— Ладно, повеселились, и хватит. — Николаич стал серьезным. — Сейчас в отдел исследований, потом вернемся, поговорим, ребята.

— А сколько все это по времени будет? — полюбопытствовала я, задвинув обиду подальше и выходя вслед за куратором.

— Ну недолго, думаю, может, полчасика, минут сорок. А что, торопишься? — Николаич покосился на меня с интересом.

— Ага, — усмехнулась в ответ, — грызть гранит науки.

— Вот ты ж ботаник, а! — Он закатил глаза. — Нет чтоб отдыхать в каникулы, как все нормальные студенты.

Я даже отвечать не стала: у меня была цель, и я собиралась ее достигнуть как можно скорее, а в каникулы все равно делать нечего особо.

Мы спустились на первый этаж, подошли к лифту, и Николаич нажал какую-то замысловатую комбинацию из кнопок так быстро, что я не успела запомнить. Лифт плавно двинулся вниз и через пару минут замер. Как интересно, под институтом, оказывается, еще подземные этажи есть? От лифта вел прямой коридор, освещенный лампами дневного света, оканчивавшийся дверью с кодовым замком. Куратор достал карточку, открыл, и мы пошли дальше.

Миновали большое помещение, разделенное перегородками, за столами сидели люди, работали за компами, иногда раздавался тихий шелест принтеров. Мы прошли насквозь и вышли в следующую дверь. За ней в коридоре обнаружились очередные двери с табличками: «Аналитический отдел», «Бухгалтерия», «Архив», «Склад», «Лаборатория»… Дальше мы не пошли, Николаич так же карточкой открыл ближайшую и пропустил нас вперед.

— Здорово, алкоголики! — бодро поздоровался он, весело улыбнувшись. — Еще не всю печень пропили, профессура?

— Николаич, децибелы убавь, — послышался утомленный голос откуда-то из глубины полутемного помещения. — Первый день на работе, побойся бога. И я тут один сегодня, зачем ребят зря дергать? Справлюсь без помощников.

— И тебе доброго дня, Лень. — Куратор прошел на середину помещения. — А богу по фигу то, что происходит на этом голубом шарике, и конкретно в данной точке планеты. Он, может, тоже Новый год усиленно справлял и теперь от похмелья лечится. Леня, ты все подготовил? — обратился он к невидимому пока сотруднику.

Я с любопытством огляделась, вполуха прислушиваясь к разговору. Окон тут не было, вдоль стен стояли бесконечные стеллажи с папками, книгами, странными штуками и приборами, мотками проводов и еще всякой фигней. В углу два стола с компами, заваленные бумагами, а рядом что-то вроде стоматологического кресла, только без бормашины.

— Угу. — Леня оказался невысоким, шустрым мужчиной, довольно молодым, кстати, лет двадцати пяти на вид, в больших квадратных очках в пластмассовой оправе. Светлый ежик волос придавал ему забавный вид, и вообще он был похож на какого-нибудь одержимого ученого. Взъерошив короткие пряди, он кивнул на кресло. — Спецом пораньше сегодня пришел, потестил прогу — работает, норма. Давно ее не использовали, года два, наверное. Ты опять самородок нарыл, что ли? — Леня с любопытством естествоиспытателя уставился сначала на Тима, потом на меня. Глаза за стеклами очков блеснули, он присвистнул. — Ого, Николаич, да тут даже без проги все ясно! Везет же тебе на такие случаи!.. — выдал он непонятную фразу, и я опять занервничала.

— Ясно ему, — буркнул куратор. — Делай давай, мне не твои вспышки интуиции нужны, а реальные факты. Я тоже много чего вижу, но хочу убедиться точно. Понимаешь же, такое дело…

Последовала многозначительная пауза, Леня и Николаич переглянулись, и мне стало еще больше не по себе. Неожиданно моей ладони коснулись теплые пальцы и слегка пожали.

— Сонь, не дрейфь, — шепнул Тим.

