– Одним своим стало меньше. Голову ему отрезали и вывесили над воротами базы с табличкой под подбородком «Провокатор».

– Ясно, – сказал я. – Не хотят наймиты с боргами воевать, и потому ты решил найти одиночку на стороне. А не подскажешь, чем тебя так Грачев достал?

– Налогами своими гребаными, – зло прошипел бармен. – Янов у него под боком, так за крышу генерал восемьдесят процентов прибыли требует. И, типа, если первый раз обману, одну руку отрубит. Во второй раз – вторую. А у меня лишних конечностей на замену в кладовке не завалялось.

– Думаешь, с новым главарем боргов будет легче? – усомнился я.

– К новому я сразу с хорошим хабаром подкачу, – просипел бармен, багровея лицом – видать, лежать брюхом на стойке ему было не особо удобно. – С новыми буграми всегда проще подружиться, тогда хоть первое время жилы тянуть не будут. К тому же по Зоне слух прошел, что Грачев тебя нехило подставил. Вот сразу двух зайцев и убьешь – и с этим упырем поквитаешься, и на нужного тебе человека выйдешь.

В его словах была доля истины. Грачев и правда повел себя как последний урод, и будь я немного более медлительным, лежать бы мне сейчас возле затона с борговской пулей в голове. И это не оправдание, что в Зоне все так живут, как он. Я, например, по-другому, теша себя надеждой на то, что во мне еще остались какие-то крупицы порядочности.

Но, с другой стороны, если с тобой поступают как с расходным материалом, обманывают, посылают под пули, а после расстреливают тех, кто был рядом, а тебе чудом удается выжить, – о какой порядочности может идти речь? Еще Конфуций сказал, что за добро нужно платить добром, а за зло – поступать по справедливости. И разве не заслужил Грачев за все, что сделал, свинцового кусочка справедливости между глаз? По-моему, сейчас как раз тот случай, когда можно забыть о своем моральном кодексе. Если тебя предали, подставили, унизили не случайно, а намеренно, то в моем случае все кодексы рассыпаются как карточный домик и остается лишь древний принцип – за зло платить по справедливости.

– Я согласен, – сказал я. – Только для того, чтобы убрать Грачева, мне понадобится вот что…

* * *

Снаряги бармен отсыпал богато, видать, изрядно его достал борговский генерал. А снарягу-то я запросил непростую, ибо вновь прыгать по радиационным могильникам, пробираясь в Припять, не было ни малейшего желания…

В общем, стряс я с бармена бронекостюм красно-черных, да не простой, а майорский, с соответствующими погонами и усиленной защитой. Не экзоскелет, конечно, но для моих целей – вполне. Да экзо бармен и не дал бы, от жадности задушился. Он и этот-то когда отдавал, два раза так мордой краснел, что я был уверен – сейчас толстяка инсульт настигнет. Но ничего, справился. И даже СВУ вручил, которую я у него в оружейке приглядел. Годная винтовка, практически не уступающая СВД по характеристикам, но покороче и с пламегасителем-компенсатором, который и как пламегас нормально работает, и выстрел приглушает, и звук от него рассеивает так, что фиг поймешь, откуда он идет. Ну и стрельба очередями из этой винтовки предусмотрена, хотя при магазине в десять патронов это так себе преимущество. Потому от автомата, подобранного мною на затоне, я не отказался, хотя переть на себе нелегкий бронекостюм, два ствола и рюкзак то еще удовольствие. Но без этого в Зоне никуда. Хочешь двух зайцев убить, а именно – выжить и выполнить задание, изволь поработать ишаком, груженным настолько, что прям хоть сейчас ложись да помирай.

Единственный плюс – идти было недалеко. Через пути перешел, миновал заброшенный рынок – и вот она, окраина Припяти, вдоль которой, кстати, патрули боргов шастают довольно активно. Но я сильно надеялся, что с майорскими погонами меня никто не остановит.

