Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Оля! Успокойся! Зайди в дом, включи везде свет, пройди в спальню. Под кроватью сумка. В правом боковом кармане две оранжевые пластмассовые коробочки. Принеси одну из них мне. И прошу, будь осторожна. Как заметишь что подозрительное, сразу же беги со двора! Беги домой, плотно закрыв все двери!
— А ты?
— Оленька! Делай, что я прошу!
Женщина поднялась и пошла к двери, ведущей в сени.
Есипов представлял, как сейчас бьется от страха ее сердце, но она шла, преодолевая этот страх. Молодец! Ольга вернулась быстро, доставив Есипову боевую аптечку.
Николай извлек из нее шприц-тюбик с быстродействующим обезболивающим препаратом, ввел иглу в тело через одежду. Через несколько минут боль отступила, и майор смог подняться. Теперь он вновь мог противостоять бандитам в рукопашном бою. Женщина обняла Есипова и тут же отпрыгнула:
— Ой, Коль! У тебя кровь на голове сзади!
Есипов провел рукой по затылку. Действительно, удар дубинки содрал кожу, но не более того. Хотя лишняя травма головы Николаю не в кайф. Как бы она не спровоцировала очередной приступ или еще что похуже. Но пока вроде видел двор и женщину он вполне ясно. Огненные зигзаги не появились. Он проговорил:
— Ерунда! Пойдем в дом!
Они зашли в сени, закрыв дверь на запор.
Прошли в спальню. Здесь при электрическом свете и плотно зашторенных окнах Ольга обработала небольшую, но кровоточащую ранку, плотно перевязав голову Есипова. Тот улыбнулся, увидев свое отражение в зеркале:
— Ну прям как Чапай перед форсированием Урала!
— Тебе смешно, а я чуть с ума не сошла, когда увидела, как к тебе метнулись тени. Даже способность двигаться потеряла. Как еще ты сумел отреагировать на нападение?.. Первых двух уложил так, что я даже не успела заметить, как ты сделал это. А вот третий… Он из-за дома вышел, а я поздно крикнула.
Николай не стал говорить женщине, что он как раз среагировал на появление третьего бандита, и лишь крик Ольги не позволил ему увернуться от удара и уложить в ряд всю троицу, узнав, кто послал их на него. Зачем обижать женщину, когда ничего уже изменить нельзя. И она кричала, чтобы предупредить его, другое дело, что этого не следовало делать. Но сердцу не прикажешь.
Николай обнял невесту:
— Спасибо, родная! Если бы не ты, я бы не повернулся и получил бы дубинкой как раз в темечко. В результате мы уже вряд ли сейчас разговаривали бы с тобой.
Женщина побледнела:
— Тебя хотели убить?
— Нет, но жизнь человека так хрупка!
— Что же тогда имели целью бандиты? Почему они напали на тебя?
— Не знаю, Оль! Возможно, так решил отомстить за унижение Жлоб — Скворцов, возможно, кому-то пришлось не по душе мое назначение в администрацию. Чего теперь гадать? Да, а как они ушли?
Ольга объяснила:
— Как только я вскрикнула и этот третий ударил тебя, он тут же поднял того, над кем склонился ты. Они схватили третьего и потащили его огородами к реке.
— К реке?
— Ну, да! Куда же еще? Не на улицу же им было идти! Там и люди могли их заметить, а то и милицейский патруль задержать. Изредка и в сухую погоду милиция все же появляется здесь!
— Ясно. Значит, Оля, они не хотели меня убить. Просто проучить. Иначе перед тем как уйти, третий вполне свободно мог свернуть мне шею! Так что успокойся. Кто-то решил за что-то наказать меня, или, что более вероятно, предупредить подобным образом. Вот только о чем предупредить? Это непонятно. Ну, да черт с ними. В следующий раз, если он, конечно, будет, я так неосторожно не подставлюсь им!
Женщина встревожилась:
— Думаешь, эти подонки могут повторить нападение?
— Вряд ли, но начеку быть надо, раз пошла такая пьянка.
Со двора раздался незнакомый женский голос:
— Ольга? Оля? Ты где?
Есипов спросил, взглянув на часы:
— Галка твоя явилась?
— Да, это она.
— Припозднилась. Время-то пол-одиннадцатого.
— Она никогда не отличалась пунктуальностью.
— Ну, иди, Оль, а то подруга всю улицу криком поднимет.
— Может, и ты пойдешь со мной?
Николай улыбнулся:
— А как же слухи?
Ольга махнула рукой:
— Ой, да какие теперь слухи! До них ли?
Есипов отказался:
— Нет, Оль, я лучше останусь дома.
Со двора, уже ближе к усадьбе Есипова, вновь донеслось, на этот раз громкое и встревоженное:
— Ольга? Жива ли ты? Отзовись, Оля?
Невеста Николая открыла форточку:
— Да не кричи ты, Галка! Иди в хату, сейчас приду!
— Ой! А гдей-то ты? У соседа, что ли? Не вижу!
— Иди домой!
— Поняла, поняла!
Закрыв окно, женщина обняла Есипова:
— Так я пойду, Коля?
— Иди, Оль, спокойной ночи. И не забудь, послезавтра едем в Переславль!
— Да уж ладно тебе. Травму бы вылечить!
— Все будет о’кей! Спасибо тебе! Идем, провожу!
Николай первым вышел во двор. Пока Оля занималась подругой, Николай достал из сумки пистолет и положил его в карман. Сейчас он сжимал его рукоятку, не доставая из брюк. Быстрым взглядом осмотрел прилегающее к дому пространство и проводил невесту почти до ее хаты. Тут же вернулся. Присел на кровать, закурив, задумался. Кто-то хотел надолго уложить его на больничную койку. Скворцов или Аракевич? Непонятно и бессмысленно, но нападение совершено, и с этого дня он, Есипов, должен соблюдать повышенные меры безопасности. В боковом кармане куртки завибрировала сигналом вызова специальная радиостанция, он ответил:
— Мещера на связи!
— Привет, Коля! Рад вновь слышать тебя.
Говорил капитан Литинский.
— Здравствуй, Паша. Я тоже рад. Какие дела у усадьбы?
— Никаких.
Есипов удивился:
— Не понял?
— Я тоже ни хрена не понял, но с 4.30, когда группа наблюдения заняла позиции вокруг объекта, и до сего времени ничего подозрительного не замечено. По-моему, особняки пусты. Есть, конечно, охрана, но официальная, а группа не прослеживается!
— Этого не может быть!
— Ты не веришь мне?
— Верю, но я же своими собственными глазами видел, как тридцать рыл, сильно смахивающих на боевиков, под командованием, как выяснилось, самого Абдель-абу-Джабара разминались в усадьбе. Я опознал его по фотографии, предъявленной Волковым, который утром навестил меня.
— Я все понимаю, Коль! Но в настоящий момент банда в усадьбе никак не проявляет себя!