– Пойми, – сбавил обороты Антон, устало теребя чуб. – Я ведь не хочу, чтобы ты горбатилась день и ночь, я сам хочу холить и лелеять свою маленькую девочку (тьфу ты, какая мерзость!). Но для этого нам надо немножко потрудиться. А уж когда мы откроем мой салон, тебе не придется ночами скакать по холоду и ублажать черт-те кого. А сейчас мы просто не можем, чтобы ты вот так взяла и все бросила. Прости, любимая, но, кроме своего нехитрого мастерства, ты ничем больше зарабатывать не можешь.

Наверное, Татьяна все же обиделась, потому что она надула губы и горько проговорила:

– Ну… предположим, я-то деньги добуду, и очень скоро. Я такое сделала, что мне и отдохнуть не грех. А вот ты-то что ж на свой салон не горбатишься круглосуточно? Что-то твои заработки на нашей жизни совсем никак не отражаются. И ведь ты тоже, кроме своего нехитрого мастерства… даже лампочку вкрутить не можешь… в туалете две недели на ощупь… вчера сама лазила.

Таких нападок Антон уже не допускал, он вообще считал их крайне вредными. Бабе ведь только дай волю, она тут же тебя, как жеребца, оседлает и погонять станет, не вывернешься! Надо же – отчего не горбатишься?!

Антон грустно усмехнулся.

– А ведь ты права, – покачал он стоптанным шлепанцем. – Пора и мне выходить на круглосуточную работу. Я тебе рассказывал про Куропаткину? Ну старая вдова, вся обсыпанная брюликами? Она приходит ко мне каждую среду, чтобы покраситься хной. Так вот она неоднократно предлагала мне сопроводить ее в заграничное турне. Ясное дело, не в качестве носильщика. И уж поверь мне, она не заставит меня ждать мой салон годы, через полгода меня уже весь город будет знать. Правда, она не намерена мной ни с кем делиться, ну да не так она и противна, за такие-то подарки и потерпеть можно. А я, дурак, все о ерунде думал – о тебе да о любви неземной. Я, конечно, сделаю выводы.

Татьяна знала про Куропаткину, он ей рассказывал. Даже несколько раз видела, как престарелая, дебелая дама пыталась пристроить свои килограммы на груди Антона, несколько раз пошло щипала парня и нежно чмокала в щечку. Правда, Татьяне не было известно, что эта особа долгое время спонсировала ее возлюбленного, и сейчас еще нет-нет да прибежит к ней Антоша за лакомым куском. Влюбленной девушке сие было неведомо, поэтому она только фыркнула в ладошку и проговорила:

– Антош, ты чо, правда, сделаешь выводы? А кого тут выводить-то? Она ж как старая медуза – противная и колышется. Ты чо, свихнулся? Я ж тебе говорю – скоро у нас знаешь сколько денег будет!!

Но время шло, Татьяна по ночам уже не работала, а мифические миллионы так и не появлялись.

– Ну и где они, твои деньги? – все больше раздражался любимый.

– Ну подожди! Это так быстро не делается, – отмахивалась Татьяна.

Через неделю терпение молодого человека иссякло, он к Татьяне охладел и даже решил съехать из ее квартиры. К такому решению его сподвигло новое знакомство и новая любовь. Это была женщина лет на пять старше Антона, неземной привлекательности и поразительной платежеспособности. Женщину звали Марина. Она случайно забежала в убогую цирюльню, села в кресло к смазливому мастеру. Антон мгновенно оценил дорогой костюм клиентки, расстарался, вывернулся наизнанку, призвал все свое умение и добился-таки поразительного успеха, дамочка просто онемела от восторга. Ничего удивительного, что ей тут же захотелось иметь при себе этого приятного паренька в качестве личного парикмахера ну и, может быть, близкого друга. Антона же долго уговаривать не пришлось. Женщина была довольно молода, бездетна, не замужем, папенька ее правил пивным заводом, да к тому же сама она заправляла целой сетью магазинов детской одежды. Понятное дело, что ее деньги не шли ни в какое сравнение с тем, что приносила Татьяна.

– Я ухожу, – сообщил Антон Тане, после того как Марина позволила ему перебраться в свои хоромы. – Нам некоторое время надо пожить врозь, я попробую устроиться в другое место, где оплата будет выше, в центре города, наверное. Ну и, понятное дело, не смогу теперь приносить в дом большие деньги, а сидеть у тебя на шее не хочу, прости.

Татьяне бы насторожиться: с чего это Антошу так пробрало? Столько времени ему на шее было уютно, а тут вдруг надоело. Но у нее, видимо, были свои дела, потому что она даже с какой-то радостью идею любимого подхватила.

– Ой, как ты здорово придумал! Я ведь тоже собиралась… пожить врозь. Не, ну это недолго. Я тут такой кошелек нашла, офигеешь! Сам, главное, ни кожи ни рожи, фигурка такая цистерночкой, головушка плафончиком, но дене-е-ег… Я хочу с ним пожить, чтобы все его состояние к рукам прибрать, не дело это, когда у такого серьезного капитала такой несолидный хозяин. А ты не вздумай ревновать!

Хорошо, что Таня напомнила, Антон тут же насупился, тяжко вздохнул, припал ко лбу любимой и постарался побыстрее собрать вещи, к Марине опаздывать ему совсем не хотелось.

И началась у Антона новая жизнь. Правда, не совсем такая мармеладная, как ему сначала грезилось, но окрыляли надежды. Марина была настоящей бизнесвумен. Она прекрасно руководила всеми своими магазинами, умела работать и подчинять. Антон немедленно оказался у нее под тоненьким каблучком, но нисколько не печалился – все они очень быстро становятся домашними тапочками. В этом, по крайней мере, Антон еще ни разу не разуверился. Но время шло, а Марина тапочками все не становилась. Мало того, если поначалу у нее с Антошей бывали приступы шаловливой нежности, то чем дальше, тем их становилось все меньше.

– Антон! Уже семь часов, а у меня еще голова не причесана! – рычала она ему утром в ухо, сдергивала с него одеяло и усаживалась в кресло.

– Ты совершенно потерял прежние навыки! Что случилось? У тебя не хватает практики? В субботу придут девочки, поработаешь с их головами, – недовольно оглядывала она себя в зеркало.

– Антон, сегодня я поздно, у нас корпоративная вечеринка, а ты устрой генеральную уборочку, Юлю Михайловну я отпустила, у нее дочь приезжает. И постарайся успеть до одиннадцати.

На робкую просьбу, а нельзя ли и ему на вечеринку вместе с ней, Марина только округляла глаза и удивленно бросала:

– А ты-то там что будешь делать? Я же сказала – уборочку!

И все же он терпел. Он лелеял мечту о собственном салоне, а Марина могла ему такой подарок сделать в любую минуту, ей нужно было просто пойти в банк и снять деньги. Но… сначала она должна была этого захотеть или хотя бы не возражать, но пока Марина лучших качеств Антона еще не разглядела, сильно к нему не прикипела, потерять его не боялась, а потому могла отказать с легким сердцем. Антон ждал. Он все никак не мог решиться попросить о такой малости. И может быть, ждал бы еще долго, если бы однажды его возлюбленная вконец не обнаглела. Марина как-то отправилась на очередную вечеринку – встречали какого-то гостя из зарубежья, и часов в шесть вечера раздался телефонный звонок:

– Антуся! – кричала в трубку подвыпившая дама. У Антона ухнуло сердце – сегодня можно будет наконец высказать Марине заветное желание, и пусть она, как Дед Мороз, его выполнит. – Антосик, лапа, ты уже дома убрался?