Сама удивилась, как спокойно вдруг стало. Нервозность ушла, страх перед неизвестным тоже. Действительно, чего уже нервничать, все случилось, осталось только понять, что именно и что с ним делать.

— Так, девочка, садись. — Леня ухватил меня за локоть и подвел к креслу. — Куртку сними только.

Я устроилась в кресле, ожидая дальнейших указаний. Леня прикрепил к вискам датчики, пощелкал клавишами и сказал:

— Расслабься и постарайся ни о чем не думать, лучше всего дышать начни, как вас там Николаич учит, — он усмехнулся. — Будут неприятные ощущения, сразу говори.

— А они могут быть? — обеспокоилась я.

— А хрен знает, насколько ты чувствительная, — последовал беспечный ответ.

Вот спасибочки, обрадовал. Ладно, фигня война, главное маневры. Я прикрыла глаза и привычно выровняла ритм дыхания — мышцы тут же расслабились, тело стало невесомым, а в голове воцарилась оглушительная тишина и пустота. Не знаю, сколько это длилось и что там Леня делал со своей мистической прогой, но из блаженного состояния, близкого к нирване, меня выдернуло неприятное покалывание в кончиках пальцев, будто несильные удары тока. Резко вздохнула, распахнув глаза и рывком возвращаясь в реальность, и тут же на лоб легла прохладная ладонь Лени.

— Все, все уже, — он снял датчики. — М-да, девочка, как все интересно складывается… — задумчиво протянул молодой профессор. — Да не пугайся раньше времени, — очень точно угадал мою взметнувшуюся эмоцию Леня. — Ща все объясню.

— Я объяснять буду, — перебил Николаич тоном, не допускающим возражений. — Давай Тима проверь.

— Педант и аккуратист. — Леня поморщился. — Бумажкам больше, значит, доверяешь, чем чувствам двух сенсов высшей категории, да?

— Не ругайся при мне непотребными словами. — Николаич назидательно поднял палец. — Работай давай.

Верден так же сел в кресло с такими же датчиками. С ним Леня управился минут за десять. Я покосилась в монитор, но заметила только мелькание разноцветных пятен, и потом из принтера с тихим шелестом вылез листок бумаги.

— Держи, бюрократ. — Леня протянул распечатки и смачно зевнул. — Иди жизни учить, а я спать пойду, пожалуй. Тут еще неделю делать точно нечего. И это, начальству-то докладывать про нее? — кивнул он на меня.

— Не надо пока. — Николаич покачал головой. — Я сам отчет напишу.

— Как скажешь. — Леня пожал плечами. — Все, избавьте меня от вашего присутствия, меня дома пивко с рыбкой ждет и мягкий уютный диван, — с мечтательным видом протянул хозяин лаборатории.

— Алконавт, — беззлобно поддел Николаич. — Смотри, печень потом почистить не забудь, не казенная.

— Обойдусь без сопливых, — таким же легким тоном ответил Леня. — Насмотришься с мое на всяких тестах, тоже алконавтом станешь.

Куратор уже направился к двери и оттуда оставил последнее слово за собой:

— Ты знал, куда шел, так что не бухти. Зато тепло, сухо и мухи не кусают.

Он поспешно вышел за дверь, и мы за ним. Я просто изнывала от любопытства и тревожного ожидания, но куратор молчал, как партизан на допросе, и по пути наверх я спрашивать не рискнула. Тим снова нашел мою ладонь, сжал и не выпускал, время от времени тихонько поглаживая, пока мы не поднялись к кабинету Николаича. Эмоции не трогал, но от такого простого жеста поддержки реально легче как-то становилось. Я тихонько вздохнула: сама себя не понимаю, дожила, мать. Кидает от терния к звездам, то мне рядом с Верденом хорошо и спокойно, когда не ведет себя как самодовольный и наглый идиот, то хочется пристукнуть в темном уголке за все хорошее. И ведь никогда не знаю, с каким Тимом буду иметь дело в следующий момент…