— Вот же дерьмо! — выкрикиваю панически, подскакивая с постели. — Не открывай ей дверь, а лучше звони в полицию сейчас же!

Сбрасываю звонок, и не теряя драгоценных секунд, набираю номер мамы. Нет, точнее той страшной женщины, что я считала ею. В голове роится сотня вариантов развития событий и все они одинаково паршивые, заставляют мое сердце колотиться с бешеной скоростью. Наихудший из них — что молодой любовничек по прихоти своей «хозяйки» приставит дуло пистолета к виску Виви, чтобы узнать, где я скрываюсь, а затем и прихлопнуть.

Так как она меня уже пыталась утопить в раковине за непослушание, то за разрушенный брак пуля в лоб всем причастным к этому кажется не такой нереальной. Рисковать нельзя.

Пожалуй, с этого самого момента я стану ярой противницей свободного ношения оружия в Техасе.

— Давай же! — почти вою в ответ на долгие гудки, нервно расхаживая по комнате нагишом.

— Соизволила ответить, дрянь малолетняя?! — по змеиному шипит в трубку до боли знакомый голос. — Сейчас увидимся! Я уже иду, чтобы посмотреть тебе в глаза!

По уровню ненависти смешанному с отчаянием в голосе я понимаю, что она осталась ни с чем по щелчку пальцев. И теперь готова крушить все на своем пути. Её маска добропорядочности окончательно спАла.

— Можешь поворачивать, я не у Виви! — выкрикиваю с клокочущим страхом где-то в горле.

Не за себя, конечно же, а за подругу, находящуюся в считанных метрах от опасности. Её хлипкая дверь точно не выдержит даже одного удара ногой, а соседи не станут вмешиваться. Для её района шумными разборками никого не удивишь, если только не начнется пальба.

— Меня дурить не получиться! — почти срывается на гневный дребезжащий визг когда-то уравновешенная женщина. — Сейчас я тебя выволоку, как крысу за хвост и заставлю заплатить за все, что ты натворила! Не посмотрю на то, что ты моя родная дочь!

— Неудивительно… Как по-змеиному! — язвлю я с горечью в голосе и слезами на глазах. — Ты ведь ТАК привыкла жить и решать все свои проблемы, отравлять всё своим гнилым ядом? Лгать и рушить чужие жизни… Сначала отец, потом Ник, а теперь я? Заставишь своего мужика меня избить или сразу застрелить?

— Открой дверь и узнаешь! — рычит она, тяжело дыша в трубку.

На заднем плане все это время раздается громкий остервенелый стук и мужское бормотание.

— Тогда ты не у той двери, — чеканю я, со страхом ожидая, что кусок картона, зовущийся дверью, может не выдержать гнева пришедших. — Я у Итана!

Повисает молчание, а затем и вовсе — звонок обрывается, приводя меня в дикий ужас. Нужно срочно вызвать полицейских для Вивиен и связаться с Итаном, если «эта женщина» все же не успела проломить дверь и решила сменить курс на меня. Мне остается только надеятся, что она оставила Ви в покое и уже несется в этот дом.

Минуты ожидания мучительны.

От клиники Итана и квартиры Виви расстояние до этого дома почти одинаковое, и я надеюсь, что мой будущий муж сумеет приехать первым. Одно радует — что опасность миновала Вивиен. Как только те двое вышли из её подъезда и хлопнули дверями машины, Ви сразу же позвонила, чтобы успокоить меня.

Внимательная Элен, заметив, как я нервно закусываю губы и заламываю пальцы, расхаживая по главному залу, принесла мне чай и заверила в том, что охрана отлично выполняет свои обязанности. Конечно же, Итан успел предупредить её о происходящем, но волнения на лице этой спокойной женщины я совсем не замечаю.

А если бы она знала, на что способна моя родительница в отчаянии? Нам обоим понадобилось бы что-то покрепче травяного чая…

— Саша, вам действительно не стоит переживать, — в очередной раз успокаивает меня она, заглядывая в глаза. — Мистер Норкросс будет здесь с минуты на минуту.

— Так же, как и моя мать! — немного резко отвечаю я, на что получаю какую-то снисходительную улыбку и сочувствующий глубокий взгляд.

— Эти стены видели проблемы посерьезнее вашей, но не было ничего, что ваш будущий супруг не смог решить. Поэтому для волнения нет причин.

Её слова меня ни капли не успокоили, но определенно заставили задуматься. Какие проблемы могут быть у успешного пластического хирурга? Если бы в его карьере было малейшее пятно непрофессионализма или намек на судебное разбирательство от пациента, то его клиника потерпела бы полный крах без возможности к реабилитации. Репутация в его отрасли — не пустой звук.

От раздумий меня отвлек едва слышный шум, и я ринулась к входной двери, сшибая все углы на своем пути.

— Оставайтесь в доме, мисс Ветрова, — холодно отрезает грубый мужской голос, когда я врезаюсь носом в чью-то каменную спину и вдыхаю крепкий запах одеколона.

— Пропустите, пожалуйста, — пищу я, пытаясь протиснуться между дверным проемом и массивным амбалом в деловом черном костюме.

— Нет, мисс. Запрещено.

Я шумно выпускаю воздух из легких и прикрываю тяжелую дверь, оставив небольшой просвет, чтобы хотя бы услышать и немного увидеть происходящее за живым щитом.

Рядом с моей «Теслой» паркуется «Урус» Итана, и через несколько секунд с клубами пыли и мерзким визгом шин тормозит еще один автомобиль с треснутым бампером и затертой эмблемой.

К сожалению, все, что мне позволяет увидеть мизерный зазор — это три пары ног. До блеска начищенные мужские туфли, потрепанные женские «лодочки» и зашарпанные белые «конверсы» исполинского размера.

Крики начинаются почти моментально, стоило только дверям дружно хлопнуть. «Лодочки», гневно тараня брусчатку, сближаются с мужскими туфлями, и я напрягаюсь всем телом от дурного предчувствия.

— Где моя дочь, Итан?! Какого дьявола тут происходит?!

— Здравствуй, Света, — игнорируя женский визг, уравновешено отвечает он. — Она со мной, тебе не о чем беспокоиться.

— Беспокоиться?! — на октаву выше негодует родительница. — Ты это так называешь? Эта дрянь развалила нашу семью и теперь она поедет со мной! Где она, м?

Её «лодочки» срываются с места, меняя направление, но через мгновение делают большой шаг назад и едва ли не подворачиваются, как будто их владелицу с силой дернули назад. Белые «конверсы» тут же реагируют и смело отрываются от колеса автомобиля с треснутым бампером.

— Ты чё, б*ять, себе позволяешь, урод?! — подает свой басистый голос любовничек как и подобает верному псу. — Руку убрал! Ща сломаю!

— Стой там, где стоишь! — чеканит стальным голосом Итан, и по моей спине от этого ползут колючие мурашки до самых пят. «Конверсы» отшатываются и послушно пятятся назад. — Где твои излюбленные манеры, Света? Ты пришла в мой дом, имеешь наглость на повышенных тонах со мной разговаривать и оскорблять мою будущую жену. Не много ли ты себе позволяешь?

— Отпус-с-сти… Подонок… — шипит мать сбивчиво, а затем громко закашливается. Видимо, от нехватки воздуха. — Я могу вызвать полицию и забрать её отсюда! Закон на моей стороне, и ты это знаешь!