это не та дискуссия, в которой он должен принимать участие.

Когда он оказывается перед мистером Малфоем, тот отказывается отступить в сторону. Гарри думает, что это еще одна из тех дурацких игр с доминированием, которые так любят слизеринцы, но мистер Малфой слишком придирается к нему, чтобы это было так.

— И куда вы идёте, молодой человек? — строго спрашивает он.

Гарри моргает в замешательстве. Разве это не очевидно?

— Похоже, вам с директором есть что обсудить, и я не думаю, что ему есть что еще сказать мне, поэтому я оставляю вас наедине.

Мистер Малфой издает звук, который может быть икотой, подавленным смехом или фырканьем богача. Учитывая то, кто он есть и кто его сын, Гарри делает ставку на последнее.

— Я так не думаю, мистер Поттер, — протягивает он, растягивая его имя так долго, как только может.

Гарри устал. Вчера он провел слишком много времени в библиотеке и, вернувшись, увидел, что домашняя работа, которую он по глупости оставил в своей комнате, таинственным образом исчезла, поэтому он провел полночи, переписывая ее. Утром Малфой проснулся рано, а это значит, что остальная часть комнаты тоже не отдохнула. Для Гарри, который обычно просыпается с восходом солнца, это означало лишь на несколько минут сна меньше, но стоны и причитания других причиняли боль его лишенной сна голове, боль, которая не уменьшалась в течение дня, наполненного шумными детьми и криками ​​учителей. Когда он, наконец, решил, что пришло время немного вздремнуть днем, домашний эльф решил навестить его, что было действительно приятно, но также утомительно. Сразу после этого, его вызвали в кабинет директора на этот допрос, во время которого ему нужно было сосредоточиться и вспомнить, какую деталь и каким образом он изменил и какую ложь он уже сказал. И вот сейчас происходило это.

Итак, терпение Гарри лопнуло. У него нет времени на это, и нет никакого желания разговаривать с кем-либо из двух мужчин в этом офисе. Он мягко улыбается и говорит:

— Простите, мистер Малфой. Я не знал, что в волшебном мире такие важные разговоры ведутся в присутствии детей. Однако это объясняет, откуда ваш сын знает…

— Хватит! — рявкает мистер Малфой. — Уходи, мальчик.

Гарри делает это без дальнейших комментариев. Как только он поворачивается спиной, мистер Малфой хватает его за рукав и шипит: «И контролируй свой язык, чтобы однажды не потерять его».

Гарри спотыкается, когда униформа, которая уже многое претерпела и пережила тесный физический контакт с василиском, рвется. Мистер Малфой с отвращением смотрит на кусок ткани, который держит в руках, и снова фыркает, как богач.

— Как и ожидалось, — пренебрежительно говорит он, откидывая ткань в сторону — прямо в объятия ожидающего Добби.

Добби смотрит на кусок черной ткани в своих руках, потом на мистера Малфоя, потом на Гарри. Его лицо светится, как будто его поразил Люмос, и он начинает улыбаться от уха до уха, а может, и сильнее.

— О, о, спасибо, Экс-Мастер Малфой! Спасибо Вам! Добби теперь свободный домашний эльф!

Он начинает танцевать, прыгать и смеяться. Мистер Малфой бросает на Гарри такой ядовитый взгляд, что тот инстинктивно замирает. Мистер Малфой выхватывает палочку, кончик которой уже загорается, когда вмешивается директор.

— Ну-ну, дорогой Люциус, — говорит он, его глаза безумно блестят, а на губах улыбка почти такая же широкая, как у Добби.

Вспомнив о директоре, Люциус Малфой останавливается и поворачивается к нему спиной. Гарри использует шанс, пока он у него есть, и убегает.

***

Лишь чуть позже расползается злобный слух.

Все видели, как сотворенная Малфоем змея подползла к Гарри и безобидно взобралась ему на шею. Так что, очевидно, он должен был любить змей, или командовать ими, или подчиняться им, кто знает. Слухи не имеют особого смысла.

Так или иначе, вся школа решает, что Гарри виноват в случаях окаменения. Не имеет значения, что он никогда не имел ничего общего с кем-либо из жертв, или что он сам маггловоспитан, или что у него нет никаких мыслей о чистоте крови, кроме того, что он находит это очень глупым, или что он никогда не был рядом с жертвами, когда их находили, или что он был в классе или в Большом Зале, когда они окаменели.

Школа принимает решение.

Теперь может случайно случиться — очень часто — что ученик может случайно двигать своей палочкой таким образом, что может случайно выпустить порчу или сглаз, который может случайно либо ударить Гарри, либо просто задеть его.

Слизеринцы бросают единство факультета на ветер и присоединяются к травле. Они думают, что знают, что только змееуст может открыть Тайную Комнату, а Гарри не змееуст, поэтому они должны наказать его за ложь или что-то в этом роде.

Гарри слишком занят, избегая заклинаний, чтобы обращать внимание на то, почему они нападают на него.

Он больше, чем когда-либо, благодарен Дадли за то, что он каждое лето преследует его и учит уклоняться, но часто он оказывается недостаточно быстр.

В последние месяцы учебы в школе Гарри изучает множество контрзаклинаний, одно или два исцеляющих заклинания и гламур низкого уровня. Он учится уклоняться, прятаться, отходить на задний план — не то чтобы он не мог этого делать раньше, но теперь, когда за ним гонится целая школа вместо двух взрослых и ребенка с его компанией друзей, он делает из этого навыка настоящее произведение искусства.

С другой стороны, его паранойя достигает рекордно высокого уровня. Одно ухо сзади, одно сбоку. Один глаз в сторону, один вперед. Никогда не позволяйте себе застать себя врасплох. Его доверие к взрослым полностью рушится после того, как он нерешительно говорит как с профессором Снейпом («Не беспокойте меня своими детскими хлопотами после распространения такой привлекающей внимание лжи»), так и с профессором МакГонагалл («Поттер, в этой школе преувеличения не приветствуется»). и получает резкий отказ в помощи. Он думал о том, чтобы, может быть, рассказать какому-нибудь учителю о ситуации у Дурслей — да, он знает, что такое обращение неприемлемо и не совсем законно, но он ничего не может с этим поделать — и обратиться за помощью, но, увидев реакцию на сравнительно небольшую проблему с гораздо более очевидными доказательствами, он отказывается от этой идеи.

***

После года, проведенного за учебой, установкой всех средств защиты, которые он может создать, на свой сундук и различные опасные предметы в нем, а также положительные и отрицательные социальные взаимодействия — общение с портретами, призраками, домашними эльфами и, с другой стороны, оскорбления буквально ото всех — Гарри должен вернуться