очень много работы, да ещё и расставание с Изабеллой выбило почву из-под ног, мне нужно расслабиться.

Вильям лишь пожал плечами, а Джейбс выпил то, что плескалось у него в бокале, и налил себе новую порцию бурбона на три четверти стакана. Достав ломтик бекона с забытой на краю стола тарелки, он кинул его в рот и быстро заработал челюстями. Сбив вкус алкоголя, он снова опрокинул в себя всё содержимое тумблера.

– Э, Вильям, – быстро пьянея, проговорил он, – пойду-ка я отдыхать.

– Иди, тебе и вправду пора.

Джейбс поднялся, ослабил узел галстука и слегка неверным шагом направился отдыхать к себе в комнату.

***

Через месяц хода от берегов Африки советский сухогруз причалил в порту Владивостока, где всю команду высадили на берег и тщательно допросили. И теперь капитан «Парижской коммуны» Сергей Шагин сидел в здании краевого КГБ и давал уже третьи по счёту показания в третьем по счёту кабинете.

Кабинет, в котором он находился сейчас, не имел окон, а единственная дверь была плотно прикрыта. Стол, два стула, шкаф – вот и всё убранство комнаты для снятия показаний, и ещё часы, что висели на стене, мерно и безразлично отсчитывая минуты и часы этой жизни.

– Так вы говорите, они подплыли к вам на обычной лодке с мотором? И какой модели была эта лодка? А что за мотор на ней присутствовал?

– Обычный деревянный баркас, – пожал плечами капитан сухогруза. – Я и увидел-то его, когда они уже отчалили. Мотор? Мотор старый, он едва ли захлёбывался в истерике. Я начинал с механика двигательного отсека, поэтому легко по звуку определяю.

– Понятно… Значит, они заскочили с оружием в рубку, всех положили на пол и открыли огонь?

– Да.

– Ясно. Все члены вашего экипажа говорят так же, это облегчает вашу участь.

– А в чём меня обвиняют?

– Вы отдали государственные деньги, причём валюту!

Тонкий карандаш с надписью «Спартак» и буковками ТМ резко подняли вверх, и Шагин почему-то не мог отвести от него глаз.

– Валюту! – повторил для пущего понимания следователь КГБ и покрутил карандаш в пальцах. Теперь это выглядело угрожающе.

– Я понимаю, – буркнул капитан. – Но я честно попытался обмануть главаря пиратов, однако он оказался просто до неприличия умным.

– Честно обмануть, говорите? – хмыкнул следователь и сразу задал следующий вопрос: – Вы говорите, что он стрелял в вас?

– Нет, он стрелял в моего палубного матроса, тот пытался сражаться с ними при помощи брандспойта.

– И что?

– Матроса спасло только то, что главарь не хотел крови. Он заставил своего человека отступить, а над головой матроса дал очередь из автомата, чтобы тот бросил брандспойт.

– Так, из какого автомата, какая модель, калибр или размер?

– Маленький такой, иностранного производства, я подобного никогда и не видел, очень похож на немецкий «шмайсер».

– Так-так, понятненько, понятненько. Такой или такой? – на стол легли фотокарточки автоматического оружия.

– Нет, нет, – отпихивая от себя карточки, говорил капитан. – Вот, вроде он.

– Ага-ага, то есть это французский автомат, – перевернув карточку, следователь прочитал что-то на обратной стороне. – Французский, – явно задумавшись, повторил он. – И что же вы? Вы по первому требованию отдали ему все деньги судовой кассы?

– Нет, я ему сначала отдал «куклу» из газеты, но он с ходу меня раскусил и, развернув свёрток, тут же его выбросил.

– И он вас за это не убил. Почему?

– Да откуда я знаю?

– И тогда вы отдали ему все деньги?

– Нет, я отдал ему лишь половину, надеясь спасти валюту для моей страны.

– Очень-очень похвально. Мы уже оценили ваш поступок, как и попытку бороться с пиратами. Разберёмся и с ними. Этим уже занимается МИД и ГРУ. Но вы говорили, что главарь хорошо говорил по-русски?

– Да.

– А его пособники?

– Остальные вообще не знали других языков, кроме своего, да и то главарь с ними общался с помощью коротких фраз. У меня сложилось впечатление, что он не был одного племени с другими пиратами.

– Так… всё интереснее и интереснее. Но он и вправду хорошо говорил по-русски?

– Да, даже очень хорошо, хоть и с небольшим акцентом. Я успел крикнуть ему вслед вопрос: где он научился так чисто говорить по-русски?

– И что он вам ответил?

– Он усмехнулся и сказал, что языку его научили родители. И уплыл.

– Да, сказал всё и не сказал ничего. Конечно, ничего про своих родителей он не сообщил?

Капитан посмотрел на гэбэшника с лёгким недоумением.

– Нет.

– А внешне на каких негров он похож?

– Трудно сказать, у него на лице была повязка, которую он иногда чуть приспускал для большего удобства. Но больше он похож на смеска негров с арабами.

– Понятно. Что ж, вы ответили на все мои вопросы и можете идти. Распишитесь вот здесь и здесь. Так, и вот здесь, и здесь. Это подписка о неразглашении государственной тайны. Надеюсь, вы понимаете, что вы не должны распространяться о том, что произошло?

– Понимаю, – кивнул капитан.

– Вот и отлично, и ещё раз предупредите об этом всю свою команду, это очень важно! – гэбэшник вперил в Шагина колючий взгляд.

– Я так и сделаю, – снова кивнул капитан.

– Всё, давайте ваш пропуск, я распишусь. Идите!

Забрав пропуск, капитан Шагин ушёл. Пройдя вертушку турникета, он всё перебирал в голове разговор со следователем, ища подвох, но так и не нашёл его. Всё, что знал, он рассказал. Больше ему добавить нечего.

***

Командир французской базы в Джибути бригадный генерал Жак Лариньи принимал у себя начальника разведки.

– Поль, объясните мне, что происходит в водах Аденского залива? Откуда у нас взялись пираты? Мне звонят послы и требуют принять меры. А вчера я разговаривал по телефону с нашим министром обороны, и он жёстко настаивал, чтобы я разобрался в ситуации и доложил ему. Франция должна принять меры к поимке пиратов. У нас тут целая военная база. И нам тут не нужны ни флибустьеры, ни корсары! Хватит и того, что они есть в Восточной части Индийского океана. Но то не наша забота, а здесь за порядок отвечаю я.

– Месье, мы ищем, но пока никого не нашли. Их мало, а главарь устраняет всех свидетелей со своей стороны.