— А как же быть с Минскими соглашениями?

— Минск давал шанс на мирное разрешение конфликта, но все договоренности в столице Белоруссии практически сорваны сепаратистами. Они прикрываются этими соглашениями, руководствуясь указаниями Москвы, цель которой расчленение Украины на несколько государств, половину из которых она сразу же подомнет под себя, выдвигая совершенно неприемлемые для нас условия. Причем русские делают это в ультимативной форме. Посему такая негативная реакция на действия России и сепаратистов у всех европейских стран, США, Канады, Австралии, всего, по большому счету, мирового сообщества. Вспомни, в случае с Южной Осетией и Абхазией такого возмущения цивилизованного мира против Кремля не было. Да, ни Осетию, ни Абхазию не признали, Россию и несколько карликовых стран не считаем, но ведь не были наложены тогда на Москву экономические санкции? Сейчас же весь мир осуждает агрессию России. И это уже не украинская пропаганда, о чем постоянно трезвонят СМИ России. Так что, к сожалению, Минск, скорее всего, рухнет. Я имею в виду достигнутые в Минске соглашения.

— Значит, война?

— Нет, капитан, продолжение антитеррористической операции, но уже до победного конца.

— А вы уверены, господин майор, что конец будет победный?

— Абсолютно. За нами США, за нами НАТО, за нами весь цивилизованный мир.

— Вы считаете, что американцы или другие страны Североатлантического альянса решатся на открытое столкновение с Россией?

— Нет, но весь мир заставит Россию убрать свои щупальца от Украины.

— Ну, не знаю, — пожал плечами Шрамко. — Лично для меня совсем скоро все, что происходит здесь, отойдет на второй план.

— А ты ведь мог бы еще служить. Если не на передовой, то в тренировочных лагерях, учебных центрах. Твой боевой опыт и знание тактики ведения боевых действий русскими очень пригодились бы молодому пополнению.

— Сейчас в Украине натовских инструкторов хватает. Уж на кого, а на них НАТО и США не поскупятся, как и на старое свое вооружение.

Кучеренко сделал вид, что пропустил последнюю фразу капитана.

— Ну, что ж. Не афишируй среди подчиненных свою встречу с командиром сепаратистов, и я тоже забуду. Вот только отчет о ней прошу составить немедленно. Не беспокойся, это для проформы. Вдруг кто-то где-то проговорится. В общем, чтобы оградить себя и тебя от неприятностей.

— Мои отношения с Серединым до встречи в отчете указать?

— В этом нет никакой необходимости.

— Я понял вас.

— Десяти минут хватит?

— Если подробно описать все, то минут пятнадцать потребуется.

— Хорошо. Я подожду. Тебе никто не будет мешать.

Кучеренко вышел из командно-наблюдательного пункта. У входа при появлении майора СБУ вытянулся по стойке «смирно» лейтенант Щербина.

— Ждешь? — усмехнулся Кучеренко.

— Так точно, пан майор.

— Молодец! Служи, лейтенант, верно, и я помогу тебе перейти в Службу безопасности. Связи у меня большие.

— Так точно, пан майор!

— Машина вернулась из деревни?

— Так точно.

— Пройдем-ка по территории.

— Есть!

— Да перестань ты, Михайло, тянуться как ефрейтор. Одно дело делаем.

— Так точно, Тарас Матвеевич.

Майор СБУ и лейтенант ВСУ прошли к капониру, в котором стояли БТР и где их не могли услышать, и Кучеренко спросил:

— Ты доверяешь Шрамко?

— Нет. Он сразу показался мне подозрительным. А тут еще эта встреча. По-моему, Шрамко даже не Вахно.

— Согласен, умнее старшего лейтенанта, он языком молоть не будет. Начальник блокпоста, с которым встречался твой командир, бывший однокурсник Шрамко. Более того, они вместе воевали на Кавказе, и капитан с блокпоста сепаратистов даже спас ему жизнь.

— Да что вы? — открыл рот Щербина. — Дела-а! Вот почему капитан Шрамко пошел на встречу! Господин майор, надо срочно убирать этого Шрамко отсюда.

— А пост вместо него ты примешь? — усмехнулся Кучеренко.

Лейтенант замялся. Ему не хотелось обременять себя ответственностью, одно дело, сидеть в замах и стучать майору СБУ на сослуживцев, и совсем другое дело — руководить личным составом, принимать, в случае изменения обстановки, самостоятельные решения, которые могут быть и неверными. Щербина хотел сделать карьеру, но малой кровью, а лучше совсем без нее, и не в войсках, где и на высокой должности реально можно сломать на войне шею, он желал подняться в Службе безопасности. Вот там бы он, ничем не рискуя, проявил бы себя, тем более что формально принимал самое активное участие в антитеррористической операции и даже успел, благодаря тому же Кучеренко, получить медаль.

— Я бы принял, пан майор, но у меня нет опыта.

И вновь Кучеренко усмехнулся, прекрасно понимая этого офицеришку с подленькой душонкой. Он у майора такой был не один.

— Ну, тогда помолчи и внимательно меня послушай!

— Слушаю, пан майор!

— Нам неизвестно, о чем говорили бывшие сослуживцы, так?

— Так точно.

— Но говорили недолго, а вспомнить им есть что. Поэтому, думаю, они попытаются встретиться еще раз, но неофициально. Тайно. И сделать это не так уж сложно. Чем могут закончиться разговоры, тоже неизвестно. Шрамко показывает, что он верный долгу и присяге офицер, и заверяет в том, что выполнит любой приказ. Но я сомневаюсь в этом. Тем более что служить ему осталось недолго. Исходя из этого, ты, Михайло, должен не спускать глаз со своего начальника. Понял?

— Так точно! И пресечь попытку повторной встречи.

— Ни в коем случае! Напротив, во всем потакай Шрамко, но не упусти момента, когда он пойдет на встречу, если пойдет, конечно, и сразу же сообщи об этом мне.

— А не упустим мы его?

— Шрамко не уйдет к сепаратистам. Вернется. Мне не важно, о чем они будут разговаривать, мне Шрамко нужен в другом качестве, не спрашивай, в каком.

— Я и не спрашиваю.

— Если все пойдет, как я предполагаю… но… все… достаточно. Ты должен следить за ним, в то же время втереться в доверие. Это будет сложно сделать, но — надо. Капитан не должен видеть в тебе опасность. И тогда… впрочем, довольно, расходимся. Занимайся своими обязанностями и не мешай Шрамко, но докладывай мне о каждом его шаге, используя портативную станцию. Иди! И смотри не прозевай встречу. Сорвешь мой план, узнаешь, что такое настоящая война. Война, с которой мало кто возвращается.

Кучеренко быстрым шагом пошел к КНП и подошел к зданию в тот момент, когда из него выходил Шрамко со сложенным листком бумаги.

— Отчет, пан майор! — протянул ему листок Дмитрий.

— Хорошо. — Кучеренко, не читая, положил сложенный лист в карман куртки и кивнул: — Удачи, капитан!