– Ребята, пойдем. – Надевает темные джинсы и голубую футболку.

– А куда мы поедем? Надо предупредить начальника. Поедете только вы? А сколько это у нас займет времени? – спрашивает бригадир – худенький-прехуденький паренек, работающий с Анной Марией всего во второй раз. Он очень старательный.

– Да, только я. Поеду только я, – говорит Анна и, больше ничего не объясняя, садится в машину.

Карабинер за рулем включает двигатель.

– Я даже не знаю, сколько это займет у нас времени.

– Куда поедем? – снова спрашивает ее худенький карабинер.

– Сегодня – на море.

Анна Мария бредет по набережной города Палми. Уже весна, но еще холодно. За ней следуют два карабинера – две тени. И они всегда и не слишком близко, но и не слишком далеко.

Анна Мария останавливается. От морской воды у нее уже промокли туфли, и она их снимает. Идет прямо по песку и играет с волнами. Карабинеры стоят на месте, поджидая ее в конце пляжа.

Сегодня Анне Марии не хочется думать ни об угрозах, ни о своих страхах, ни о своем доме, ставшем для нее тюрьмой. Ни о своем городе. Несколько дней назад Микеле Яннелло вышел из тюрьмы, отбыв назначенное ему наказание. Город возвращается к своей обычной жизни: Сан-Мартино хочет только одного – поскорее обо всем забыть.

И они все снова станут мужьями, женихами, отцами, братьями…

А она, Анна?

Вот уже несколько месяцев она себя спрашивает: «Ну и что мне теперь делать?»

Но она этого не знает. Пока еще все так неясно. На своих мучителей она заявила для того, чтобы вернуть себе свободу, но она все еще не свободна. Она нашла в себе мужество заявить, и ей поверили. Но как оказалось, этого мало. И вот потому-то она теперь одна.

Анна привыкла сражаться. И вот наступило время самого трудного боя.

За те три года, когда у нее сначала отняли детство, а потом искалечили ей жизнь, у нее появилась огромная сила духа, и ей удалось выжить. А вот теперь эту же силу ей надо употребить на то, чтобы жить.

Есть такие истории, которые все-таки приходится рассказывать, хотя их и больно выслушивать. Никто бы не захотел их читать. Но их все-таки пишут – для того, чтобы никому не пришлось переживать ничего подобного.

Анна Мария хочет и дальше жить в своем городе, со своими родными, под небом Калабрии.

Эта маленькая женщина рассказала историю своей жизни потому, что она не потеряла веры ни в себя, ни в родной край.

* * *

Анна Мария идет по самой кромке песка – там, где суша переходит в море. Так она гуляет до самого заката, прохаживаясь вперед и назад. Ну а когда небо поглощает последний солнечный луч, она останавливается. Очищает от песка ноги и снова надевает туфли.

Карабинеры из службы охраны стоят прямо за ней.

– Спасибо вам, ребята. Теперь можно ехать.

– Домой? – осведомляется бригадир.

Анна улыбается:

– Да. Но вот только чтобы по-настоящему вернуться домой, мне теперь нужно его покинуть. Настало время, пора.

Карабинер не понимает, что она имеет в виду, но садится в машину вместе с напарником. А вскоре к ним садится и Анна Мария. Уже вечер. И они уезжают. В направлении города Сан-Мартино-ди-Таурианова.

Бросая вызов темноте, Анна цепляется взглядом за каждый дом, за каждую улицу, за каждый кусочек неба. Она вырывает их из пейзажа один за другим и оставляет их при себе. Чтобы их сохранить. Чтобы не забыть. Чтобы быть уверенной в том, что, когда будет возвращаться, она тут все узнает. В конце июня 2010 года Анна Мария Скарфо согласилась исчезнуть. Через восемь лет после того, как она подала заявление, и после четырех судебных процессов угрожать ей так и не перестали.

И вот она, во второй раз в жизни, решает сказать: «Хватит».

Но на этот раз она говорит это своему городу.

Нет, она не бросает ему вызов, ему не противостоит и его не осуждает. Она его просто покидает. А это высшее проявление непокорности и свободы.

Анна уезжает из города Сан-Мартино-ди-Таурианова. Покидает свой дом. Комнатку с двумя кроватями. Игрушки, оставшиеся в подвале. Мандариновые сады. Железную дорогу. Распятие и статую Девы Марии. Так и не законченное вышивание. Диану, которая наконец-то выросла, и Сисси, похороненную в поле за домом. Новый брючный костюм, который она так ни разу и не надела. Покидает мать. И отца.

Ей бы хотелось увезти с собой сестру, но, как ей говорят, существуют «технические сложности». Может, она еще приедет к Анне позже, а вот сейчас Анна уезжает одна. Уезжать – это для Анны страшнее всего, потому что она останется одна, вдалеке от всего, что целых двадцать четыре года было ее жизнью, ее домом, ее семьей.

«Нет, я не убегаю. Я ухожу, чтобы вернуться… когда я стану сильнее. Нет, я не сдаюсь», – повторяет она матери, пока машина охраны ждет ее во дворе.

Аурора ее целует, целует в лоб. Отец молча стоит на пороге дома. Сестру Анны заперли в комнате. Из-за стекла смутно виден только ее профиль; голова девушки низко опущена.

15 июля 2010 года Анна Мария Скарфо уехала из города Сан-Мартино-ди-Таурианова.

Примечание

Эта книга основана на реальной истории и записана со слов самой Анны Марии Скарфо. И это – ее правда, та правда, которую она рассказала суду.

Доменико Кучинотта, Микеле Яннелло, Доменико Яннелло и Доменико Кутрупи, Серафино Тринчи и Винченцо Ла Торре были осуждены по решению суда за совершение над ней развратных действий.

А вот дело Антонио Кутрупи, Маурицио Ханамана, Джузеппе Кирико, Фабио Пикколо, Антонио Чанчи и Винченцо Миннити пока еще только рассматривается в суде первой инстанции, и по закону до окончательного приговора они считаются невиновными.

Все угрозы, о которых сообщалось в главах, набранных курсивом, становились предметом заявлений, которые Анна Мария или ее родные сделали карабинерам. В отношении этих угроз принимал свое решение мировой судья, выносивший общественное порицание тем, кто в эти годы преследовал Анну Марию Скарфо. На основании этих решений мирового судьи полицейский комиссар провинции Реджо-Калабрия сразу же издал указ, предусматривавший шесть мер предостережения и направленный против тех, кто угрожал Анне. Этот указ был составлен в соответствии с новым законом о столкинге, а позже государство выделило ей охрану.

И все-таки Сан-Мартино-ди-Таурианова – это не город бандитов. И каждый житель этого города отвечает перед своей совестью и сам знает, как он себя вел по отношению к Анне Марии Скарфо в течение этих одиннадцати лет.