— Зачем врёшь? Если не помнишь мою книгу, ты так же не должна помнить, как я пишу. Ты что, бросила мою историю, не дочитав её? — она начала злиться.

— Скорее всего, дочитала…

— Тогда что там в конце? — требовательно спросила богиня.

— Я же не помню… там принц с Амалией вместе?

Она кивнула, перестав так сильно хмуриться. Я решила продолжить:

— И какой-то замес с демонами?

— Нет, — богиня коснулась пальцами лба. — Это, знаешь ли, обидно. Я старалась. Учила ваш язык, читала всякое… лучше не знать, что. Ты в теле наполовину дракона, и всё такое, и я должна была помочь. Но ты растоптала все мои старания!

Она скрестила руки на груди и гневно на меня посмотрела.

— Я же не специально.

— Мне плевать. Пусть этот мир летит в бездну! Если все драконы исчезнут, а демоны и тот придурок захватят мир, знай, ты виновата! — и богиня стала подниматься к потолку.

— Стой! Прости! Дай мне эту книгу, я выучу её наизусть!

— Ах, да, ты же скоро умрёшь. Радуйся, что не увидишь закат этого мира, — и с этими словами она исчезла в потолке.

Я села прямо на пол библиотеки, прислонилась к шкафу и смотрела вверх. Туда, где только что была богиня. В смысле, скоро умру? Как так? Что мне угрожает?

Я же почти разорвала помолвку, отец на моей стороне, Вольф вроде бы тоже, хотя и уничтожил книги, Ролан связан клятвой рыцаря… Остальные или слабы, или у них нет повода меня убивать. Что я упустила?

— Вот вы где, госпожа, — в библиотеку зашёл мой рыцарь. — Я проводил вашего сообщника.

Сил спорить о том, что учитель — не сообщник, не было, я промолчала. Ролан подошёл и остановился рядом, протянул руку.

— Вы упали?

— Нет, — я продолжила сидеть, только смотрела теперь не в потолок, а на него.

— Вы в порядке?

— Ролан, — я взяла его за протянутую руку и встала. — Скажи, ты же защитишь меня?

В синих глазах мелькнуло сомнение. Или беспокойство? Что у него на уме? Почему не отвечает?

— Конечно.

— Ты долго думал, — упрекнула я.

— Потому что это странный вопрос. Вас кто-то напугал? Угрожал? Просто скажите имя, и я обо всём позабочусь.

Не думаю, что Ролан сможет что-то сделать богине. Но намерение я оценила.

— Всё нормально. Мне надо в храм.

— Зачем? — он нахмурился.

— Вымаливать прощение.

***

Я подготовилась: надела шляпку с вуалью, скромное платье, убрала волосы. При желании всё равно меня можно было узнать, но это уже мелочи.

Я взяла Ролана и приехала к самому большому храму Немы в городе. Первым делом сделала огромное пожертвование, потратив все деньги, что были в распоряжении у Летиции. Надеюсь, богиня оценит жест.

— Не желаете помолиться? Мы освободим для вас зал, — услужливо поклонился священник.

Я кивнула.

Меня проводили в зал и оставили там одну. Ролан встал у дверей снаружи.

В конце зала статуя богини, лишь смутно похожая на настоящую Нему, мерцала разноцветными бликами в свете от огромных витражных окон. К ней вела ковровая дорожка, а по краям стояли скамьи. Я медленно дошла до помоста, на котором стояла статуя. Встала на колени.

— Послушай, это не честно, — сказала я богине.

Нет, не с этих слов надо было начинать. Я искренне извинилась и рассказала о избирательности своей памяти, своих мучениях в учёбе, о том, как мама по десять раз напоминала, что где лежит…

— Ты многое сделала, мне не нужна больше помощь. Только дай ещё хоть раз прочесть свою книгу. А дальше я справлюсь…

Вообще, хотелось бы ещё вернуться в свой мир, но пока рано об этом. Раз богиня смогла перенести книгу, сможет же перенести и меня? Разумеется, после того, как я сыграю здесь свою «роль». Да и попала я сюда не случайно, как выяснилось.

Выговорившись, я вышла из зала. Ролан бросил на меня очередной осторожный и внимательный взгляд. Но промолчал. Наверное, у него много вопросов. Герцог тоже не понял, почему я вдруг потребовала денег и сорвалась в храм. Но объяснять я даже пытаться не буду.

Напоследок я осталась на вечернюю службу и заплатила за какую-то бумажку, на которой можно было написать просьбу богине. Священники брали по их очереди и зачитывали вслух в конце службы.

— О мудрая Нема, дай здоровья моим родителям, — нараспев говорил священник. — О Нема, пошли твоей подданной Ирис любовь. О Нема, направь на путь истинный подданного твоего Александра. Нема, вернись, отныне я буду читать и помнить всё, что ты написала, даже фанфики или слэш, или альтернативную историю… — священник прочистил горло и огляделся по сторонам, — а также могу издать это и распространить по всему миру…

Я удовлетворённо кивнула, дождавшись, когда озвучат мою просьбу, и потихоньку вышла из зала. Ролан последовал за мной. Кажется, я видела знакомое лицо какой-то блондинки, но сделала вид, что не замечаю.

Надеюсь, богиня услышит меня.

На середине пути я попросила остановить карету и прошлась пешком до особняка вместе с Роланом. С ним я могла не опасаться внезапного нападения или ненужных разговоров. Знакомые Летиции вежливо здоровались и спешили ретироваться.

Рыцарь тоже молчал. Но именно это мне и было сейчас нужно.

Уже в кровати я вспомнила, что герцог хотел рассказать мне о «матери». Он-то не знает, что я всё уже знаю от богини. Я устало закрыла глаза. Нет, уже никуда не пойду.

Нема обиделась, но, вообще-то, вправе обижаться тут только я. Закинули в другой мир, одни хотят избавиться, другие, в том числе и богиня, использовать в своих планах. О чём там предупреждала Нема? С какого перепугу я должна спасать драконов от исчезновения? Я им что, Гринпис? Или останавливать сумасшедшего от захвата мира. Пусть захватывает. Быть ответственным за весь мир не так легко, как кажется.

«Вот уйду в монастырь, и пусть они разбираются, как хотят», — с этими мыслями я провалилась в тревожный сон.

***

Ролан был предельно осторожен: он подозревал, что Энн о чём-то догадывается. Возможно, он даже хотел бы, чтобы Энн раскрыла его. Смотреть в эти глубокие серые глаза, полные печали и безграничного доверия было невыносимо. Но что он мог сделать?

Он дождался, когда особняк утихнет, и все, даже доктор, который до ночи делал лекарство, даже Вольф, который долго вертелся и вздыхал, уснут. Расширив свою ауру, он чувствовал, что ни единая разумная душа сейчас не бодрствует. И всё равно он действовал тихо. Вышел на заранее оставленный открытым балкон, затем на крышу и на карниз окна комнаты госпожи. Да, что бы не случилось, она навсегда его госпожа. Хотя Ролан иногда сомневался, что давал клятву именно этой Летиции, потому что она изменилась. Но, скорее всего, сомнения были беспочвенны.