— Извини, если я побеспокоил вас. Я не хотел.

Лариса отошла от двери, приблизилась к Диме и погладила его по голове.

— Тебе не стоит извиняться за все. Я хочу, чтобы ты доверял нам и делился своими переживаниями и трудностями. Мы, как твои…Мы всегда готовы выслушать тебя и помочь советом или делом.

— Спасибо, — кивнул Дима. Ему нравилась Лариса. Нравился Михаил. Но Дима не хотел посвящать их во все свои страхи, опасаясь гнева или же неприязни в свой адрес. Они — взрослые, которые не видят кошмаров о трех ведьмах, а потому в них не верят. Он же, со стороны будет выглядеть сумасшедшим, если обо всем расскажет. Что если Лариса разочаруется в нем, а Михаил решит вернуть его приют, как безнадежного неизлечимого безумца?

— Сегодня почитаем вместе что-нибудь перед сном? — спросила Лариса, взъерошив ему волосы. У нее была очень открытая и приятная улыбка. Она подкупала и излучала добро.

— Было бы не плохо. — И не потому, что ему были интересны сказки, а потому, что он боялся засыпать один в комнате.

— Лады. Через час я освобожусь и вернусь к тебе.

Дима ответил улыбкой на улыбку. Лариса вышла из комнаты, прикрыв дверь. Дима повернулся к монитору лицом. Продолжать чтение о пентаграммах, магии и ритуалах у него не было ни малейшего желания. Теперь сам компьютер казался ему дверью в потусторонний мир, в котором его поджидали опасность и мрак. И чтобы закрыть эту «дверь», Дима вынул шнур из розетки.

* * *

Сны стали для него настоящей пыткой. Оставалось надеяться, что утро придет быстро, а кошмары забудутся с первыми лучами солнца. Особенно он опасался ночного пробуждения. Если он проснется по какой-то причине, когда за окном будет темно, наверняка не сможет уснуть до самого рассвета. А значит, утром будет не выспавшимся, что тут же отразится на его успеваемости в школе. Он и так зарекомендовал себя как далеко не самый сообразительный и активный ученик. А ведь в приюте он был одним из лучших.

Он начал дремать, когда Лариса ему читала и за мгновение до полного погружения в сон, Дима подумал о том, что все шло как нельзя лучше. А вот проснулся, как и опасался, поздней ночью. Всему виной был чай выпитый перед сном. Ему сильно хотелось в туалет. О том, чтобы потерпеть до утра и речи быть не могло. Нужно было вставать.

Оглядевшись в полумраке в поисках постороннего присутствия или же незнакомых ему вещей, и не найдя ничего подозрительного, Дима отбросил в сторону одеяло. От страха его трясло, как при сильной температуре. Прежде, чем опустить ноги на пол, он заглянул под кровать, молясь, чтобы мертвая холодная ладонь не вцепилась ему в лицо.

Все чисто. По крайней мере — на первый взгляд.

Как только его стопы коснулись пола, Дима подбежал к двери и осторожно приоткрыл ее, чтобы не создавать шума. Михаил и Лариса спали. Увидев их, Диме стало немного спокойнее. Появилось чувство защищенности. Он прошел мимо них на носочках и вышел в коридор, что вел на кухню и где были две двери: в ванную и туалет. Войдя в первую и закрывшись на щеколду, Дима торопливо спустил трусики, поднял крышку унитаза и с облегчением начал опорожнять мочевой пузырь.

Кто-то потянул за ручку.

Дима вздрогнул, от чего струя сменила направление, залив пол. Он обернулся, в ужасе глядя на щеколду, опасаясь, что она не устоит перед очередной попыткой открыть дверь.

— Мммихаил? — позвал мальчик, надеясь и не веря, что услышит в ответ голос названого им человека.

После полуминутной тишиной, послышалось, как открывается соседняя дверь в ванную. Дима тут же вздернул голову вверх. Между туалетом и ванной, под самым потолком, было небольшое окошко. Сейчас за ним был только мрак, но мальчик был более чем уверен, что вскоре в нем появится и нечто иное. Нечто пугающее до безумства. Нечто, что заставит его снова кричать и звать на помощь.

За стеной послышались шаги — неторопливые и тяжелые. Так могут звучать шаги очень полной женщины, идущей на каблуках….Или же топот копыт.

«Бафомет», тут же всплыло в его памяти имя. И с какой радости оно ему запомнилось? А главное, почему оно пришло прямо в эти минуты? Разве ему было недостаточно страшно?

Тяжелое дыхание и хрип. Они звучали столь близко, что Дима пришел к выводу, что их владелец, прижался ухом к стене. Степин младший отстранился как можно дальше от стенки, сжал ладонями рот и, не моргая, глядел на окошко под потолком.

К тяжелому дыханию добавился новый звук — влажный скрип. Тварь за стеной лезла в ванную или же взбиралась на ее край, желая заглянуть в окошко. Дима понял, что у него нет ни малейшего желания встречаться с ней лицом к лицу. Собрав остатки храбрости, он отодвинул щеколду и выбежал из туалета, помчавшись обратно. Он остановился у кровати, где лежали Михаил и Лариса. Как он и ожидал, они оба продолжали крепко спать. Ни его бег, ни тяжелые шаги ночного визитера их не разбудили. Дима попытался позвать их, но из его рта вырвалось лишь дыхание с сиплым звуком. Тогда он протянул руку, чтобы прикоснуться к плечу Михаила, но в этот самый момент в дверях появился высокий рогатый силуэт.

Диме показалось, что оставаться на месте было опасно не только для него, но и для членов его новой семьи. Он не хотел быть причиной их гибели. Придя к этому выводу, мальчишка сорвался с места и побежал в свою комнату, обратив внимание на полную бесшумность своего передвижения.

Дима ворвался в спальную и закрыл за собой дверь, прижавшись к ней спиной. Отдышавшись, он принялся вслушиваться в звуки за дверью. Кто бы за ним не гнался, он ушел. Видимо решив, что догонялки с десятилетним мальчишкой были ниже его достоинства. Если и так, Степин был только рад этому. Правда, порадоваться долгое время ему не дали. Все потому, что в его кровати, кто-то лежал. Дима не мог разглядеть кто именно, так как занявший его место укрылся полностью одеялом.

— Я не боюсь. Я не боюсь. Я не боюсь, — как мантру начал повторять мальчик.

Существо зашевелилась. Одеяло медленно сползло с ее головы. Это была девочка в красном платье. Катя Иванова. Ее лицо было гладким и нежным. Она улыбнулась и протянула руку.

— Все хорошо. Я не дам тебя в обиду.

Дима проснулся. На улице была ночь. Но теперь ему было не страшно.