Энтони наносил визиты мисс Леншер довольно часто и, как и мистер Дэрбинелл, тоже изрядно потратился на подарки невесте, а также привозил ей большие роскошные букеты из сада своей матери.

Леншеры и леди Крэнфорд были счастливы, а Вивиан и Энтони довольны.

Единственное, что омрачало радужное настроение Вивиан было отсутствие писем из Кэстербриджа, ведь она отправила туда уже шесть писем, а в ответ не получила ни одного. Каждое утро, когда Джейн будила ее к завтраку, девушка задавала ей один из тот же вопрос, но та отвечала: «Увы, мисс Вивиан, сегодня для вас не было писем. Возможно, завтра?».

Теперь, когда леди Крэнфорд была довольна тем, что сумела так быстро и удачно сбыть с рук племянницу, она вновь прониклась к ней теплыми родственными чувствами, но Вивиан не спешила отвечать ей тем же, ведь прекрасно помнила каждое слово, сказанное тетей в ее адрес и адрес ее покойной матери. Нет, она не собиралась прощать тетю, но как и та, с нетерпением ждала свадьбы и переезда в свой собственный дом (а ведь дом у мистера Дэрбинелла был просто огромным и лишь несколько уступал размера Гринхолла).

Духота стояла невыносимая, и днем представители высшего света Лондона предпочитали находиться дома и охлаждаться холодными напитками, но к вечеру, одевшись в свои лучшие наряды, приезжали в большой красивый парк, чтобы увидеть друзей, выгулять новые платья и костюмы, а также просто для того, чтобы подышать свежим воздухом и насладиться шумом голосов и ярким калейдоскопом роскошных нарядов гостей парка. Среди них были и Крэнфорды с мисс Коуэлл.

Сегодня был особо жаркий день, и обитатели Гринхолла решили приехать в парк лишь после заката, когда на город наконец-то опустилась желанная прохлада. Одетая в одно из своих новых платьев, нежное голубое с вертикальными тонкими белыми полосками, Вивиан притягивала к себе взгляды, но, занятая оживленной беседой с Энтони, не обращала на всеобщее восхищение никакого внимания. Молодые люди строили планы о том, как будут дружить семьями и приезжать друг к другу в гости, и Вивиан даже пообещала стать крестной первенцу своего кузена. Леди Крэнфорд, как всегда одетая в черное, выглядела свежо и заставляла прохожих улыбаться при виде ее все еще сохранившейся красоты. Она молча шагала впереди сына и племянницы и размышляла о том, стоило ли ей заказать на празднование свадьбы Энтони большой оркестр, или же можно было обойтись квартетом.

«И ведь нужно украсить бальный зал… Ведь, конечно, празднование состоится в Гринхолле, а не у Леншеров… Значит, необходимо заказать цветы. Но какие цветы предпочитает невеста Энтони? Только бы не розы… Это так обыденно! А что, если…» — размышляла она, как вдруг мужской голос, произнесший ее имя, заставил ее поднять взгляд от носков своих туфель и взглянуть на того, кто так фамильярно обратился к ней по имени. Готовая гневно отчитать наглеца, леди Крэнфод вдруг застыла как статуя, и ее щеки залил яркий румянец.

— Беатрис? — еще раз повторил окликнувший ее мужчина.

— Это ты? Но это невозможно… — едва слышно прошептала она.

Мужчина, невольно заставивший леди Крэнфорд остановиться, поспешил сделать поклон и снять свою высокую шляпу.

— Матушка, что с вами? — вдруг, как сквозь туман, услышала она голос своего сына. Переведя взгляд с прохожего на Энтони, леди Крэнфорд обнаружила, что лицо того было наполнено тревогой. Она настолько ушла в себя, что позабыла все правила приличия и не ответила на принесенный ей поклон.

— О, ничего не случилось! — как можно более естественным тоном воскликнула она. — Я просто встретила давнего знакомого! — И, вновь обернувшись к изумившему ее прохожему, слегка дрогнувшим голосом сказала: — Мистер Сэлтон, могу я представить вам моего младшего сына Энтони? Энтони, это — мой давний знакомый мистер Сэлтон.

— Рад знакомству, — галантно произнес знакомый леди Крэнфорд и протянул Энтони руку для пожатия, тот с улыбкой пожал ее. — А кто эта юная леди? — спросил он, взглянув на Вивиан и невольно восхитившись ее красотой. — Должно быть, ваша дочь, леди Крэнфорд?

— Племянница. Мисс Коуэлл, — ответила ему та.

Вивиан присела в элегантном книксене, а знакомый ее тетушки поклонился ей и, широко улыбнувшись, сказал:

— Рад знакомству, мисс Коуэлл. Думаю, не ошибусь, если предположу, что вы дочь миссис Кэтрин — когда-то самой красивой девушки Англии? Те же глаза, та же линия бровей… — Но вдруг он взглянул на кулон, украшающий белую шею девушки и мягко улыбнулся. — Какой прекрасный кулон, мисс Коуэлл. Но даже не знаю, кто кого украшает: он вас или вы его.

При этих словах леди Крэнфорд вновь зарделась, но в этот раз это не был легкий румянец — кровь прилила к ее щекам и сделала их красными как маков цвет.

— Благодарю вас, эта птичка досталась мне от моей дорогой матушки, — просияв, сказала на это Вивиан.

— От вашей матушки… — тихо повторил мистер Сэлтон и бросил на леди Крэнфорд насмешливый взгляд.

И, к великому изумлению Вивиан, наблюдающей за ней, лицо хозяйки Гринхолла графини леди Крэнфорд вдруг из пунцового сделалось белым как мел, как будто слова мистера Сэлтона причинили ей невыносимую душевную боль.

«И нужно было Вивиан надеть эту птицу именно сегодня?» — с отчаянием подумала леди Крэнфорд.

— Вы в Лондоне проездом? — все же сумела выдавить она, не отрывая взгляда от лица своего знакомого.

— Нет, тоска по городу, в котором прошла моя юность, заставила меня вернуться, — прохладным тоном ответил ей мистер Сэлтон.

Между этими двумя персонами чувствовалась такая недоговоренность, такая напряженность, что Вивиан было ясно как день: между ним что-то было или что-то есть. Но кто этот мужчина? Отчего он приводит ее тетушку в почти обморочное состояние?

Пока мистер Сэлтон беседовал с Крэнфордами, Вивиан внимательно, но незаметно осмотрела незнакомца с головы до ног и, по его элегантной, прекрасно сшитой одежде, отметила про себя, что он был очень богат. Мистер Сэлтон представлял собой красивого пожилого мужчину, которому должно быть, было уже за пятьдесят лет. Он был высок, строен, с красиво уложенными волнистыми темными волосами, тронутыми на висках сединой, и карими глазами. Лицо его было чисто выбрито, жесты изящны, одежда сидела как следует, и все это придавало мистеру Сэлтону вид настоящего аристократа. «Очень богатого аристократа» — хихикнула про себя Вивиан, забавляясь видом и поведением тетушки.

Но Энтони не нашел в поведении матери ничего особенного: как и большинство мужчин, он не различал смену оттенков на лице женщины. Однако он, как и Вивиан, с легкостью увидел в мистере Сэлтоне владельца большого состояния.

— Могу ли полюбопытствовать, куда вы пропали… Много лет назад? — с фальшивой улыбкой спросила леди Крэнфорд своего знакомого. — Вы так внезапно и бесследно исчезли.

— У меня были на это причины, — прохладным тоном ответил ей тот. — Но это никакой не секрет: после свадьбы вашей сестры, о которой тогда сплетничал весь Лондон, я уехал в Данию, где и остался.