Но вдовствующую графиню таким не возьмешь, она согласно кивнула:

– О да! Какой же отец допустит разбазаривание средств? Для мистера Левинсона было вполне логично, чтобы его подопечный женился на одной из дочерей, ведь они не кровные родственники. Но тут в Нью-Йорке появился Роберт, правда, с намерением жениться на племяннице леди Астор, Кора влюбилась, и вот результат…

– Но мистер Невилл оказывал явные знаки внимания леди Коре и до сегодняшнего вечера, – не сдавались дамы.

– Они же брат и сестра. Кора рассказывала, как мистер Невилл учил ее рисовать и играть в теннис.

– Играть в теннис?

Леди Вайолет знала, о чем говорить, теперь внимание дам переключилось на теннис.

– Да, американцы все играют. На наше счастье, Кора довольно скоро станет матерью, а до того времени уедет в Кент, их с Робертом давно приглашал лорд Хаксли. Я позволила им порезвиться сегодня под своим присмотром, ожидая, что это будет последняя вольность.

Вот тут леди Вайолет просчиталась, о сегодняшнем вечере говорить не стоило, потому что дамы снова вспомнили о неприличном поведении Коры, Невилла и Эдит. Но недаром говорят, что вылетевшего воробья не вернуть в клетку, так и сказанное не исправить. Почувствовав, что любые оправдания будут только усиливать сплетни и сомнения, леди Вайолет сочла за лучшее промолчать. Теперь оставалось только ждать, когда слухи и сплетни стихнут.

– Когда леди Эдит уезжает в Шотландию?

– Послезавтра. Во всяком случае, так обещано. Надеюсь, она успеет прийти в себя после этих танцев, а если нет, то отдохнет в дороге, – заставила себя рассмеяться леди Вайолет. – И мы с Робертом и Корой тоже поспешим, пока она еще может легко передвигаться. Я хочу лето провести в Кенте, там климат лучше, что ни говори. Даунтон моя родина, однако есть места с более здоровым климатом, который больше подойдет беременной женщине. Конечно, придется поторопить Роберта с делами, знаете, у мужчин их находится вдруг столько, особенно когда пора куда-нибудь уезжать.

Леди Вайолет почти щебетала, отвлекая внимание дам от ненужных мыслей.

– Однако вы скрытная, леди Вайолет, – снова усомнилась миссис Фоксли.

Вдовствующая графиня Грэнтэм скупо улыбнулась:

– Я не могла заставлять дочь спешить со свадьбой, пока мы были в трауре. Потом это решение о бале, который она обещала помочь провести брату Коры, к тому же мое недомогание в последние недели… Все сложилось воедино, и вот результат. Но я надеюсь вернуться в Даунтон после рождения внука, он должен воспитываться в поместье, принадлежавшем деду. Надеюсь, мы с вами еще не раз будем заседать в Комитете, а пока обещаю приметить все новшества графства Кент.

Пожалуй, довольно, слишком много информации будет выглядеть попыткой оправдаться. Леди Вайолет вздохнула:

– После смерти графа Грэнтэма я быстро устаю, легко утомляюсь и уже не могу так долго выдерживать шумное общество. Голова раскалывается, обеспечена мигрень на несколько дней. Хоть бы до отъезда все прошло, терпеть не могу ехать с головной болью.

Конечно, большинство дам ехидно усомнились в причине мигрени, едва ли та вызвана переживаниями из-за смерти графа, случившейся более двух лет назад, скорее причина в никуда не годном поведении невестки и дочери во время бала. Но дамы не могли не отдать должное выдержке и стойкости леди Вайолет. Как бы они ни осуждали ее невестку и дочь, сама она осталась на высоте. Вот с кого стоило брать пример!

Бал подходил к концу, шептавшиеся по углам дамы почти не танцевали, чего никак не мог понять мистер Невилл, ведь оркестр был готов играть и играть.

Кроули уехали не первыми, но и не последними. Леди Вайолет довольно громко попрощалась с теми, как она выразилась, с кем не успеет попрощаться до отъезда.

Роберт изумился, и стоило сесть в карету, задал вопрос:

– Ты куда-то уезжаешь, мама?

– Мы все. Эдит к тетушке Элизабет в Эдинбург, а мы в Кент. Не завтра, но через несколько дней. Мне пришлось объявить об этом перед всеми. Постарайся привести в порядок дела.

– Ты уверена в этом?

– Сегодняшним поведением Кора просто закрыла себе вход в йоркское общество, ей придется ограничиться Дауэрхаусом со скандальными картинами на стенах и игрой на рояле. А Эдит через несколько дней уедет в Шотландию. Лучше уж кузен Чарльз в Эдинбурге, чем американец и злословие за спиной в Йорке.

Все это говорилось так, словно ни Коры, ни Эдит не было рядом. Они провинились настолько, что теперь с их мнением и желаниями никто не собирался считаться.

Домой вернулись в молчании.

Вечером у Коры с Робертом состоялся короткий и очень неприятный разговор. Собственно, это был монолог, во время которого Роберт ясно высказался по поводу неприличного поведения супруги, которой не следовало принимать знаки внимания, оказываемые чужим мужчиной.

Никакие оправдания и объяснения Роберт выслушивать не стал, да и как могла оправдаться Кора? Говорить о том, что желала одного – чтобы мистер Невилл сделал предложение Эдит? Нелепо…

Бал, на который возлагались такие надежды, принес только огорчения.

Утром Эдит не пожелала ни выйти к завтраку, ни разговаривать с Корой, даже не пустив ту в свою спальню.

Коре тоже не хотелось завтракать, потому за стол сел только Роберт, который почти сразу встал, выпив лишь чашку крепкого чая.

Зато Кору позвала к себе леди Вайолет. Что ж, этого следовало ожидать…

Свекровь сидела за письменным столом в своем маленьком кабинете, явно занимаясь письмами. Она сделала знак невестке, чтобы та присела, и еще полминуты продолжала писать. Запечатав письмо и вручив его вошедшему лакею, леди Вайолет повернулась к невестке и устало заговорила:

– Миссис Роберт Кроули, позвольте на правах вашей свекрови и просто дамы старше вас указать на недостойное поведение во время вчерашнего приема. Полагаю, я имею на это право, поскольку являюсь старшей графиней Грэнтэм и не желаю, чтобы это имя позорили. – Голос леди Вайолет звенел металлом и обдавал холодом. Ничего похожего на разговор в беседке парка, ничего напоминающего тот почти душевный тон опытной женщины с молодой преемницей. После вчерашнего неприятного разговора с Робертом Кора ожидала выговора от свекрови, но не таким же тоном!

Но это оказались лишь цветочки.

– Позвольте вам заметить, миссис Кроули, что замужняя леди, тем более в вашем положении, не стала бы скакать в обнимку с американским приятелем у всех на виду и без конца шептаться с ним между танцами. Я не удивлюсь, если большинства дам не окажется дома, вздумай вы нанести им визит. То, к чему излишне легко относятся в Нью-Йорке и даже в Лондоне, не всегда простительно в небольших городах. Я опасалась сплетен по поводу Эдит, но она оказалась умней и сдержанней, вернее, лучше воспитанной. Вы же дали прекрасный повод злословить о себе и своем муже и, следовательно, обо всех Кроули.