Когда я успел уснуть?! И как оказался на столе?!

Я пожевал пересохшими губами и ощутил во рту странный лекарственный привкус. Не припоминаю, чтобы я принимал какие-то лекарства…

Чудов-Юдов спрыгнул с подоконника в комнату с таким грохотом, что сразу стало ясно — он мне не снится. Сабля лязгнула о пол. Ян Хаген уронил пилу и завопил:

— Смилуйтесь!

— С чего бы? — холодно спросил Чудов-Юдов.

— Я делаю это ради пользы человечества!

— Какое мне дело до твоего человечества?

— Погоди! — вмешался я, повернув голову к аптекарю: — Что ты такое сказал? Ради человечества — голову мне отрезать?!

— Он хотел извлечь из твоего мозга драконий гранат, — сказал Чудов-Юдов.

— Что еще за гранат?

— Драконий гранат, иначе Уголек, — дрожащим голосом зачастил Ян. — Ошибочно именуемый змеиным рубином, который есть вовсе другой камень. Гранат добывают из головы дракона, где он, бывало, вырастает до размеров голубиного яйца. В головах древних драконов находили гранаты невиданной величины и красоты. Уголек обладает многими магическими свойствами. Исидор Горицвет пишет о драконьем камне: «Камень сей — царь всех минералов, ибо порожден не земными недрами, а благородной драконьей кровью. И как дракон правит всеми тварями земными, водяными и небесными, так и драгоценный гранат властвует в мире элементов…»

Аптекарь вдруг сконфузился и умолк.

— Раз уж начал цитировать классиков, так цитируй до конца, — ухмыляясь, продолжил за него Чудов-Юдов. — «Однако он твердеет, становясь драгоценным, лишь тогда, когда голова рассечена у живого чудовища; по сей причине колдуны вскрывают голову у дракона спящего». Ты понял, юноша, зачем этот человеколюбивый аптекарь подсыпал тебе усыпляющего зелья?

— Нет у меня в голове никакого камня!

— А наш друг думает, что есть.

— У всех драконов в голове есть камень, — убежденно сказал аптекарь. — Причем, что интересно, гранат сохраняет свои свойства в каком бы виде ни был пойман дракон — превращенном либо истинном. Что существенно облегчает процесс извлече…

Под неподвижным змеиным взглядом Чудова голос аптекаря становился все тише, пока не закончился жалким писком и не умолк совсем.

— На самом деле, юноша, тебе повезло. Я просто проходил мимо, — сказал мне Чудов-Юдов, обходя стол. — Заглянул в окно… и решил поужинать.

Аптекарь рухнул на колени.

Чудов-Юдов переступил через него и вышел из комнаты в коридор. Из соседнего помещения донесся лязг металлической посуды. Вскоре Чудов вернулся с медной сковородой, поставил ее на каменный стол у меня в ногах, выловил оттуда чье-то перепончатое крылышко и со смаком его обглодал. Потом вытер пальцы о белоснежное полотенце, подготовленное для трепанации, и сообщил Яну Хагену подобревшим голосом:

— Ты мне задолжал жизнь. И ты тоже, — повернулся он ко мне. — Уже вторую.

Аптекарь проблеял с пола что-то благодарственное.

— Может, уже отцепите меня от стола?! — сердито спросил я.

— Ты слышал, чего желает пациент? — строго спросил Чудов-Юдов.

Пока Ян трясущимися руками размыкал мои кандалы, Чудов добыл бутылку темного, со сладким ягодным запахом вина, вытащил зубами пробку и завел светскую беседу:

— Неплохой сегодня был денек, насыщенный. И с погодой повезло. Видел сегодня Крома на площади?

— Да, — содрогнулся я, садясь и разминая затекшие конечности. Голова кружилась, не позволяя встать. — А ты тоже там был?

— В первом ряду. Кром держался так себе. Во время вырывания когтей мог бы и не орать.

— Слава богу, этого я не застал!

— Какому именно богу? — не удержался любознательный Ян Хаген.

— Мелилоту, вечно голодному хозяину дымного ада, — ответил за меня Чудов-Юдов.

Аптекарь в ужасе замахал руками, делая отвращающие знаки.

— И что будем делать дальше? — спросил Чудов. — Оставим сырье Виллемине или испортим праздник добрым жителям Уважека?

Я удивленно промолчал, не понимая, к чему он клонит. Аптекарь оказался более догадлив, чем я.

— Ясные боги, ну за что?! — простонал он. — Да будет проклят тот день, когда я связался с вами, господин Горан! Увы, вас теперь ждет эшафот, а меня — изгнание! А за городскими стенами меня сожрет первый попавшийся отступник…

— Не вой, — досадливо бросил Чудов-Юдов. — Выть будешь потом, когда тебя на допрос потащат…

Ян Хаген неожиданно совершил очень быстрый и точный бросок в сторону разбитого окна. Точнее, это мне показалось, что быстрый, потому что ответного движения Чудова я вообще не заметил. Просто аптекарь сменил траекторию полета и вместо окна с размаху въехал головой в каменный подоконник, да так и упал бездыханным на пол. Чудов-Юдов склонился над ним и небрежно коснулся его шеи.

— Вот вернемся — тогда иди куда пожелаешь, — произнес он, обращаясь к телу. — Хоть прямо к князю. Он как раз будет искать, кого бы публично покарать за похищение отступника…

— Ты хочешь сказать, — взволнованно спросил я, — что ты… что мы можем помочь Крому?!

Чудов-Юдов шагнул ко мне и спихнул со стола на пол вместе со сковородкой и всем хирургическим оборудованием:

— Хватит пустого трепа. Пора приниматься за дело.

Спустя несколько минут мы с Чудовым шагали по пустым улицам Уважека, озаренным лишь яркой рогатой луной. Дом Яна Хагена — узкий трехэтажный курятник с аптечной лавкой-витриной и зловонной лабораторией на заднем дворе — располагался в удаленной части города, в излучине реки, окружавшей город почти замкнутой петлей. Место было темное, грязное, пропахшее тухлой рыбой. Но когда мы выбрались на широкие улицы богатых кварталов, мне стало гораздо тревожнее. Где-то близко уже была главная площадь. Замок четко виднелся на фоне темной громады висевшего над ним небесного гнезда Лигейи. Лунный свет выбелил его галереи и башенки. В любую минуту нам навстречу мог попасться какой-нибудь ночной патруль — и что дальше?

Чудов-Юдов шагал очень уверенно, с таким видом, будто направлялся прямо к князю, причем князь был его лучшим другом. Эхо от подбитых железом каблуков гуляло по закоулкам. Я старался подражать Чудову, но всю дорогу не мог отделаться от ощущения направленного мне в спину недоброжелательного взгляда. И хорошо, если только взгляда, а не арбалетного болта! Это было бы совсем несложно проверить — достаточно просканировать окрестности драконьим зрением. Но Чудов еще в аптеке предупредил, чтобы магией я пользовался как можно меньше, даже самой невинной.

— Только в крайнем случае, — сказал он. — Если меня будут убивать, например.

— А если меня? — ядовито спросил я.

Чудов-Юдов только плечами пожал. Я решил не обращать внимания на его подначки.