У противоположной стены на крюках висел самый настоящий батискаф для глубоководных погружений. Рядом стояли два блестящих скафандра, один с пропеллерами за спиной, другой – с винтами, как у катера. Здесь же находилась коляска, похожая на те, в которых ездят инвалиды, но с гусеницами вместо колес. На верстаке были разложены схемы и чертежи. На дальней стене тикали уже знакомые Егору красочные ходики с шестью башнями. За потолочной решеткой с тихим скрежетом вращались лопасти вентиляторов. В углу скромно стоял универсальный станок, о котором мечтал папа, но никак не мог купить. А у богатого Дымова кроме этого станка имелось, как минимум, еще два! Под потолком крепилась большая колба, доверху заполненная рыжеватым песком, и из нее к верхушке стакана, где сидел охотник, тянулся толстый шланг.

– Ты замечательный механик, Дымов, – похвалил Гайкин. – Я уверен, многие в твоем городе мечтают о твоем возвращении.

– Я не механик, а испытатель, – оборвал хозяин. – Ты сам не понимаешь, о чем говоришь? Если я вернусь, меня мигом сошлют на болота. Клянусь великим циркулем! Лучше я буду коротать дни в этом скучном мире, чем соглашусь гнить среди мусорных куч! Гайкин, так сыпучая карта у тебя?

– Что от тебя хотели охотники? – снова уклонился от ответа Гайкин.

– Они не признались, однако я решил, что охотники искали то же самое, что и ты. Машину Семена Молоткова, – скривил рот коротышка. – Но быстро поняли, что здесь им ничего не добиться. Сержант может прислать хоть сотню серых охотников, я прикончу всех.

– А если сержант пришлет тысячу охотников? – спросил Гайкин. – А если они научатся жить не неделю, а месяц? А если однажды тебе не поможет ржавый песок? Что будешь делать?

– Гайкин, ты пришел меня пугать? Я честно купил машину у Семена. И не собираюсь ее никому отдавать.

– Но ты не можешь ее завести.

– Это мое дело!

– Послушай, Дымов, мы можем вместе открыть карту…

– Мы? – расхохотался атаман. – Ты сказал «мы»?

– Я пришел предложить тебе сделку, – дедушка Гайкин посмотрел на часы. Егор понял, что его терпение на пределе.

– Но мне от тебя ничего не надо, – скрипуче засмеялся атаман. – Если у тебя нет карты, которая по праву принадлежит мне…

– Этот мальчик – внук Семена, – дедушка указал на Егора. – Только он может завести машину.

– К чему ты ведешь? – Атаман тронул колесико за ухом, механизм его очков щелкнул, и плоское стеклышко на левом глазу сменилось выпуклой линзой.

– У Егора есть ключ.

– Что ты сказал? – Дымов впервые обратил на мальчика внимание. – Этого не может быть! Семен Молотков сломал свой ключ при мне. Когда мы бежали с медных пустошей.

– Семен сделал еще один ключ, – торжествующе объявил Гайкин. – Даже я об этом не знал. Он ждал, когда внук подрастет, чтобы передать ему машину. Но что-то случилось, и Семен внезапно умер. Если бы его жена знала правду, она бы никогда не продала тебе «Победу».

– Покажите мне его… – Дымов от волнения закашлялся. – Не бойся меня, мальчик. Если это правда, и ключ Семена Молоткова, я… я узнаю его работу. Положи здесь.

Атаман подвинул чертежи на верстаке, за шнурок притянул с потолка лампу. Егор неохотно снял с шеи шестерню и положил ее в круге света.

– Я вас не боюсь!

– Клянусь великим циркулем… – пробормотал Дымов, нагнувшись над ключом. Он принялся щелкать очками, меняя одну линзу на другую. – Клянусь чистой резьбой, это он! Гайкин, что ты хочешь за этот ключ?

Егор поскорее схватил свое сокровище и спрятал на груди.

– Нам нужно оружие, машина, горючее, – загнул три пальца дедушка Гайкин.

– Максим Иванович, вы же сами говорили – никому не отдавать ключ! – испугался Егор.

– Ты надо мной смеешься? Клянусь великим циркулем! Оружие, машина, горючее? – расхохотался Дымов, но тут же оборвал смех. Его глаза за стеклами очков стали еще больше. – Гайкин, ты сошел с ума? Как я сразу не понял! Ты боишься идти один. Хочешь отправить туда мальчишку?

– Сам не справлюсь, – погрустнел Гайкин. – Так уж устроено. А внук Молоткова может исправить ошибку своего деда.

– Ты считаешь меня лавочником с жестяного рынка? – злобно ощерился Дымов. – Нет таких денег, за которые бы я вернул эту машину.

– Есть кое-что важнее денег, – дедушка Гайкин достал из внутреннего кармана куртки железный кубик. – Это карта. Та самая карта Запретных земель, за которой охотился сержант. За которой охотились все, и ты тоже.

– Карта? – Дымов потянулся ее забрать, но тут же отдернул руку. – Ты… ты сам принес ее мне? Я… я искал ее всю жизнь.

Его пальцы затряслись, на лбу выступил пот. Волшебные очки защелкали сами собой. Наконец, вместо обычных выпуклых стекол напротив глаз установились длинные трубки с линзами, как настоящий бинокль.

– Ты забыл, что мы с Семеном Молотковым ходили за ржавые болота? – напомнил Гайкин. – Когда были такими же мальчишками, как сейчас Егор. Мы отправились туда, куда боялись ходить взрослые вроде тебя. И нашли эту карту там же, где инструменты. Знаешь, о каком месте я говорю?

– Да, знаю, – еле слышно пробурчал Дымов. – Но это всего лишь сказка.

Молотков переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять, о чем они толкуют.

– Я покажу тебе эту сказку, – пообещал Гайкин, держа кубик на ладони. – Но ты должен мне обещать. Если это та самая карта, ты дашь нам взамен машину, ржавый песок и горючее.

– Хорошо, обещаю.

Хозяин подвала быстро собрал с верстака чертежи, инструменты и прочие железяки. Схватил тряпку, смахнул пыль, затем протер поверхность верстака влажной губкой. Егор подобрался поближе, стараясь не упустить из виду ничего важного. В кабинете географии и дома в большом папином атласе он видел карты мира, России и многих других стран. Они даже играли с папой в игру, будто путешествовали из города в город по рекам или на автомобиле. Но Егор и представить себе не мог, чтобы бумажную карту хранили в неудобной железной шкатулке.

Дедушка Гайкин вел себя как заправский колдун. Он бережно поставил кубик в центре стола. Затем достал из кармана и натянул на руки тонкие резиновые перчатки. Максим Иванович был похож на помощника врача, а Дымов стал главным хирургом. На отдельном столике он разложил набор удивительных блестящих инструментов. Никогда раньше мальчик не видел, чтобы отвертки и ключи шевелились!

– Крестовую и ключ на девять, – попросил Дымов.

Гайкин мигом подал нужное. Егор перестал дышать.

Двое волшебников колдовали.

– Торцевую… упор… – Дымов вставил в уши трубочки и стал прослушивать кубик, как врач проверяет дыхание больного. При этом его вторая рука мелькала с нечеловеческим проворством. Гайкин едва успевал подавать тончайшие диковинные инструменты.

Наконец раздался тихий хруст.