Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мулан в ужасе смотрела, как клинок падает вниз, вниз и вниз и с шипением исчезает в текучем пламени внутри горна. Мулан вскричала в отчаянии, глядя, как отцовский меч обращается в ничто.
Долгий миг она не могла отвести глаз от печи. Она утратила отцовский меч. Всё пропало. Разве ей выстоять против величия и мощи Бори-Хана?
И тогда над ней раздался голос:
– Ты могучая воительница.
Подняв глаза, она встретила взгляд императора. Несмотря на путы, он был исполнен силы и спокойствия.
– Восстань, подобно Фениксу, – промолвил император. – Сражайся за царство и за его народ.
Восстань, подобно Фениксу. Слова императора овеяли Мулан. Не оттого ли Феникс явился ей? Неужели всё вело к этой минуте? Она вспомнила, какое отчаяние охватило её среди скал, где она была покинута всеми в одиночестве. И она вспомнила силу, которая заполнила её при встрече с Сяньян и когда командующий Тун принял её. Вопреки всякому вероятию и бесчисленным трудностям, встретившимся ей, она осилила путь. Она поднялась над препонами и сделалась воином.
Услышав над собой биение крыльев, Мулан медленно поднялась на ноги и обернулась. Увидев распахнувшую крылья Феникс, она задохнулась от восхищения. Птица больше не была тем жалким созданием, какое впервые увидела Мулан. Она была прекрасна. Сильна. Великолепна. Её яркое оперение слепило глаза.
Слова императора и явление Феникса наполнили её убеждённостью и силой, и Мулан снова повернулась, чтобы встретить Бори-Хана. Жужаньский воин на миг заколебался, удивлённый её стойкостью, но затем ринулся в бой.
Мулан бросилась ему навстречу. На мгновение показалось, что они сшибутся с разбега. Но в последний момент Мулан прыгнула. Пролетев над Бори-Ханом, она приземлилась на тонкое бамбуковое перекрытие позади него. Держась совершенно прямо на узком шесте, она улыбнулась, и улыбка её привела Бори-Хана в ярость.
Воин взревел и взмахом меча рассёк бамбук. Тот раскололся надвое, но Мулан это не остановило. Взмывая в воздух, она перескакивала с одного шеста на другой, а Бори-Хан остервенело взрезал воздух взмахами меча. Добравшись до конца балки, она подняла руку, и один из обрубков бамбука лёг в её подставленную ладонь. Схватив его, она соскочила наземь и встала, держа бамбуковую палку перед собой, как посох.
Её дыхание с шумом вырывалось из груди. Она устала. Каждый мускул болел, и даже кости, казалось, ныли. Она так долго сражалась. Сначала, чтобы найти своё место в армии, затем в настоящей битве против сотен неистовых воинов, а теперь – против сильнейшего среди жужаней воина. Она не знала, сколь долго сможет продолжать. Но, если она сдастся, император погибнет и что тогда станет с царством? Невольно перед глазами у неё вырос родной тулоу. Мирная деревенька, где долгими поколениями жили одни и те же семьи. Что станет с её домом? С её семьёй? Она должна продолжить бой. Глубоко вздохнув, она подняла бамбуковый посох.
И снова Бори-Хан атаковал её. Используя посох, она отвела меч, а затем плавным растянутым движением повернулась. Посох завертелся колесом, а сама она изгибалась из стороны в сторону Бори-Хан пытался следовать за головокружительными движениями Мулан, но вдруг споткнулся. Воспользовавшись заминкой, Мулан прекратила вращение и хлестнула его по лицу Он взревел и поднёс руку к щеке.
Мулан побежала. Она летела к императору, а за ней мчался Бори-Хан. Обернувшись, она подняла бамбуковый посох навстречу разящему мечу Бори-Хана, нацеленному в её голову. Мулан вскрикнула. Удар жужаньского меча расколол бамбук и, опускаясь, рассёк висящую рядом верёвку. Одна из огромных поперечных балок, удерживавшихся ею враспор к лесам, пошатнулась. Балка раскачивалась в воздухе между местом, где стояла Мулан, и столбом, к которому был привязан император.
Глядя на длинное бревно, Мулан решилась. Она прыгнула на балку, пытаясь подобраться к императору. Но она висела слишком высоко. Мулан отчаянно уцепилась за один конец, неловко обхватила балку обеими руками и повисла. Под её весом и от удара балку накренило и повело кругом.
Бори-Хан с искажённым яростью лицом с разбега прыгнул на другой конец балки. Каждый повис на своём конце, и дерево застонало под их тяжестью. Мулан и Бори-Хан одновременно подтянулись и встали на балку. Они качались, пытаясь сохранить равновесие, а бревно под их ногами плясало из стороны в сторону.
Бросив взгляд на землю, вдруг такую далёкую, Мулан прерывисто вздохнула. Бори-Хан не остановится, пока не сразит её. Он начал продвигаться к ней, и её конец балки пошёл вверх, так что ей пришлось сделать шаг к середине – и к жужаньскому воину. Один взмах меча – и Бори-Хан сбросит её вниз. Самое время отступить.
И тут голос, словно идущий из самой её души, напомнил ей, за что она сражается. Она услышала в мыслях, как командующий Тун называет столпы добродетели и как император призывает её восстать, подобно Фениксу. Перед глазами возник ослепительный образ Феникс-птицы. И в эту минуту она почувствовала, что не может сдаться. Она медленно согнула ноги в коленях и подняла руки, принимая привычную стойку к бою, которую показал ей командующий. Опустив центр тяжести, ей стало легче удерживать равновесие. Всё вокруг ушло в небытие, она снова была на берегу озера, повторяя движения, которые вбивал в головы новобранцам командующий Тун. Когда Бори-Хан атаковал её, она наступала и отступала, то напирая, то прогибаясь, однако не теряя уверенности и концентрации.
Бори-Хан же, напротив, упускал контроль. Мулан ловко отражала каждый выпад, и лицо его всё больше наливалось кровью. Взмахи его меча делались почти неуправляемыми. Наконец, издав яростный вопль, он бездумно бросился на неё.
Мулан сделала едва заметное движение. Используя его напор против него самого, она пропустила жужаня мимо себя по узкой балке и выхватила у него из рук меч. И когда, остановившись на краю, он обернулся, его собственный меч был направлен ему в горло.
Бори-Хан изумлённо глядел на неё, а Мулан прыгнула и схватила свисавшую с потолка верёвку. Затем вражеским мечом она рубанула по верёвке, удерживающей поперечную балку. Удар за ударом наносила она, и вот верёвка истончилась. Затем с громким треском она лопнула, и балка вместе с Бори-Ханом обрушилась вниз.
Даже не взглянув, удалось ли Бори-Хану приземлиться на ноги, Мулан забросила себя на платформу, на которой сидел привязанный император. Подбежав к нему, она решительно
