Поражало и настораживало то, что аварийное освещение работало. Все пространство отсека подсвечивалось красным светом. Несколько сохранившихся тусклых светильников продолжали функционировать. По мнению Шина, это просто невозможно, но ведь работали!

Воздух в отсеке оказался сухим и противным на вкус – затхлым, что ли. Но уже через пару минут друзья перестали замечать непонятный привкус. Федька сделал два шага влево, пропуская своего товарища. Шин изготовился к стрельбе из автомата. Ласты можно снять чуть позже – сначала необходимо оценить обстановку. Внимательно осмотрел правую от шлюзовой камеры сторону коридора. Первое, что увидел – приоткрытые переборочные двери, судя по всему, в первый отсек. Затем – трап на нижние палубы, какой-то разбросанный хлам, несколько перевернутых металлических ящиков непонятного назначения.

Со стороны Рыжика взору открывался длинный коридор, подсвеченный одной из мерно горящих ламп аварийного освещения. Дальше виднелись внушительного размера зеленые тумбы – шахты для баллистических ядерных ракет. Еще при жизни человеческого экипажа в промежутках свободного пространства между ракетными стаканами ночевали свободные от вахт моряки-подводники.

– Пол белый! – изумленно прошептал Федька. – И я б хотел такой пол.

– Тихо ты! – напряженно ответил Шин. – Там дальше что-то шевелится. Или показалось?

В глубине колоннады пусковых установок, в самом конце узкого прохода играли тени. Под последней лампой аварийного освещения уставший взор улавливал подозрительное движение. Оно было неявным и размытым, поэтому друзья молча стояли и всматривались вдаль отсека. Там, на грани восприятия, что-то происходило, но сходить туда и проверить, что там к чему, ой, как не хотелось! Но что-то же давало вздрагивающую ломаную тень! Шин дотронулся до плеча напарника, на вопросительный взгляд ответил жестом – указательным пальцем ткнул сначала в ласты, затем в грузовой пояс, затем прошептал:

– Снимаем, оставим здесь. Легче будет передвигаться.

Из открытой камеры шлюза донесся металлический удар, переросший в мощную дробную серию. Грохот ошеломил людей. От неожиданности и страха напарники присели.

Кто-то или что-то билось снаружи. Оно лупило со всей мочи по закрытой крышке шлюза и грохот этот, отдавался протяжным гулким эхом в мертвом отсеке подводной лодки.

– Ясненько, – нервно прошипел Федька. – Ясненько. Ясненько.

– Обратного пути нет, – закусив губу, прокомментировал Шин. – Пока нет. Ты понимаешь, что происходит? Ксения нас не дождется.

Шин бросил взгляд на светящуюся консоль наручного компьютера и продолжил:

– Через пятнадцать минут мы должны быть на поверхности, а мы еще даже не приступили к подъему! Плюс время на декомпрессию, что получилось?

– Мы в заднице. Вот что получилось, – отрешенно отозвался Федька. – Боже! Мы с тобой в западне!

– Ладно, не истери! – Шин деловито снял ласты, положил их на белоснежный пол. Немного повозившись с поясом плавучести, снял и его. – Мы еще живы. В отсеках есть воздух, и я не чувствую, что дышать становится труднее. Пока нам ничего не угрожает, при этом у нас есть запас дыхательной смеси для подъема на поверхность. Прорвемся, братишка!

Федька неуклюже сдернул свои ласты, заметив дрожь в руках, небрежно отбросил их в сторону, туда же отправил и пояс. Он молчал и сжимал губы – посмотрел на пистолет. Вес оружия не добавил уверенности. Рыжик хотел что-то сказать, поперхнулся, прочистил горло и хрипло выдал:

– Командуй! А то я от всего этого ужаса в туалет захотел. Давай займемся делом.

Ориентир «три березы», двенадцать лет после Пришествия

Капитан Кузьмин нервничал. Его группа растянулась по всей, такой трудной болотной тропе. Сам он с сержантом Белым дошел до охотничьей лодки «казанки». Исследовав ее, десантники обнаружили термос с горячим чаем, пирожки и бутерброды в завязанном рюкзаке, а главное, ружье и патроны. Здесь охотники оставили лишний груз.

Кузьмин, держа в руках автомат, поднял клапана у подшлемной шапочки, чтобы слышать каждый звук. Он крутил головой и прислушивался. Сержант Белый смотрел в другую сторону и так же, как командир, пытался уловить посторонний звук.

Но древний водоем встретил десантников тишиной унылого болота, лишь свист пролетающего табунка весеннего жизнерадостного чирка разбавил окружающее безмолвие. Эти скоростные, еще не пуганные в этом сезоне утки, хаотично заваливаясь с крыла на крыло, пронеслись над головами людей и скрылись в протоках. Возможно, сели на воду. Кузьмин проводил их взглядом и взял радиостанцию:

– «Геолог-один», «Геолог-один», я «Узор-одиннадцать», прием!

– На приеме, «Геолог-один», – возник возбужденный голос полковника Носова. – Как обстановка?

– «Геолог-один», вдвоем с «двенадцатым» вышли к лодке. Остальные на тропе. В лодке обнаружили оружие и вещи охотников. Противника не видим.

– Дайте команду всем «Узорам» оставаться на своих местах. Можете воспользоваться лодкой?

– Да.

– Выгрузите вещи охотников и продолжайте движение. Ориентир «три березы». Как понял? Прием.

– Вас понял. Выполняем.

– До связи.

Быстро разгрузили лодку – все найденное имущество сложили на сухой заломленный камыш. Кузьмин посмотрел по сторонам и обнаружил одно единственное весло и длинный шест-тычку. Как ни шарили по тростнику – не нашли второе!

Кузьмин вопросительно посмотрел на сержанта Белого, тот кивнул и прошептал:

– Я умею, командир. Садись вперед.

Капитан расположился на передней скамье, где несколько суток назад радовался утренней зорьке Кирилл Панкратов, и взмахнул ладонью.

Высокий и рукастый Костя Белый зашагнул в лодку и плавно, но с натягом оттолкнулся от края лабзы. Лодка качнулась и пошла через небольшой плес к протоке, куда минуту назад улетели квартировать весенние утки.

Инорг страдал. Как ни странно, четыре ужасных ранения не только привели его психику в норму, но и напомнили – зачем он здесь и чем рискует. В неудержимом гневе своем и томительной жажде отмщения он совсем забыл, что там, в темной воде этой неглубокой (по сравнению с любимым океаном) лужи, его ждут два беспомощных организма. А точнее: один беспомощный и один безвольный.

В тот момент, на той страшной площадке, где его держали на цепи, он услышал и ощутил, сколько появилось новых врагов! Инорг чуть не задохнулся от ужаса. Но теперь он был свободен, хоть и ограничен в движениях. Он немедленно принял единственное правильное решение – спасаться, спасаться изо всех сил. Если бы не ранения, он поскакал бы, как животное, на четырех лапах, но он не мог себе этого позволить. Боль не утихала и противная цепь не давала широко шагнуть. Пришлось очень быстро семенить по разбитой людьми тропе и прыгать. Единственным глазом инорг осматривался по сторонам в поисках подходящего водяного зеркала. Он решил рискнуть и продвинуться чуть дальше к черным кочкам. Там вода хоть и была омерзительно грязная, но зато появилась небольшая глубина.