— Леди Аннелла Корби. Единственная дочь Астерби, — опередил Клифтона его дядя. — Прекрасная девочка. Скажите ему, Тремонт! Скажите ему, как брак идет на пользу мужчине. Вы изменились к лучшему с тех пор, как женились на леди Джон. Необыкновенная женщина, восхитительная, должен сказать. — Пенуортем с большим интересом оглянулся, услышав, как зашумела толпа.

— Осторожнее, Пенуортем, Стьюи малость мошенничает.

Маркиз, рассмеявшись, продолжал наблюдать царящую в зале суету.

Клифтон решил, что избавился от брачных махинаций дяди, увлекшегося пари, но, увы, удача отвернулась от него.

Дородный Пенуортем повернулся и погрозил племяннику пальцем:

— Не забудь, Клифтон. Завтра. Я жду тебя на углу Бонд-стрит ровно в три. Посмотри на леди второй раз, и, держу пари, ты скажешь, что она превосходная невеста. — Подмигнув, он подошел к компании спорщиков и окликнул мужчину в оранжевом сюртуке, ярко-красном жилете и красновато-коричневых брюках: — Как грубо с вашей стороны, дружище Стьюи, не пригласить меня.

Взрывы смеха приветствовали появление маркиза — Клифтон знал, что его дядю считают легкой добычей.

— Так как насчет женитьбы? — спросил Джек, налив себе из бутылки.

— Дело еще не слажено, — ответил Клифтон.

Джек пристально посмотрел на него:

— Ты любишь эту девушку?

Клифтон покачал головой:

— Люблю? Боже милостивый, да я ее едва знаю.

— Тогда послушай человека, который не раз ускользал из брачной ловушки: немедленно беги из Лондона.

В дверь тихо поскреблись, и Люси села в кровати.

— Люси? — умоляюще прошептал голос из-за двери. — Ты здесь?

Она мгновенно поднялась, накинула халат и туго завязала пояс. Когда она открыла дверь, Микки стрелой бросился к ней.

— Там ругаются, — прошептал он, уткнувшись лицом ей в живот, и обнял ее. — Внизу. Похоже, там что-то бросают и опрокидывают.

Люси вздохнула, теперь, когда Микки разбудил ее, она тоже услышала громкие голоса.

Боже милостивый, Минерва и Элинор снова взялись за старое? Как только герцогиня уехала, они затеяли перебранку, выясняя, кто виноват.

В произошедшем они винили Люси.

— Все из-за тебя! — возмущалась Элинор. — Я не стану брать на себя твои грехи, я знаю, что ты выдала себя за меня в Брайтоне!

— Да надоели вы с этим Брайтоном, черт побери! — огрызнулась Люси. — Это было просто недоразумение, и я не жду, что вы станете слушать объяснения!

Чем Люси виновата, что хозяин гостиницы принял ее за Элинор? Он просто решил, что если она леди Стэндон, то, значит, Элинор. Такое случалось сплошь и рядом.

Что касается причиненного гостинице ущерба… Люси не знала, что счета направили герцогу Холлиндрейку, и в результате расходы вычли из содержания Элинор.

«Я здесь ни при чем», — подумала она, не до конца простив Элинор, настоявшую, чтобы Люси и ее домочадцев переселили в летний дом герцога в Кенте, когда ей понадобилось устроить неожиданный прием.

Так они и осыпали друг друга обвинениями, пока Клапп не поинтересовалась, какие комнаты можно занять, и это породило новый всплеск спора. Таковы уж они были, леди Стэндон.

В конечном счете все разбрелись по своим углам зализывать раны, и Люси принялась искать выход из сложившейся ситуации.

Большую часть вечера она размышляла о том, как совершить побег из Лондона.

Побег от него!

Она вовсе не думала, что Клифтон хочет ее. Или хоть на йоту о ней заботится.

Нет, дело в его словах: «Я искал леди Стэндон».

Он столкнулся с ней случайно. Но она знала его достаточно хорошо, чтобы понимать, что он узнает правду и вернется, это лишь вопрос времени.

Вернется за ней. За той леди Стэндон, которую ищет.

«Черт возьми! Что ему от меня надо?» — размышляла Люси, перебирая в уме обрывки его фраз.

«Одно старое дело…» «Должно быть, это ошибка…» «Не понимаю, что общего у Малкома с этой ведьмой…»

Нет, это явно не сулит ничего хорошего. Сжав губы, Люси крепче обняла Микки.

Голоса на лестничной клетке стали громче.

— Ну, я им сейчас устрою! — пробормотала Люси и обратилась к Микки: — Иди, тебе нужно поспать.

«Нам всем это нужно», — думала она, укладывая мальчика в кровать.

Потом спустилась вниз, забыв все манеры Мейфэра, которые пыталась привить ей свекровь, леди Чарлз.

Подтянув рукава, Люси стиснула зубы. Если Минерва и Элинор собираются вести себя как неряхи из Севен-Дайалс, она обойдется с ними точно так же.

Но на полпути она заметила в тени Минерву. Когда та повернулась, Люси увидела, что лицо у нее приобрело пепельный оттенок.

И было отчего, судя по обрывкам отвратительных обвинений, доносившихся из-за закрытых дверей гостиной.

— О тебе весь Лондон сплетничает. И обо мне тоже, но тебя это не волнует, дрянь эгоистичная!

— Кто это? — одними губами спросила Люси у Минервы.

— Отчим Элинор. Лорд Льюис, — прошептала Минерва.

— …позор, вот что ты такое. Снова выставила меня на посмешище. — Он зашагал по комнате. — Я не позволю тебе выйти замуж без учета моих интересов. Я без того, что мне причитается, не останусь, как ты устроила в прошлый раз. Даже не смогла наследника родить. Наследника, Элинор! Тогда ты не оказалась бы в таком положении. Ты такая же никудышная и никчемная, как твоя мать…

Послышался громкий тяжелый удар.

— Он ее ударил? — Люси выпрямилась. Хоть ее отец слов не выбирал, но он никогда не поднимал руку на дочерей, да и на любую другую женщину.

Минерва кивнула:

— Я боялась, что до этого дойдет. — Она покачала головой. — Мы мало что можем сделать.

— Возможно, ты можешь сделать немного, — заявила Люси, — но я этого так не оставлю.

— Не вмешивайся, — сказала Минерва. — Ты навредишь Элинор.

Люси стряхнула ее руку.

— Я не позволю этому человеку бить ее. Это и мой дом.

Она пересекла холл и рывком распахнула дверь.

Элинор осела на пол, отчим стоял над ней, собираясь нанести еще один удар. Тонконосая дама, сидевшая на кушетке, злорадствуя, наблюдала за происходящим.

— Если ударите ее снова, это будет последнее действие в вашей жизни, — объявила Люси лорду Льюису.

В комнате стоял запах бренди, по мутным глазам и красным щекам лорда Льюиса Люси поняла, что он пьян.

Он замер, как и все в комнате. Потом взглянул на Люси и глумливо ухмыльнулся: