– Я вам покажу, – после паузы ответила она.

Алекс недоуменно вскинул брови. Но Лариса не сталакомментировать свои слова, молча указала ему на дверь ближайшего подъезда,приглашая его следовать за ней. Алекс так и сделал. Втроем (спортивный пареньмолчаливой тенью скользнул за ними) они вошли в подъезд старинного здания.Поднялись на третий этаж. Остановились у обшарпанной двустворчатой двери.

– Это моя квартира, – пояснила Лариса. – Нокогда-то тут была коммуналка, и ваш отец часто в ней бывал...

– Правда? И кто же из его друзей здесь жил?

– Эллина Берг, – ответила Белозерова с какой-тоособенной интонацией в голосе. – И она была не другом, а любимойженщиной Егора Данченко... – Лариса отперла замок и, толкнув широкуюдверь, первой вошла в квартиру. – Вы не слышали о ней?

– Нет, – без промедления ответил Алекс. Это имядействительно ни о чем ему не говорило. – А что, должен был?

Лариса пожала плечами и повела Алекса по длинному коридору вглубь квартиры.

– Нам сюда, – сказала она, достигнув двери в одну изкомнат. – Заходите... – Она обернулась к сопровождавшему их паренькуи с мягкой улыбкой сказала ему: – Спасибо, Слав, теперь можешь идти. Твоеприсутствие больше не требуется...

Тот не стал спорить. Чмокнув Ларису в щеку, он удалился.А Алекс тем временем вошел в комнату.

Первое, что бросилось ему в глаза, – это груда битогокирпича на полу.

– Ремонт затеяли? – поинтересовался он у хозяйки.

– Совершенно верно, – хмыкнула та. – Стала рушитькладку, чтобы добраться до каминной ниши, и вот что нашла...

Лариса взяла Алекса за руку и подвела к бреши в стене сословами:

– Смотрите!

Алекс заглянул в дыру и... От неожиданности он отшатнулся.

– Это скелет? – зачем-то спросил он. Хотя сам видел,что перед ним именно скелет.

– Куртку узнаете?

Вопрос показался ему идиотским, но Алекс все же бросил наостанки пристальный взгляд и не поверил своим глазам. На скелете была курткаего отца. Точь-в-точь такая, в какой он ушел из дома в тот злополучныйчетверг...

– Это он, да? – хрипло спросил Алекс. Хотя уже сампонимал – он! Вон и коронки поблескивают на двух коренных...

– Похоже на то, – ответила Лариса. Она стараласьговорить бесстрастно, но Алекс все же уловил в ее голосе сочувствие. Наверное,он не смог сдержать эмоций, и она прочла по его лицу, как ему больно. –Предполагаю, что вашего отца убили, взгляните на его череп...

Алекс забрался в дыру и тщательно исследовал останки отца.

– Да, вы правы, – констатировал он, выбираясь обратно вкомнату. – Я тоже склоняюсь к мысли, что его убили. Рана оченьглубокая, сомневаюсь, что она могла появиться, скажем, при падении или ударе окакой-нибудь предмет мебели...

– А теперь я покажу вам то, что при нем нашла, –сказала Лара и вытащила из стоявшей в комнате старой тумбочки кошелек, старыйключ, а затем из сумки древнюю газетную страницу. К ней прилагаласьсвеженькая компьютерная распечатка какого-то текста.

– Это перевод статьи, – пояснила Лариса. –С немецкого.

– Спасибо, не надо, я знаю язык, – сказал Алекс,впиваясь глазами в типографские столбцы.

Прочитав статью, Александр отложил ее и взял в руки кошелек.Он отлично его помнил, ведь именно из него отец доставал ему мелочь намороженое.

– А что это за ключ? – спросила Лариса после того,как Алекс просмотрел содержимое кошелька и, задержавшись взглядом на своейдетской фотографии, переключил внимание на последний предмет.

– Без понятия, – ответил он. – Я ни разу невидел, чтоб отец доставал подобный.

– А что о статье можете сказать?

– Да ничего особенного... – Алекс помолчал, подбираяслова. – Видите ли... Мой папа был довольно тщеславным человеком... Думаю,он просто вырезал заметку, в которой упоминалось его имя...

– А вам он ее когда-нибудь показывал?

– Не припомню...

– Значит, дело не в тщеславии, – уверенно заявилаона. – Не исключаю, что ваш отец был причастен к похищению архивов.

– Вряд ли, – покачал головой Алекс. – Мой отец былобычным дипломатом. Он, конечно, сотрудничал с КГБ, но не...

– Александр, послушайте, – перебила его Лариса. –Я сейчас расскажу вам все, что мне удалось узнать о вашем отце, а потом мывместе сделаем выводы... – Она вопросительно посмотрела на него блестящимикарими глазами. – Хорошо?

Алекс кивнул, и Лариса начала рассказ.

– Можно я закурю? – спросил Алекс уже после того, какдостал пачку «Мальборо».

– Конечно, курите, – позволила Лариса.

Вообще-то Алекс не страдал этой вредной привычкой, но, чтоназывается, иногда баловался. Батя не приветствовал винопития и курения, исыновья старались не огорчать его. Правда, Алекс, в отличие от Сереги, когданервничал, брал сигарету, а по праздникам выпивал. Еще он любил кальян и кофе сконьяком. Сейчас же ему просто хотелось покурить...

– Почему вы молчите? – спросила Лариса после того, какАлекс сделал несколько жадных затяжек.

– Не знаю, что сказать, – выдохнул он вместе с дымом.

– Опишите то, что чувствуете... – Она испытующе на негопосмотрела. – Или для вас это недопустимо? Показывать свои эмоции?

– Да нет, почему? – Алекс затушил сигарету. –Я не считаю это слабостью... – Он сел на пол напротив Ларисы. –А хотите, – спросил он вдруг, – я расскажу вам о себе?

– Хочу, – просто ответила она.

– Я никогда не знал своей матери. Отец рассказывал мне,что познакомился с ней случайно. Пересеклись где-то в гостях, понравились другдругу, переспали... Банальная история, короче... А девушка забеременела.Рожать ей было нельзя (какие-то серьезные противопоказания), но она решилась...Отец ее отговаривал, но Вера (так звали мою мать) стояла на своем. В итогена свет появился я... А мать умерла. Не сразу, через несколько месяцев.Сначала я был при ней. Но когда она скончалась от почечной недостаточности,меня чуть не отправили в детский дом. Хорошо, что отец узнал обо всем и взялменя к себе...

– Получается, вы не знали своей матери?

– Нет, не знал. Я даже не видел ее фотографии. Самипонимаете, между родителями не было никаких отношений... – Он нащупал вкармане пачку сигарет и хотел закурить опять, но передумал. – Мы сталижить вдвоем с отцом (его мать, нянчившая меня в младенчестве, рано умерла). Нескажу, что это была идиллия, но... Нам было хорошо. Особенно мне, ведь я егобоготворил! Папа казался мне небожителем, обласкавшим меня своей милостью. Единственное,что омрачало мою жизнь, – это частые отъезды отца. Когда он покидалродину, мне приходилось жить в интернате. Однако и с этим можно быломириться... Но вот однажды он пропал! Ушел из дома и не вернулся... Не будурассказывать, как я это пережил. О месяцах, проведенных в детдоме, тоже.Скажу только, что меня усыновил замечательный человек, с которым я до сих порчувствую просто-таки кармическую связь, но... – Алекс все ж таки сунулсигарету в рот. – Мой настоящий отец, Егор Данченко, остался для менячем-то вроде кумира. Батю приемного я уважаю и люблю за его дела, а кровногопапу обожаю слепо... Сейчас чувство это, естественно, притупилось, нокогда-то... – Он машинально взял Лару за руку и ощутил умиротворяющеетепло, исходящее от ее ладони. – Знаете, Лариса, я никому этого неговорил... Не знаю, почему признаюсь именно вам... – Алекс сделал глубокийвдох. – Моя жизнь сложилась так, как сложилась, только из-за отца. Выборсвой жизненный я сделал с оглядкой на него.