— Чего вы хотите? Мы можем сохранить множество ваших жизней.

Стиг хмыкнул в ответ, оставив Людольфу переговоры.

— Наши условия справедливы: возврат награбленного, контрибуция. И выдача нарушителя.

— Нарушителя? — Ариберт еле сдержался, чтобы не выругаться.

— Руянского наглеца. Он должен быть наказан.

— Об этом даже не!…

— Ариберт! — оборвал Збигнев.

Княжич удивлённо уставился на сотника, едва не высказал возмущения, но твёрдый взгляд осадил порыв.

— Каков размер дани?

━─━────༺༻────━─━

Дражко нетерпеливо наблюдал со стороны, пытался услышать разговор, но ничего не выходило. Руки чесались вклиниться в эти бесполезные перебранки, да устроить добрую рубку.

— Вот они все — и граф, и ярл. Убить их сейчас, и враг останется без головы.

Цедраг согласно хмыкнул несбыточному желанию.

— Да, неплохо бы… Деян, смог бы отсюда пристрелить ублюдков?

Тот прищурился, примерился, машинально погладил оперения в колчане.

— Вот если бы княжич чуть влево отошёл — думаю, да. А так…

— Эх, жаль. Могли бы закончить прямо здесь.

— Бруно ещё останется, — напомнил Дражко.

— Кстати, видно его?

— Нет. Прячется. И мне это очень не нравится.

— Согласен… О, гляди! Возвращаются.

Переговоры закончились. По лицу Ариберта угадывалось, что не слишком хорошо, а вот Збигнев выглядел довольным.

— Как прошло? — Дражко направил коня рядом с княжичем, но тот не желал говорить:

— Чтоб их Мара прибрала!

━─━────༺༻────━─━

Время тянули хорошо, но на обсуждение условий Дражко почему-то не позвали. Мол, присмотреть, чтобы никто на стены не полез раньше времени. Да Бруно, глядишь, объявится.

Но пока никаких движений в стане врага не наблюдалось. Обустраивались, валили частокол, рушили ближайшие дома. Войска не стали объединяться и образовали два лагеря: даны неподалёку от берега, саксы на холме перед воротами. Дражко ухмыльнулся.

— Они будут наступать друг другу на пятки и мешаться.

— Или Людольф пустит данов вперёд, а сам подтянется к делёжке.

— Ничего. Стали не жалко — всем хватит! — сверкнул зубами Деян.

Из терема вышел Пяст. Несколько человек по его приказу отправились в город, на площадь.

— Готовят столы для торгов, — догадался Дражко. — Будут о дани спорить.

И правда. Скоро начали сколачивать столы и навесы.

— Я вот только одного не пойму, — поделился Цедраг. — Нам нужно время выиграть, чтобы Мстивой подошёл. А они-то чего ждут? Я бы на их месте сходу, да в бой, пока запал не остыл.

— Может, боятся? — Деян всем видом показывал, как жаждет битвы.

Руяне с нетерпением ждали, когда время разговоров наконец закончится, и мечи, топоры и копья запоют вновь.

— Или Бруно не просто так скрывается.

Чутьё подсказывало Дражко опасность. Что-то во всей этой ситуации было неладно.

━─━────༺༻────━─━

Споры шли громко, бодро. У довольно долго — Стиг выпил бочку пива и съел десять перепёлок, близился закат, а соглашения так и не достигли. Дражко наблюдал за ними со стен, выискивая признаки подлога. Но с востока до сих пор никто не явился.

Из терема выбежала лекарка и направилась прямиком к нему с сияющим лицом.

— Очнулся мальчишка! Вас зовёт, воевода!

— Живко! — воскликнул Цедраг. — Ай, да малец!

— Как он? — спросил Дражко на ходу.

— Ничего, ничего. Полежит пару седмиц, а потом скакать будет пуще прежнего.

— Ха-ха, это уж точно! Ещё придётся силком в постель загонять! — Деян вырвался вперёд, опустив всякий порядок старшинства.

