– Я не верю в призраков, Джед.

– Ну и что, они-то в тебя верят.

– Я вижу своего отца, Джед. Который умер.

Нейт залпом допил виски.

– Так, отлично, – сказал Джед, также опустошая свой стакан. Налив еще по порции, он сказал: – А вот теперь можно начинать разговор по-настоящему.

* * *

Через несколько часов Нейт был пьянее щегла, объевшегося забродивших ягод.

Нагнувшись к нему, пожалуй, даже слишком близко, Джед сказал:

– Все дело в том, Нейт, что мы живем по соседству с…

– С Рэмбл-Рокс, – подхватил Нейт заплетающимся языком, и у него получилось «Рэмба-Рох-хс». Во рту у него было липко. Вкус ириски и костра.

– Это место тонкое. Так считали индейцы-делавары. И давние квакеры. «Тонкое» в том смысле, что барьер между мирами здесь не такой, как в других местах. На протяжении многих лет тут наблюдали разные странные вещи. По рассказам старых квакеров, они видели в лесу «незнакомцев». Другие видели самих себя – что-то вроде двойников. Среди камней частенько наблюдали призраков. Вот почему такой серийный убийца, как Эдмунд Риз, убивал девочек именно здесь. Он говорил, что это особое место.

– Ты пьян, – заметил Нейт.

– Это ты пьян! – возразил Джед. – J’accuse![51]

Похоже, оба они здорово набрались.

– Так что ты хочешь мне сказать, Джед? Весь этот бред, и в том числе отец, которого я видел собственными глазами, это все из-за Рэмбл-Рокс? Я, конечно, слышал разные предания, но… ничего этого на самом деле нет, твою мать. Я просто схожу с ума.

– А я так не думаю, сынок.

– Тогда что происходит? Что мне делать? Пригласить экзорциста? Гребаного шамана?

– Нет, – на полном серьезе возразил Джед. – Просто следи за собой. Обращай внимание на то, что видишь. Будь осторожен с тем, кому можно доверять. Быть может, здесь кто-то или что-то ведет с тобой игру.

– Может, это ты ведешь со мной игру, – подмигнул Нейт.

Облизнув губы, Джед откинулся назад.

– Нейт, я думаю, тебе следует вернуться домой. И немного отдохнуть.

– Точно. – Нейт рыгнул, прогоняя привкус горелого угля в глотке. – Пожалуй, ты прав, Джед. Спасибо за выпивку и безумные истории.

– Возможно, истории безумные, Нейт, но ты-то в здравом рассудке. Помни это.

– Ага.

С этими словами Нейт побрел по лесу. Отыскивая дорогу домой среди деревьев, стараясь не споткнуться о кусты и корни – было бы очень стыдно разбить себе задницу. Джед оказывал на него дурное влияние. Вернувшись домой, Нейт обнаружил, что Оливера еще нет, – поэтому он прилег на кушетку, сказав себе, что просто даст своим глазам немного отдохнуть. Однако когда Нейт их открыл, занавески жег яркий солнечный свет.

– Все в порядке, приятель? – спросил Джейк, передавая Олли бутылку. Это был виски – такой, о котором Оливер никогда не слышал. «Джек Кенни», односолодовый. – Ты какой-то беспокойный.

Они сидели на упавшем дереве. Гуляя, прошли мимо недоделанного маминого сарая, и там Джейк объявил, что хочет курить. Октябрьский вечер был не по сезону теплым. В воздухе жужжали мухи, радуясь тому, что тепло подарило им привилегию – подольше не умирать.

– Все в порядке, – ответил Олли, отпивая глоток прямо из горлышка. Виски карамельным факелом обжег ему рот и горло. – Отец меня прибьет на хрен, если узнает, что я здесь пью.

– Твой отец в эту самую минуту отрубился, пьяный в стельку. Он будет конченым лицемером, твою мать, если устроит тебе за это взбучку.

– Знаешь, он служил в полиции.

– Детективом?

– Нет… кажется, сержантом[53].

– В таком случае можешь не беспокоиться. Он не Шерлок Холмс. – Выхватив у Олли бутылку, Джейк прижал ее ко рту и отхлебнул солидный глоток. – А ты, значит, очень хрупкий, так?

Внезапно Оливеру стало стыдно, и он отвернулся, уставившись на погружающийся в сумерки лес. Джейк поднял обе руки вверх – в одной бутылка, виски выплеснулся – и добавил:

– Не хотел тебя обидеть. Просто хотел сказать – дерьмово тебе приходится.

– Ага. – На самом деле Оливеру не хотелось говорить об этом, но в то же время хотелось. – Ничего страшного. Я прохожу психотерапию.

– В задницу терапевтов, дружище!

– Что?

– Я ходил к такому. Они не говорят правду.

– Но мне моя нравится.

– Я не говорил, должен или не должен ты любить своего психотерапевта. – Джейк презрительно фыркнул. – Просто говорю, что все они лгут. И сами того не понимают. Просто так устроены. Это в них заложено – лгать.

– И в чем заключается их ложь?

– Они говорят, что ты сломлен и сам должен это исправить.

– Я тебя не понимаю.

Подавшись вперед, Джейк протянул Оливеру бутылку.

– Вот что я имею в виду: тебе хреново? Это нормально. Потому что ты настроен на что-то такое, чего другие не чувствуют. Ты как антенна, всегда ловишь свою частоту. А остальные люди – просто сгустки пустоты, дружище. Они ни хрена не ловят. Но ты? Ты всегда принимаешь сигнал.

– Какой еще сигнал? – спросил Оливер, беря бутылку, но не решаясь к ней приложиться. – Похоже на какие-то шпионские бредни.

– Нет, ты меня не так понял – я не имею в виду буквально, Оливер. Ты просто видишь то, что другие не видят. А именно то, что мир сломан.

– Нет, я ничего такого не знаю…

– Неужели? Давно оглядывался по сторонам?

– Не очень. Да, тут многое не так. Но… – Слова замерли у него во рту.

– Но что? – точно озвучил его следующую мысль Джейк.

– Не знаю.

– Нет, знаешь! Но ничего, вот что. Только посмотри на стрельбу в школах.

При этих словах Оливер напрягся. Учащенно забилось сердце. Задрожали руки. Во рту пересохло, а ладони, наоборот, вспотели.