— Но банки тоже разрушены; как вы получите деньги?

— Я могу снять их со счета в другом городе. Это мои заботы.

Время от времени останавливаясь и то и дело спрашивая дорогу, они добрались до железной дороги только к вечеру. Дилан пошел узнать насчет поезда. Слушая тоскливые завывания ветра, Нелл спросила сестру:

— Как выглядит мистер Макдафф?

Ее беспокоило смутное подозрение, что с ним что-то не так, но Аннели ответила:

— Он похож на сказочного принца. У него светлые волосы, голубые глаза и очень красивая улыбка.

Миранда Фишер бросила этого мужчину! Ради кого или чего? Из-за Кермита Далтона? По мнению Нелл, человек с душевными качествами Дилана Макдаффа стоил сотен таких «героев», как Кермит.

Вернувшись, Дилан сказал, что все пути забиты санитарными поездами и что они с Нелл и Аннели смогут уехать не раньше, чем через несколько дней, потому необходимо найти ночлег. Он предложил поужинать: на одном из пунктов раздачи продуктов ему удалось получить три банки мясных консервов, мешочек сушеного гороха, галеты и печенье.

Они сидели на каких-то досках и ели: с твердой пищей Нелл без труда справлялась сама. Небо прорезал луч прожектора, издалека доносились мирные звуки: стук молотка, звяканье железной посуды. Дилан верил в то, что со временем город будет восстановлен. Однако он знал, что шрамы от столь невероятных ран останутся навсегда.

Открыв глаза, Миранда увидела мутно-белый потолок, потом — такие же стены. Она ощущала слабость, а еще — сильную боль внизу живота. У нее кружилась голова, отчего ей чудилось, будто временами ее куда-то уносит. Все вокруг казалось тошнотворно-зыбким и нереальным.

Она была не одна: кругом гудели голоса, кто-то стонал, кто-то плакал. Хотя Миранда еще ничего толком не поняла, внутренний голос подсказывал: самое страшное позади.

К ней склонился какой-то человек.

— Вы пришли в себя? Очень хорошо. Я доктор Кемерер, я вас оперировал. Вы можете сказать, как вас зовут?

Вместо ответа Миранда еле слышно прошептала:

— Где я?

— В больнице.

Слава Богу! Если она в больнице, то вскоре появится отец. Она попросит его сообщить о случившемся Кермиту. Тот приедет, и больше ей не придется ни думать, ни беспокоиться, ни бороться.

— Я миссис Далтон. Миранда. Моего отца зовут Колин Фишер, он работает в этой больнице. Позовите его!

— Я знал доктора Фишера, — ответил мужчина. — К сожалению, у меня нет о нем никаких сведений. После катастрофы прошли сутки, но он так и не появился.

Катастрофа?! Миранда вспомнила яркую вспышку, заполнившую все небо, и резкую боль в своем теле. Тогда она даже не успела подумать о том, что это было.

— Что случилось?

— В гавани произошел взрыв, город разрушен.

Миранда пыталась и не могла представить эту картину. Это было за пределами ее воображения и разума.

— Мои родители умерли?!

— Этого я не знаю. Вы можете посмотреть списки погибших.

— Что со мной? — спросила Миранда.

— Вам повезло: несмотря на то, что взрывная волна выбросила вас из окна, вы приземлились весьма удачно. В ваше тело вонзился большой осколок стекла, вы истекали кровью, но вас подобрали, очень быстро доставили к нам, и вам вовремя сделали операцию. К счастью, это был не желудок, не печень, но… В общем, вам пришлось удалить детородные органы. Надеюсь, вы найдете в себе силы справиться с этим. Многие люди погибли, лишились рук и ног, потеряли зрение.

Врач выжидающе молчал, и Миранда вспомнила, как ее отец вот так же замолкал, ожидая реакции пациента.

Она прислушалась к себе. Значит, у нее никогда не будет детей. Прежде она не задумывалась о ребенке, но теперь задалась вопросом: а если Кермит захочет наследника? Многие мужчины просто помешаны на сыновьях! Оставалось надеяться, что Кермит не относится к их числу или что ей удастся каким-то образом обвести его вокруг пальца.

— Вы можете сообщить моему мужу, что я в больнице? Я хочу, чтобы он приехал.

— К сожалению, не могу, — твердо ответил врач. — Телеграф не работает. И у нас слишком много пострадавших. Потерпите немного. Уверен, позднее это удастся сделать.

В тот же день ей велели понемногу вставать, и она повиновалась, хотя ощущала головокружение и слабость. В окнах больницы Миранда видела то, чего не могло нарисовать ее воображение: картины Апокалипсиса, ада. Бог был не просто жесток, Он сошел с ума. Над всем остальным миром восходило солнце, там голубело небо, щебетали птицы, и только Галифакс погрузился во мрак, как и те, кто волей судьбы потерял глаза.

Лежа в больнице, Миранда повидала много слепых и поняла, что ей в самом деле повезло: она не лишилась зрения, осколки не изуродовали ее лицо. Что касается детей, то это — не самое важное в жизни.

Неделю спустя, исхудавшая, бледная, она вышла из больницы. Прежнего мира не было. Ее родители, скорее всего, умерли (хотя она еще не видела списков погибших): ведь они жили в Ричмонде, а больше всех пострадал именно этот район. Отец мог спешить на работу, а мать оставалась дома.

Все ее наряды и вещи пропали, у нее не было даже зубной щетки и гребня, а ее роскошные волосы давно следовало помыть.

Когда Миранда шла мимо развалин, где совсем недавно бушевал огненный шторм вперемешку со снежным, какой-то мужчина окликнул ее:

— Эй, красотка! Если ты переночуешь со мной, я дам тебе кров!

Миранда даже не оглянулась.

Пусть ее родные погибли и прежний мир рухнул, но Кермит был жив, и она решила во что бы то ни стало найти способ сообщить ему о себе. Он должен примчаться, словно на крыльях, и увезти ее из города, где не было ни жилья, ни света, ни связи. А еще — никакой надежды на будущее.

Дилан объяснил Нелл и Аннели, что название «Торонто» — индейское, и оно означает «место сбора». Город, бывший центром провинции Онтарио, раскинулся на северном берегу одноименного озера с песчаными косами и отмелями и уютной бухтой.

Город бурлил: здесь было много превосходных автомобильных шоссе, ярких фонарей, многоэтажных зданий, особенно в деловом центре Бейстрит, куда собирался наведаться Дилан.

Перво-наперво он снял номер в хорошем отеле. Знакомый с придирчивостью отдельных портье, он записался, как «Дилан Макдафф с супругой и свояченицей».

Дилан представлял, как странно они выглядят: он с изуродованным лицом, Нелл с повязкой на глазах и Аннели в одежде явно с чужого плеча.

Когда он сказал «мы из Галифакса», на них посмотрели, как на выходцев с того света. Вместе с тем эта фраза стала своеобразным паролем: они без малейших затруднений получили самый лучший номер.

Дилан вполне мог бы довольствоваться дешевой гостиницей, но он намеренно снял роскошные апартаменты — из-за Аннели, которая в своей жизни видела только нищую деревню и не менее бедный приют.