— Сами дураки. Тоже мне, родители! Пропадаете на работе сутками, а иногда и ночами, а я нянчи. Нашли бесплатную рабочую силу! И не называй пушистиков тварями, будь добра. А то помимо мяуканья она еще и сквернословить научится раньше, чем говорить, — беззлобно огрызнулся Кпинга.

С появлением в доме детей разговорную речь пришлось править, что он хоть и нехотя, но принял. И очень возмущался, когда выражались другие, пусть даже в шутку.

— Я так и знал, что всё на меня свалится. Хорошо, зефирная со своим козленочком приходит, в две каски эту ораву немного легче контролировать. И вы еще позавчера обещали замок на мастерскую. Где? — Кпинга нарисовался в дверном проеме руки в боки, как злая теща, при этом поигрывая поварешкой. Картина была бы грозной, если бы не три любопытных детских и пара кошачьих мордочек, выглядывающих из-за его спины.

— Где? — внезапно повторила Машенька, но быстро смутилась и выдала свое обычное: — Мяу?

— Ах, то есть говорить ты умеешь, но не хочешь? — засмеялась Валерия. — Маленькая засранка! А ну иди сюда, щекотать буду!

— Мя-а-а-а! — Все детские и кошачьи мордочки моментально исчезли, остался один рыжий, и тот покосился на Холеру с опаской. Как она умеет щекотать (и учит плохому детей!), он уже проверил на собственном опыте.

— В общем, хотите, чтобы они были похожи на вас, так и займитесь воспитанием сами, — выдал он напоследок и гордо удалился с поварешкой наперевес. — Жрать идите! Остынет всё.

— Ага, попробуй у тебя отними хоть одного малыша, как же, — усмехнулась ему вслед Валерия. — Сам же начинаешь страдать и картинно изнывать.

— Тут, похоже, другая причина. Швей так и не объявился, — вздохнул Ксандр, тоже поднимаясь с постели и увлекая свою Холеру в сторону душа. — Дети и коты — это скорее отдушина, выкладываясь здесь по полной, он забывает о своих собственных проблемах.

— Одно другому не мешает, — согласилась женщина. — Рыжик, конечно, тоскует… хотя сам не понимает почему. И злится — тут самолюбие задето. Но дети и коты сами по себе его радуют. Особенно после открытия, что дети — они, собственно, почти что котики.

— Только с ними еще и поговорить можно, да, — хохотнул Ксан. — Но знаешь… давай-ка вечером отпустим его проветриться. Пусть на рынок сходит. Или даже в бар. А то Баад-наседка меня немного пугает. Я хочу обратно своего старого друга — бабника и веселого парня.

— Ты уверен, что у нас получится его выгнать? — засомневалась Валерия.

— Ты думаешь, всё уже настолько плохо? — картинно нахмурился Эмеичи.

«БЗДЫН-Н-Н!» — раздалось вдруг из гостиной одновременно с отчаянным воплем Кпинги: «Ма-а-ашка! Зар-р-раза! Брысь!»

— Хм. — Валерия скинула халат и увлекла мужа под теплые струи душа. — Знаешь, я думаю… небезнадежно.

— Что ж. Думаю, и нам пора активно вмешаться… а то вместо дочки вырастет…

Бздын-бах! БУБУМ!

— Барс, держи ее! Мымрик, загоняй в угол! Зефирка, твою… юбку! Чего варежку разинула! Хватай!

— Нормально справляются, — резюмировала Холера, одним толчком направляя свое Оружие к стене и прижимаясь к нему всем телом. — Пока никто не ломится в ванную… надо и нам ловить момент. А то кровать нам только снится. Мр-р-р?

— Да… ты права… ну его… что вырастет, то вырастет, — перемежая слова с короткими поцелуями, ответил Эмеичи. — Всё равно наше. Пусть мяукает…

— Но вечером мы отпустим рыжего проветриться, — неизвестно кому пообещала Валерия, после чего с чистой совестью занялась мужем.

Через сорок минут всё же пришлось возобновить сборы на работу. К тому моменту в гостиную снова вернулись мир, покой и печеньки, которыми довольные дети хрустели после здорового завтрака.

— Могли бы и отпуск взять, — неодобрительно покачал головой Баа. — Тем более есть существенная причина!

— Еще два дня — и будут каникулы, — пообещала Валерия, доедая овсянку. — Целых десять дней никакой работы. Рыжик, мы отпустим тебя на вольные хлеба, обещаю.

— Пф-ф-ф! — Кпинга забрал у нее тарелку и вручил чашку с кофе. — Свежо предание. Ладно, сегодня вы опять до ночи?

— Нет, вернемся через пять часов после полудня. Всё, короткий день и корпоратив на скорую руку. А потом домо-о-ой.

— Вы с корпоративом только не светитесь по всему городу, — хмыкнула притихшая под завалом детей и котов Зефирка. — Вы не в курсе еще, что уже пятый день Земля — закрытая территория и ни один портал туда не ведет?

— Как это? — не понял Ксандр, в спальне которого прекрасно работала волшебная дверка в квартиру жены. — Никаких сбоев не было, мы же каждый день на работу ходим.

— То вы, а то Умбрайя. И Совет, — загадочно ухмыльнулась розововолосая. — Белые мечники накатали такую телегу на Ивановых — любо-дорого посмотреть было. И явились скандалить на станцию чуть ли не всем кланом. А хитрые узкоглазые потомки швеи прислали милое покаянное письмо: мол, извините, в суматохе немного перепутали и прихватили вашего мальчика нечаянно. Вернем — как только, так сразу. А пока не можем — у нас тут природная аномалия пространства.

— Какая еще аномалия? — поразился Ксан.

— «Комета летела, хвостиком махнула, портала упала и разбилась», — процитировала Зефирка, картинно разведя руками. — Комета там и правда летит мимо, искажая подпространство. И уже пятый день Земля недоступна ни туда, ни обратно. Ну, кроме вот таких вот стационарных дверок с забавными рисунками. Но про наличие таких в свободном доступе никто не знает, а кто знает — помалкивает. Умбрайя бесятся, Ивановы каждый день шлют им покаянные письма и обещают компенсацию в виде привязки любого их Оружия к своему Мастеру, отчего те начинают беситься еще больше. Замкнутый круг.

— Пацан-то хоть живой?

— И даже не затра… не привязанный еще. — Зефирка покосилась на клеящих ушки деток и возвела очи к потолку. — Типа принцип добровольности и вот это всё. Я уже сделала ставки на то, что до конца аномалии белый дундук сам не захочет возвращаться. Коэффициент, правда, хиленький, потому что все на это ставят. Так что основная игра идет на то, сколько дней он продержится, — коварно улыбнулась та, кто и организовал весь этот тотализатор.

— Хм… нет, я, пожалуй, в этот раз даже ставить не буду. — Слегка утомленный Баа упал в кресло, предварительно вынув из него двух котов. — И так понятно, что долго не продержится.

— Твое дело, — хмыкнула Зефирка и вновь уставилась в планшет. Смотреть сериал «Соблазнение благородного бревна» и получать за это процент от ставок. — А вот Штейны всегда умели совмещать приятное с полезным. Цыц, учись!

— Я Цицелон! — гордо засопел Зефиркин приемыш. — Я сам выблал! Это длев… длевний мудлец! А не цыц. Показы, как ставки делать! — И он сунулся к маме в планшет.

— Ты ж мой цуцик! — воскликнула Зефирка, душа ребенка в объятьях. Тот сопел и вроде как отбрыкивался, но было видно, что на самом деле ему всё ужасно нравится. Правда, поправить он не забыл.