– Ой, а вы нам расскажете? – заинтересовалась Элис.

– Длинная это история. Нам сейчас времени на нее не хватит, моя дорогая юная леди. Но в другой раз расскажу непременно. Вы вот еще что, – обвел всю компанию взглядом Освальд. – Как бы ваш Пабло себя ни повел, не вздумайте его бить. Лучше он от такого не станет, а вот обиду на вас затаит на всю жизнь. Это я знаю от многих людей, которые хорошо повадки их изучили. Говорю же: странное племя.

– Да мы его бить и не собираемся, – сказал Хамфри и вдруг засмеялся. – Если вот только Эдит порой наградит шлепком. Она с ним возится больше всех нас. Но полагаю, что на нее он не обижается.

– Уж это конечно, – хмыкнул Освальд. – Ваша прелестная Эдит может вертеть им, как ей угодно. К слову, а сам-то он что для вас делает?

– Пока ничего особенного. Он ведь только недавно окреп, бедняга, – объяснил Хамфри. – Эдит держит его на подхвате. Особенно у него хорошо выходит яйца искать. А вчера вот установил силки собственного изобретения, и в них попались три кролика и один заяц, а в мои – всего один заяц. Так что он здорово меня обставил.

– Он, Хамфри, во всем этом рос, – сказал Освальд. – Вот и старайтесь такими делами его занимать, которые ему по душе. Как говорится, ему развлечение, а вам польза. Только особенно не рассчитывайте, что он надрываться в работе станет. Они к этому не приучены. Большей частью живут себе и кочуют с места на место. А если какая работа у них и есть, то при первой возможности бросят. Но если он к вам привяжется, вам все равно от него много пользы будет. Потому что они хитроумные очень и ловкие.

– Мне кажется, что любому лучше бы делать то, что ему по душе, – сказал Хамфри. – И надеюсь, для Пабло много такой работы у нас найдется. Он, например, любит нашего Билли и очень ловко за ним ухаживает.

– Как-нибудь обязательно захватите его ко мне, – посоветовал Освальд. – Пусть знает, где я живу. А то вдруг вам когда-нибудь для чего-то понадоблюсь, а сами добраться не сможете. Вот его и пошлете.

– Очень здравая мысль, – оценил предложение Эдвард. – В ближайшее время так и поступим. Хамфри, кто едет сейчас с повозкой, ты или я?

– Ясное дело, Хамфри, – вмешался Освальд. – Не надо кому-то из них узнать, что я у тебя ее, Эдвард, взял. А кто таков Хамфри, людям моим неведомо. Да он утром вообще убудет еще до того, как они поднимутся.

Эдварду возразить было нечего. Освальд поднялся на ноги.

– Ну, пора нам, пожалуй, в путь. Мистрис Элис, не найдется ль у вас что собрать из еды моим людям, а то они целый день голодные.

– Да, конечно, – засуетилась девочка. – Все будет готово, прежде чем вы успеете запрячь Билли. Эдит, пожалуйста, помоги мне, моя дорогая!

Хамфри отправился запрягать, и очень скоро они с Освальдом поспешили к его ловушке.

Лесники сделали Корбулду перевязку, и он почувствовал себя несколько лучше. Его подняли с земли и устроили в повозку, днище которой Хамфри предусмотрительно устлал сеном. Но, несмотря на достаточно мягкое ложе, поездка доставила раненому много мучений. Каждый раз как повозка подпрыгивала на кочке или на корне, он исторгал громкие стоны, и на место его довезли совершенно без сил.

Наконец он был внесен в собственный дом и уложен в постель, после чего Освальд отпустил отдыхать уже едва державшихся на ногах от усталости двух лесников, а другому своему подчиненному приказал сбегать за доктором. На этом, сочтя свою миссию более чем исполненной, старший лесник направился вместе с Хамфри к себе в коттедж, где тот, часа три отдохнув до рассвета и убедившись, что Билли, хоть трижды и пересекший уже сегодня пространство Нового леса, чувствует себя крайне бодро и жизнерадостно, засобирался в обратный путь.

– Непременно после вам доложу про этого подлеца и его самочувствие, а особо про то, что он мне про себя наплетет. Но это не очень скоро. Недели так, думаю, через две, – пообещал ему на прощание Освальд Патридж.

Билли так торопился достигнуть родного стойла, что седок его еле сдерживал, боясь опрокинуться вместе с повозкой. «Вот лошади и вообще, наверное, все животные знают, что лучше родного дома ничего нет, – подумалось вдруг ему. – А люди, хотя и считают себя гораздо умнее животных, совсем не всегда придерживаются того же мнения». От этого его мысли почему-то перелетели на Эдварда, слишком уж часто, по мнению младшего брата, подвергавшего себя риску. Хамфри о нем постоянно тревожился, и ему бы стало куда спокойнее, если бы он отсюда уехал. «Скорее бы новый король возвратился из Франции и собрал войско. Тогда Эдвард бы стал сражаться на поле боя, – продолжал размышлять он. – И это для него лучше, чем попусту здесь рисковать браконьерством, за которое его могут арестовать или вообще убить. Нам-то всем его подвиги совершенно не требуются. Фермы вполне достаточно, чтобы прожить, а когда еще прихвачу земли, то и с охотой на дикое стадо покончу. Мне вообще очень нравится управлять фермой, а Эдварду – нет. Он себя чувствует в этой глуши совершенно выброшенным из жизни. И вечно будет искать каких-нибудь приключений. Взять хоть вчерашний случай. Он ведь такому риску себя подвергал! Но ему все мало. Он от рождения создан быть воином, и если это ему удастся, а Бог сохранит ему жизнь, то ему предстоят большие успехи на этом поприще и блестящее будущее. Потому что именно это его родная стихия. Пусть только еще немного побудет дома, пока я новый клочок земли прихвачу».

Мысли его плавно перетекли на хозяйственные заботы, и он на ближайшее время наметил их множество. Во-первых, заняться ямой для продольной пилы, прикупить в Лимингтоне саму пилу, а главное, увлечь Пабло работой в яме. Понравится ли ему, что во время работы голова у него будет вся в опилках? Зато если самим делать доски, сколько же улучшений можно произвести на ферме! Он постоянно думал об улучшениях своего хозяйства, планируя каждый свой новый замысел, и ему всегда было точно известно, когда родится следующий теленок и какая свинья должна вскоре принести приплод…

– А ты очень вовремя, брат, – ворвался в его размышления голос Эдварда. – Мне как раз удалось добыть кое-что для кладовки Элис. Вообрази, решил прогуляться тебе навстречу с ружьем и подстрелил молодого оленя. Отличное будет мясо. Тем более что оно у нас все закончилось.

Хамфри помог Эдварду погрузить добычу в повозку, уже на ходу доложил ему, как прошла перевозка Корбулда, а потом попросил в ближайшие несколько дней помочь ему с ограждением новой земли. Брат немедленно согласился. И сразу же после завтрака они с топорами в руках дружно взялись за дело.

– А все-таки, Хамфри, что именно ты предлагаешь нам делать? – решил выяснить по дороге Эдвард.

– Ну, я отмерил примерно три акра земли, прямо за нашим огородом, – принялся объяснять ему он. – Вышло лучше и не придумаешь. Там не растет ни единого дерева, а значит, и корчевать ничего не придется. Нам сейчас только нужно огородить эту землю. Нарубим елей, вкопаем столбы, а после прибьем поперечные перекладины. Вот тебе и отличный забор. А за ним нужно сделать грядки, которые я весной засажу семенами колючих кустов, и тогда вдоль него очень быстро вырастет живая изгородь.