видно во что-то врезался. Значит, авария произошла нешуточная — его привезли в больницу, и рядом сидел Серёга и довольно улыбался.

— Я был прав! — прохрипел Лёха.

— Великолепные первые слова! Насчёт чего?

— Ты — чёрт.

— До ада тебе ещё далеко. Придётся подождать и на этом свете на меня поработать. Что случилось с тобой, помнишь?

— Авария? Что с машиной?

— С деревом поцеловался. Машину в металлолом теперь. Без сознания был, только утром тебя нашли.

— Кто?

— Я послал.

— Спасибо!

— С какой дури ты на ночь глядя пьяным поехал? У Ксюши бы ночевать остался.

От упоминания Ксюши, Лёхе стало противно — всё таки он с ней лоханулся.

— Раз уехал, значит так надо было, но водка тут не при чём — какой-то козёл мне навстречу выскочил, если бы не увернулся, было бы гораздо хуже, с асфальта бы мозги скоблили.

— Ты ещё легко отделался, синяки на физиономии и пара сломанных рёбер. Скоро на ногах будешь.

— Серёга, — вдруг спросил Лёха. — Макс ко мне сюда приходил?

— А почему ты спрашиваешь? — увильнул от ответа Сергей.

— Показалось, что голос его слышал, но померещилось наверно. Слушай, мне надо, чтобы ты кое-что сделал, мне это важно, — и Лёха поманил друга поближе, чтобы никто больше не слышал его слов.

— Да всё, что хочешь, — пообещал Сергей и наклонился к кровати.

***

Нинка уже была у свекрови и ждала сына — её тоже донимали звонками, и парочка журналистов даже дежурили у подъезда. Её беспокоило смутное чувство, что она виновата в том, что случилось, пойдя на поводу у ревности, но она не любила слишком копаться в себе.

— Явился, не запылился! — она подскочила к сыну и, приподнявшись на цыпочки, отвесила ему довольно тяжёлую оплеуху. — Ты где, дурак, шляешься? Как тебя на такое угораздило! Стыд и позор! Мне на улицу не выйти! Меня даже подруги, у которых сыновья наркоманы и пьяницы, теперь за версту обходить будут!

Потирая покрасневшую щёку, Макс стоял и послушно ждал, пока мать накричится. Он знал по опыту, что если начать ей возражать, то крики перейдут сначала в ругательства и оскорбления, а потом — слёзы и хватания за сердце. Слёз он не переносил. У него было такое ощущение, что это уже когда-то с ним произошло, при этом ему на всё было глубоко наплевать. Наконец мать остановилась, чтобы вдохнуть, и Макс успел вставить.

— Мам, отец в аварию попал, я только что из больницы.

Нинка на мгновение замолчала, оценивая ситуацию. Что, если Лёха умрёт? Момент подходящий, он между жёнами, и всё его состояние достанется её Максику.

— Серьёзная авария-то?

— Пока без сознания, но врач сказал, что повреждения не тяжёлые, жить будет.

— Такой, как он, всегда выплывет, — Максу показалось, что мать была разочарована его ответом, и эта её жёсткость резанула больше обычного.

— Мам, я знаю, что ты злишься, но я никак не думал, что дело так повернётся.

— Почему ты не попросил у отца? Истратился бы в какие веки на родного сына. У тебя ещё и девушки нормальной толком не было, а ты уже за деньги, со всеми! Я думала, что не так тебя воспитала!

— Ну и что в этом такого? Потому, что я парень? Вон, сколько девчонок за старых «папиков» замуж выходят, и всем нормально. Они их безумно любят что ли? Да и кому она нужна к чёрту, эта любовь? Всё продаётся и покупается! Мне нужны были деньги. Ты так на меня орёшь, будто я ювелирный магазин ограбил или убил кого-то. Деловая сделка, всё по согласию. Никому хуже не стало, всем — выгода!

Нинка открыла рот что-то сказать, да так и застыла. Что можно ответить на слова сына? Она поменяла тему.

— Зачем тебе деньги? Если на машину, то ты уже на несколько заработал!

— Откуда ты знаешь, сколько я заработал? Опять у меня в комнате рылась?

— Я твоя мать! Мне надо всё о тебе знать!

— Не надо, когда ты уже сообразишь, что я не маленький? Всё, вырос, и контроль твой постоянный поперёк горла стоит. Хочу квартиру купить и уехать!

— Никуда ты не уедешь! Я тебе деньги не отдам! Ты таким путём заработал, что я не допущу, чтобы ты их истратил!

— Ты реально украдёшь у меня?

— Это не кража, если они были в моей квартире! Иди в милицию заявляй, мол я с бабами за деньги трахался, а мать у меня всю выручку забрала! Не далеко дойдёшь!

Макс смотрел на мать и не верил своим ушам. Хотя это было в её стиле — она легко найдёт чему угодно оправдание перед самой собой.

— Ни в какую милицию я идти не собираюсь, — устало ответил он. — Но и домой к тебе больше не вернусь. Здесь останусь.

Бабушка, до этого молча слушавшая разговор между ними, вмешалась, неожиданно твёрдо.

— Нина, ты знаешь, когда Алексей от тебя ушёл, я встала на твою сторону, несмотря ни на что, даже разорвала отношения с сыном, чтобы видеть Максика. Но тут ты… Перегнула палку. Он будет жить у меня, пошла вон из моей квартиры!

Нинка нервно переводила взгляд с сына на свекровь. Она действительно переборщила, от обиды и страха выкрикнула глупость, не подумав, но сдаваться, сейчас?

— Вы оба ещё об этом пожалеете!

Дверь за матерью закрылась, и Макс благодарно обнял бабушку.

— Бабуль, спасибо, я постараюсь ненадолго у тебя остаться, скоро найду себе жильё.

— Ты мне не мешаешь, живи, сколько хочешь. Только диван в бывшую комнату отца перетащи. Как Алёша?

— Ты хочешь к нему подъехать? Я дам тебе адрес клиники.

Вспомнив облегчение, испытанное им, когда он избавился от Ленки, Макс в первый раз в жизни представил, что так же чувствовал себя отец, когда ушёл от матери — конец притворству, обвинениям, скандалам, упрёкам. Хотя он, Макс, тут при чем? Он никогда ему не простит.

***

«Неужели так глупо всё и закончится?» — Ксюша вновь и вновь задавала себе этот вопрос — и после ухода Алёши, когда стояла под душем, и ночью, когда приняла таблетки, чтобы наконец-то заснуть, и утром, после разговора с Сергеем. Тяжело поверить, что она потеряла друга, не обретя любовника. Его злые и равнодушные слова снова и снова били по самолюбию и заставляли бессильно стискивать зубы. Что, если он уже мёртв? Может быть это и к лучшему. Она ждала, что позвонит Сергей с новостями, но позвонил старший брат.

— Привет, Боря, как дела, как все?

— Ничего хорошего! — ответил он с необычным для него раздражением. — Помнишь,