— Сам придумал, — не без гордости отозвался Облучков, которому понравилась сказанная фраза, но тут же отшутился: — Я вообще-то с рождения умный.

— Никогда бы не подумал, — поддел Шелехов.

Облучков поспешил переменить тему разговора:

— А с Курашовым что думаешь делать? Я ему позваниваю иногда, не представляясь, разумеется. Не уехал он, здесь. Сопит в трубку.

— Трогать его нельзя, — категорично заявил Шелехов. — Если задержим, там, в Таджикистане, могут всполошиться.

Облучков внезапно поднялся:

— Ладно, пока... Пошел я, а то сегодня футбол по телевизору. Пока до дому доберусь, пока перекушу... Вернешься из жарких стран, забегай, пешки попереставляем. Не забудь в дорогу книжонку какую-нибудь по шахматам прихватить, дебюты подучи...

Шелехов проглотил пилюлю, улыбнулся:

— Будь здоров, Женечка. Родителю привет передавай.

Придя домой, Облучков наскоро поужинал и уселся за изучение телефонного справочника учреждений, предприятий и организаций города.

37

После жестокого избиения Сергей решил больше никогда не встречаться с Землянским, но наутро не выдержал, поехал к нему на службу. Собственно, интересовало его одно — добрались ли те типы до дражайшего Бориса Игоревича. Хотя Сергей и не признался себе в этом, очень хотелось, чтобы добрались. Почему он один должен отдуваться? Его спица — самая последняя в этой чертовой колеснице.

Относительно свежий вид Землянского разочаровал Сергея. Вызвав бывшего работодателя в коридор, он описал и без того мрачное происшествие на загородном шоссе в еще более траурных тонах.

Землянский побледнел, прыгающими пальцами ослабил узел галстука:

— Ты... ты что-нибудь сказал?

Смакуя страх и растерянность собеседника, Сергей выдержал паузу, не без обиды произнес:

— Мы же договаривались, Игоревич...

— Это хорошо, — проговорил Землянский и механически повторил: — Это хорошо...

— Я же понимаю, — протянул водитель.

Взгляд Землянского перестал бегать, налился подозрительностью:

— Ты ведь признался ему, что вывозил лук? Да?!

— И без меня знали, — резковато ответил Сергей.

— А как ты объяснил, куда возил лук? — продолжал допытываться Землянский.

Этот вопрос Сергей предвидел, поэтому ответил без заминки:

— Лапши на уши навешал... Будто вывез со станции, а за городом в другую машину перегрузил...

— А он что?

— Слушай, Игоревич, мое дело предупредить тебя, — рассердился Сергей. — А ты взялся меня колоть, как орех какой... Хватит, без тебя натерпелся!

— Извини, извини, — проглатывая окончания слов, поспешил заверить Землянский. — Не подумай чего... Верю я, верю... Спасибо... Знаю, что ничего ты не сказал, знаю... Спасибо, Сергей...

Вернувшись в кабинет, Землянский тупо уставился в пространство, но поскольку свободного места в кабинете было не так уж много, а напротив его стола стоял стол Тонечки, получилось так, будто Борис Игоревич в упор разглядывает свою подчиненную.

Тонечка невольно покрылась краской и, придерживая рукой вырез кофточки, еще ниже склонилась над бумагами. Раечка же во все глаза смотрела на начальника отдела, ставшего в последнее время каким-то встревоженно-удрученным.

Облучков, приняв за основу версию Шелехова о том, что вагон ошибочно поступил другому адресату, проштудировал телефонный справочник и обнаружил, что существуют две сходные по аббревиатурам организации — его родное МНУ Сибспецмонтаж и УПТК Союзпроммонтаж. Самое замечательное было что буквы «УПТК» соответствовали оттиску на пломбе.

Облучков уверил себя, что напал на верный след и именно в УПТК сидит человек, прибравший к рукам лук. Однако убежденность была не настолько тверда, чтобы идти в милицию и выкладывать свои доводы. Если бы на месте был Шелехов, тогда иное дело, а так... Выглядеть в глазах незнакомых людей наивным «частным детективом» ему совсем не хотелось. Зная свою нерешительность, Евгений Юрьевич долго прикидывал, удастся ли без посторонней помощи и так, чтобы не наломать дров, выяснить все необходимое. По всему выходило, что вряд ли, не тот у него характер. И тут пришла спасительная мысль. Он вспомнил, как наседал в беседах Курашов, который тоже был всего-навсего юрисконсультом, да и действовал по весьма сомнительному поручению.

В душе посмеиваясь над собой, Облучков решил попробовать, насколько пойдет ему чужая и чуждая личина. Он представил себя человеком, крайне заинтересованным в отыскании вагона, человеком, действующим из корыстных побуждений. Что-то получалось...

Отпросившись у начальника под благовидным предлогом посещения арбитража, он направился в УПТК.

Не обнаружив на дверях таблички «Отдел снабжения», Облучков вошел в «Отдел комплектации», здраво рассудив, что различие в наименовании никогда еще не меняло сути вещей.

— Здравствуйте, я из Таджикистана, — без лишних предисловий сказал он, задерживая взгляд на единственном в отделе мужчине, так как, по его разумению, женщина никак не могла прибрать вагон к рукам. — Мы отправили вагон с возвратной тарой из-под кабеля в адрес МНУ Сибспецмонтаж, а вагон ошибочно поступил к вам. Вот и приехал разбираться.

Облучков слишком долго собирался с духом, чтобы произнести все это с надлежащей интонацией, внушительно и с долей угрозы. Поэтому выпалил свой монолог скороговоркой, даже с некоторым испугом. Он не любил, да и не умел врать, разве что ради невинного розыгрыша. Впрочем, как заранее размышлял Облучков, если снабженцы из УПТК не причастны к умыканию лука, для них его слова должны прозвучать как отъявленная нелепость. Ни обидеть, ни возмутить они просто не могут.

Не зная, что еще добавить, Облучков замолчал и невольно потупился, затылком ощущая тягостность наступившей паузы.

Удача часто сопутствует несмелым и дилетантам.

Раечка, мгновенно вспомнив перепалку, вспыхнувшую из-за вагона с возвратной тарой, мило улыбнулась:

— Этим вагоном занимался Борис Игоревич.

Облучков опешил, вскинул на Землянского очумелый взгляд:

— Вы?!

Но Землянский не замечал ни его скованности, ни прямо-таки вопиющей робости в глазах за толстыми линзами очков. Едва Облучков сообщил, откуда он, в мозгу Бориса Игоревича закрутилась бешеная разноцветная карусель. Он еще не отошел после визита Сергея, еще не утихли подозрения в его правдивости, как появляется человек из Таджикистана и заявляет, что пришел разбираться. Эти события сплелись для Землянского в одну нить, и он с ужасом подумал, что водитель наврал ему с три короба, а сам взял и привел сюда одного из тех, кто разыскивает лук. Потрясение было слишком велико, чтобы Землянский отметил расхождение по внешности и отсутствие даже намеков на загар в лице Облучкова.

Шок, испытанный Облучковым, был куда менее значителен, поэтому первым в себя пришел он.

— Значит, это вы, — нагнав на себя суровость, констатировал Евгений Юрьевич.

Впрочем, при виде жалких бегающих глазок, бесспорно, свидетельствующих о том, каков их хозяин, он и в самом деле пришел в