— Пожалуй, столь двусмысленной информацией я делиться ни с кем не буду, — пробормотала я, открепляя злосчастный щит и передавая его магу. Вопреки собственным словам, он продолжал обеими руками держать меня, а букеты поменял левитацией.

Так и знала, что нельзя мужчинам верить на слово! Но если сейчас начну брыкаться и вырываться — обращу на нас всеобщее внимание. Пока что мы скрыты за тонким слоем шелка, и особо не видно, чем именно мы тут занимаемся и в какой позиции. Так что я сцепила зубы и, молча прикрепив новый букет на нужное место, постаралась со всеми остальными справиться как можно быстрее.

К счастью, довольный собой де Бельгард больше шпилек не отпускал, ограничившись недвусмысленным поглаживанием моих ног, и даже — нахал! — не пытался замаскировать этот процесс под удержание меня на месте.

— Вы знаете, была бы я благородной, вы бы после такого на мне женились, — не выдержала я наконец, когда последний, четвёртый, букет был надежно закреплён, а опускать меня на пол никто и не подумал.

— Вы знаете, были бы вы благородной, я бы, может, и женился, — задумчиво отозвался маг, с явной неохотой все же снимая меня с плеча. И как только выдержал не менее получаса с такой тяжестью! Точно тренируется не только в магии.

Поставив на пол, он развернул меня лицом к себе и внимательно вгляделся в лицо.

— Назовите имя вашей семьи! — неожиданно потребовал он. Я послушно открыла рот… и не издала ни звука. Отец мне так и не представился, а сама я не помнила. Но то, что де Бельгард на меня подло воздействовал, — снова! — отрезвило не хуже пощечины.

Я отшатнулась, не без усилий освобождаясь из его хватки.

— Только неоценимая помощь делу спасла вас сейчас от шипов на лице, — процедила я, собирая один на другой щиты из роз. Пригодятся: разберём и сделаем несколько букетов в новом стиле. У нас каждый цветок на счету. — И держитесь от меня подальше вместе со своей гребаной магией!

Нелишним будет напомнить благородному магу, что я девочка простая, с улицы. И если он будет распускать руки, то может протянуть ноги.

Возможно, тот мужчина, рядом с которым я очнулась в переулке, тоже вот так приставал? Кто знает… Де Бельгарда мои угрозы не впечатлили, но, когда мы вышли из беседки на всеобщее обозрение, он демонстративно держал дистанцию, не подходя ближе, чем на два шага. Вряд ли так уж испугался, судя по довольной кошачьей усмешке, которая нет-нет да и проскальзывала на его губах.

Герцогиня ее тоже заметила, остро глянула на меня, однако, не заметив особого беспорядка в одежде или волосах, успокоилась. Да-а-а, неприличное — оно разное бывает… Вроде с виду все в порядке, но сердце до сих пор в горле колотится, а ноги чувствуют ласку уверенных мужских ладоней.

Мысленно надавав себе оплеух, я сосредоточилась на деле. У меня будущее на кону, и не только мое — не время раскисать и, тем более, мечтать о несбыточном. Судя по наказам моего папаши, он в оппозиции к власти и вряд ли задумал что-то хорошее.

И этот факт делает нас с де Бельгардом если и не врагами, то как минимум противниками.

К тому моменту, как высоко под сводом зала окна окрасились розоватым отблеском рассвета, все было готово.

Последний час взмыленные девушки, растеряв все свое воспитание и лоск, — у кого они были — бегали по залу, руководя лакеями и магами. Я примерно распределила где что должно висеть, а цветочницы и воспитанницы герцогини следили за исполнением плана. Маги безропотно натягивали и левитировали, лакеи крепили и подвязывали.

Но все хорошее, как и плохое, рано или поздно подходит к концу. Гордо оглядывая преобразившийся зал, я могла с уверенностью утверждать, что имело место скорее хорошее.

Наконец-то мы смогли выдохнуть и дружно оценить результат совместных усилий.

— Неплохо, — снисходительно кивнула герцогиня. Она-то никуда не бегала и нигде не носилась, а удобно сидела в принесенном одним из лакеев кресле и наблюдала, как пыхтят остальные.

— По-моему, прекрасно! — возразил де Бельгард, и был вознаграждён подозрительным взглядом ее светлости. Кажется, они весьма близко знакомы, если не родственники. В высших кругах аристократии все друг другу в какой-то степени родня, хотя бы и через пять поколений. Так что напряженность герцогини я вполне понимаю. Увлечение мага мной ее не устраивает сразу по нескольким причинам, и далеко не на первом месте стоит сомнительное происхождение. Скорее, она уже присмотрела ему партию… как бы не ту самую Беатрис — недаром потащила ее с собой во дворец, чтобы они наверняка пересеклись.

И сейчас даму раздирают противоречивые желания.

С одной стороны, я ей любопытна как генератор новых идей. Мы не обговорили полноценно план создания пансиона благородных сирот, равно как и разрешение с ее стороны на открытие гильдии, так что еще раз, как минимум, думаю, встретиться нам придется.

А с другой — кажется, я ей не так чтобы симпатична. Интересна, как новая, еще не изученная бабочка — энтомологу, но как личность скорее отталкиваю.

Пробивная, бесцеремонная, громкая и властная. Подобные качества подойдут либо торговке с рынка, либо фаворитке короля, потому что королева-то как раз должна быть тихой и сдержанной. А дамы, крутящиеся при власть имущих мужчинах, обычно как раз такие и есть — чтобы успешно бороться с конкурентками.

Увы, благородной аристократкой мне не стать, хоть я все пособие по манерам наизусть выучу. Характер не тот.

— Идёт ее величество! — пропыхтел красный взмокший лакей, вбегая в зал.

— Идите-ка вы, милочка. За вами пришлют через пару дней, — обратилась ко мне герцогиня, и повысила голос. — Все молодцы, отлично поработали!

Мне в руки увесисто шмякнулся туго набитый кошель, приятно оттянув их вниз своим весом.

— Нам еще о многом нужно поговорить, — внимательно глядя мне в лицо, произнесла де Сурри. — А сейчас идите.

Маги согнали цветочниц в кучу, как отару овец, и отконвоировали к выходу из зала, противоположному тому, из которого явился гонец. Кажется, демонстрировать простых девушек, не спавших всю ночь и не покладая рук украшавших зал, вдовствующей королеве не собирались. Зато воспитанницы герцогини, оживленно щебеча, принялись поправлять друг другу прически за неимением зеркала.

Будут принимать благодарности, ясен пень.

От неприкрытой наглости ситуации я поморщилась, но не ругаться же. Прижимая к груди увесистый кожаный мешочек, я послушно побрела вслед за остальными.

Маги сопроводили нас до выхода с дворцовой территории, и далеко не парадного. Простая калитка, упрятанная в зелени. Присмотревшись, я поняла, что это густой плющ, а вовсе не кустарник, а под ним — кирпичная стена.

Конечно, не будут же дворец ограждать обычными кустиками.

Скрипнул, проворачиваясь в замке, фигурный ключ, и неприметный стражник, которого я и не видела до тех пор, пока он не отворил нам калитку, склонился в уважительном поклоне.