Латифе поняла, что надо искать иные возможности. Кто ищет, тот обрящет, как известно, и Латифе повезло войти в контакт с людьми, которые занимались экспортом девушек за рубеж. Среди экспортируемого «товара» присутствовало два вида девиц – те, кто знали, на что идут, и готовы на все, если хорошо платят, и те, которые думали, что им действительно предоставят работу официанток или танцовщиц, как обещано в рекламных проспектах, распространяемых фирмой-посредником. Латифе предпочитала второй тип. Она отбирала у девушек паспорта, и они автоматически становились никем. Это оказалось очень выгодно, потому что в этом случае девицы не могли требовать ничего, кроме скромного питания. Им не нужно платить зарплату, а недовольных легко усмирить: Латифе обладала даром убеждения. Девочки из России прекрасно работали (Латифе всех гражданок бывшего СССР считала россиянками, хотя большинство ее подопечных – выходцы из Белоруссии, Молдовы и Украины). Дела на родине шли так плохо, что они соглашались подписать контракт непонятно с кем и поехать в никуда в надежде на лучшую жизнь.

Пару лет назад с подачи покойного Тимура Гаджиева Латифе открыла для себя новый источник дохода, и, самое приятное, что для этого ничего не надо было делать. Требовалось лишь разместить видеокамеры в комнатах девочек и снимать все их эскапады с клиентами. Оказывается, такого рода продукция пользуется повышенным спросом как в самой Турции, так и в Европе, и куча народа готова платить внушительные суммы, чтобы заполучить такие видеозаписи. Сама Латифе предпочитала голливудскую продукцию и не понимала, что хорошего в голых сиськах и членах, мелькающих на экране, тем более что ни о какой эстетике в подобных обстоятельствах не могло быть и речи. Зато именно благодаря извращенцам, которые с удовольствием покупали продукцию Латифе, у нее появилась возможность получать от жизни удовольствие, как она его понимала.

Сейчас Латифе надела новый костюм, который только сегодня утром приобрела в дорогущем итальянском бутике, и собиралась встретиться с ожидающими внизу клиентами. Ее помощник сказал, что один из них иностранец, и это слегка заинтриговало Латифе. Она не любила сюрпризов, потому что род ее деятельности сопряжен с определенным риском, и каждый новый человек мог представлять потенциальную угрозу. Но в этот раз Латифе не волновалась, потому что иностранец пришел в сопровождении постоянного клиента, в котором она уверена на сто процентов. Тем не менее Латифе собиралась проверить новичка, чтобы исключить даже малейшую опасность.

Спустившись вниз, она увидела двух мужчин, с одним из которых, Исметом, была близко знакома. Второй представлял собой образчик мужественности и, как ни была Латифе равнодушна к противоположному полу, она не могла этого не признать. Такие мужчины нечасто сюда захаживают, и Латифе приосанилась, чтобы произвести на гостя как можно лучшее впечатление.

Исмет с улыбкой поднялся ей навстречу, а иностранец остался сидеть на месте, разглядывая хозяйку борделя. Латифе по достоинству оценила его невозмутимость, и котировки гостя в ее глазах заметно подросли.

– Салам, дорогая, – поприветствовал ее Исмет и чмокнул в пухлую напудренную щеку. – Сегодня я не один. Это мой друг из России.

Латифе напряглась: друг из России мог представлять опасность, ведь в ее доме полно его соотечественниц!

– Мой друг, – продолжал Исмет, – человек разведенный. Он в Турции несколько лет и соскучился по нормальному сексу с хорошей русской женщиной. У тебя – лучшие девочки в Стамбуле, и некоторые из них из России. Поэтому я решил помочь Михаилу и привел его к тебе.

– Каких девушек он предпочитает? – спросила Латифе.

– Я предпочитаю блондинок, – впервые заговорил гость.

«Говорит по-нашему, – пронеслось в голове у Латифе. – Это хорошо: значит, не соврал и давно живет в Турции».

– С голубыми глазами, – добавил клиент. – Но это не так уж и важно: главное, чтобы они говорили по-русски.

– Отлично, – улыбнулась Латифе. – Вы обратились по адресу: у нас прекрасный выбор.

Она подозвала помощника, который, как обычно, ждал наготове у двери, и приказала привести девочек.

– Да, кстати, – она жестом задержала помощника и обратилась к новому клиенту, – вас интересуют любые девушки из бывшего СССР…

– Нет-нет, только русские, – перебил Латифе гость. – Хочется, знаете ли, пообщаться с соотечественницей.

– Вполне понятное желание, – дружелюбно закивала Латифе и снова подала знак помощнику, который мгновенно скрылся за дверями.

– Ну, а тебе, дорогой, как обычно? – спросила хозяйка борделя, поворачиваясь к Исмету.

– Ты всегда знаешь, что мне нужно, – улыбнулся тот. – Я люблю черненьких, – сказал он, обращаясь к Михаилу. – Блондинки – они какие то… искусственные, что ли? Та молдаваночка, Лиля, сейчас свободна?

– Для тебя – всегда, – ответила Латифе. – Можешь подниматься – ты знаешь, где ее комната.

Не успел Исмет уйти, помахав на прощанье Михаилу, как в гостиную вошел помощник Латифе в сопровождении полудюжины девушек. Трое оказались яркими, явно ненатуральными блондинками, двое других – темноволосыми, а у девушки, замыкающей цепочку, были светло-каштановые волосы. Едва увидев ее, Михаил подался вперед. Латифе заметила этот неконтролируемый порыв и проследила за взглядом клиента.

– Вы вроде бы говорили, что предпочитаете блондинок? – заметила она.

– Д-да, – пробормотал Михаил, снова откидываясь на мягкие подушки. – Но вкусы меняются. Я хочу вот эту, – и он указал на шатенку.

Девушка подняла на него большие зеленые глаза, в которых читались безнадежность и тоска. Она несколько секунд смотрела на потенциального клиента, потом снова опустила голову.

– Ну-ну, милая, не будь букой! – ласково пропела Латифе, потрепав ее по плечу. – Этот господин – твой соотечественник. Я уверена, вы прекрасно проведете время вдвоем, и он останется доволен. – Бандерша интонационно выделила последнее слово, и Михаил почувствовал, что в этой фразе прозвучала скрытая угроза.

– Вам известны расценки? – деловито спросила Латифе, обращаясь к Михаилу.

Вместо ответа он сунул в ее пухлую ладошку требуемую сумму в долларах. Латифе деловито пересчитала деньги, и на ее лице снова расцвела дружелюбная улыбка.

– Ну, детка, веди гостя в комнату, – и она подтолкнула девушку к двери. Та медленно поплелась прочь, Михаил последовал за ней. Они поднялись на второй этаж и оказались в тесной комнатушке без окон, больше похожей на карцер, чем на место для свиданий. В помещении стояли кровать, привинченная к полу, и низенькая тумбочка у стены. За спинкой кровати висел пестрый коврик, слегка оживлявший унылый интерьер.

Девушка присела на край кровати, сгорбившись, как обиженный ребенок: она даже не смотрела в сторону Михаила. Он подошел, сел рядом и еле слышно спросил, наклонившись прямо к ее уху:

– В комнате есть видеокамера?

Девушка встрепенулась и посмотрела ему в глаза с легким удивлением. Потом она медленно кивнула.