– Ты уж там поаккуратнее, – напоследок сказал бармен плачущим голосом. Ясное дело, не за меня беспокоился, а за снарягу и оружие, которое не подарил, а дал в аренду с условием возврата в случае успеха операции.

– Не горюй, – хмыкнул я. – Если вернусь – все обратно отдам. А не получится, так еще одного пьяного борговского майора прищучишь и провернешь на котлеты. Такая снаряга поди не продается и не покупается, а?

Мне показалось, что на тот раз бармена точно удар хватит, настолько его харя побагровела. По ходу, шутка моя оказалась недалека от истины. Впрочем, даже если оно и так, мне без разницы, только в Янове я точно ничего жареного-пареного есть не буду, пока этот толстяк тут заправляет. Только консервы, только хардкор.

Остаток дня я продрых в кладовке, а вечером выдвинулся, натянув на лицо фильтрующую маску – аксессуар довольно неоднозначный. Кто-то боится поймать легкими радиоактивную пылинку, много лет назад вылетевшую из жерла реактора, и окочуриться в муках. А другим пофиг, ходят без масок – и ничего. Вообще легенда по Зоне ходит, что любители фильтров на морде дохнут от лучевой болезни чаще пофигистов, которые органы дыхания прикрывают, лишь когда стакан рукавом занюхивают. Но, само собой, это не точно.

Мне же маска нужна была лишь для того, чтоб мою узнаваемую физиономию скрыть. Кстати, нелишняя предосторожность, так как на покосившейся стене заброшенного рынка Припяти я увидел свежеотпечатанный плакат: «Враг “Борга”». За живого – 10 000 рублей. За мертвого – 20 000». Ну и, разумеется, рисованная от руки физиономия, скопированная с обложки одной из моих книг. Ишь ты, какой интересный ценник за мою голову! Живой я красно-черным не особо нужен, мало ли как оно обернуться может, никто не хочет своей тушкой лишний раз рисковать. Мой труп, судя по расценкам, боргам был гораздо интереснее, так как хоть они ребята и лихие, но лучше ну меня нафиг живого.

Я расхохотался. Ишь ты, обиделись, бедные, за то, что не удалось им меня провести, да еще и по щам схлопотали. Интересно, кто ж им рассказал про мое участие в рейде вольных на бывшую бандитскую базу?

Ответ на вопрос пришел сам собой, едва я завернул за угол. На толстом кривом дереве, росшем рядом с полуразрушенными прилавками, красовался аналогичный плакат, по ходу, отпечатанный в одной типографии. Даже фото мое то же самое. Только текст другой: «Враг “Воли”». За живого – 10 000 рублей. За мертвого – 30 000».

Ага, понятно. Тот молодой пулеметчик, которого я не стал убивать, добрался то ли до своих, то ли до борговского патруля – что вероятнее, – и рассказал все. А новости в Зоне передаются быстрее ветра.

Ну, ясно. Если прошлые мои подвиги основные местные группировки, может, и подзабыли, то новые вызвали у них приступ праведного гнева. И страха, судя по повышенному ценнику на мой труп. Что ж, это хорошо. Когда враг боится, он наполовину побежден. И да, теперь я не стану миндальничать ни с красно-черными, ни с «зелеными». Взялись за старое, объявили награду за мою голову? Ну что ж, не обессудьте, вас я буду убивать бесплатно, если попробуете встать у меня на пути.

За рынком располагалось двухэтажное здание с хорошо сохранившейся надписью на крыше «Фабрика. Кухня». Интересное предприятие, наверное, было до аварии на ЧАЭС. Загадочное. Фиг поймешь, то ли фабрика, то ли все-таки кухня. Впрочем, какая разница? Главное, что сейчас на той крыше с надписью был установлен мощный прожектор, а рядом – пулеметное гнездо, которое уверенно «держало» сектор, по которому мне предстояло пройти.