В помещении, отведённым для раненых, пахло кровью, травами, смрадом. Было душно, несмотря на открытые окна, то и дело слышались стоны или лихорадочный бред.

Живко попытался привстать, завидев посетителей, но рухнул обратно от боли.

— Лежи спокойно, боец! — нарочито строго приказал Дражко. — Скоро на Руян отправимся, ты мне в море здоровый нужен.

Слова заставили мордашку залиться радостью.

— Мы победили?

Наивный детский вопрос кольнул в сердце. Не надо ему знать, чего стоила победа в той рубке.

— Конечно. Збигнев про тебя рассказал — если бы не ты, то… В общем, долю получишь, как полноценный гридень, Живко. Заслужил.

— Правда?! Спасибо, воевода! — казалось, мордашка вот-вот разорвётся от широкой лыбы.

— Тебе спасибо. Такого кормчего нам сохранил… Что-то не так?

Живко принялся хлопать по бокам, радость мигом исказилась в испуге.

— Нож! Где мой нож? Был же на поясе!

— Успокойся, тише, — засмеялся Цедраг. — Всё с твоим ножом в порядке. На ноги встанешь — вернём.

Мальчишка выдохнул, снова заулыбался. Глаза бегали от одного к другому, будто не веря, что за него тревожится столько людей.

— Глаз у тебя зоркий, Живко. Не хотел бы стрельбе обучиться? — Деян похлопал по колчану.

— Хочу! Очень хочу! — без тени сомнений заявил тот.

— Эй, пусть сначала меч и щит держать научится! — возразил Цедраг.

Завязалась перепалка, от которой хотелось только смеяться, но лекарка быстро прервала её, пригрозив выгнать всю братию взашей. Однако это не пришлось делать — в дверях показался Сбыслав.

— Господарь! Вас Княжич зовёт!

Глава 15. Конец переговоров

Переговоры громыхали смехом, руганью, спорами, пахли хмелем и весельем, будто не враги встретились, а старые друзья.

Что, отчасти, было правдой. Збигнев однажды ходил вместе с данскими викингами грабить селения Британии, огромного острова на западе. Стиг тогда был среди прочих находников с единственным драккаром, и бравые предводители даже стояли в одном строю, о чём, прежде всего, и вспомнили.

Людольф в такие моменты старался помалкивать, тем более что безбожники ничуть не стеснялись хвалиться бесчинствами в монастырях. К тому же, всплывали некоторые подробности обратного пути, на котором пострадали и подданные Франкии.

Но когда дело наконец дошло до событий недавних…

— Ваш этот Дражко — смелый муж! — без всякого лукавства заявил Стиг Ларссон. — Жаль, не догнал я его в тот день. Глядишь, сгинул бы смертью воина, в объятиях Ньёрда.

— Теслав был не прочь оказать тебе подобную честь. Но ты и сам быстро улепётывал, — Збигнев ухмыльнулся, вытирая влажные от мёда усы.

Колкость не пришлась по душе конунгу, но мимолётный порыв завязать перебранку заглушил граф:

— Раз уж вы закончили вспоминать подвиги минувших лет и добрались до дел насущных, предлагаю перейти к обсуждению контрибуции.

Праздность улетучилась. Збигнев и Ариберт принялись нещадно сбивать цену откупа, Людольф и Стиг — столь же нещадно задирать стоимость отхода. Граф настаивал на крещении и заложниках, конунг требовал компенсировать потерянные корабли и послабления для своих торговцев.

С каждого сошло по десять потов, пока достигли единого мнения по денежным вопросам. Стиг даже успел протрезветь и напиться снова, Ариберт уже не чувствовал собственный зад несмотря на богатый опыт конных путешествий, Людольф раз пятнадцать отлучался по нужде, а Збигнев в азарте едва не вырвал клок из слипшихся усов.

— Остался последний вопрос, — с некоторым торжеством объявил Людольф.

Ариберт мигом