присесть. – Но в любом случае приказываю оставаться во дворце. Ты мне нужен здесь!

Меня обуяла злость и досада. Милый? Неужели тот самый фаворит? Один из двух, среди которых Машка, по словам Веры, не может сделать выбор? Набить, что ли, и ему морду? Чтобы он в ответ меня на дуэль вызвал, а его за это выгнали из дворца? Ух, как захотелось!.. Хотя я и сам не мог понять, почему это я так завёлся?

Пока я делал вид, что пялился в бумаги и сдерживался, диалог повторился раза три, одинаковый по сути, лишь в иных словосочетаниях. Потом прибежали секретари с важными докладами и сообщениями, и франт отправился на выход. При этом так презрительно покосился в мою сторону, что я не удержался от маленьких пакостей. Вначале сымитировал укол сопернику в левое ухо, а когда он дернул головой, то вставил ему поперёк ног тонкий, но упругий пруток силы. И красавчик-мужчина грохнулся на пол, растянувшись там во весь рост. Грохоту было-о-о!..