– Выглядит вкусно. Отличная работа, – сказал Бен, забирая свою.

Майя в изумлении покачала головой. Эта сторона мужчины – игривая, забавная, так непохожая на его обычную серьезность – была для нее непривычной.

– Думаю, это еще не все?

Он подмигнул в ответ, и ее сердце забилось бы очень часто, если бы было на это способно. Бен умер на несколько десятилетий раньше, что исключало возможность их встречи при жизни, и она благодарила небеса, что узнала его хотя бы сейчас.

– Ты права.

Они взлетели в воздух, возвращаясь в дом. Наконец, два привидения оказались рядом на крыше, под безоблачным звездным небом. Бен постелил плед на черепицу и набросил его края им на плечи. Майя грела руки о призрачную кружку с горячим шоколадом.

– Это была отличная идея – захватить плед. Становится холодно, – сказала она спустя время, продолжая их игру. Звезды перед ее глазами собирались в созвездия. Некоторые она знала – Кассиопею, Дракона, Большую и Малую Медведиц.

– Как же иначе? Мы будем здесь до рассвета. Пить шоколад, смотреть на звезды и полную луну, наслаждаться жизнью… – Бен запнулся, внезапно смутившись. Он думал, что это будет просто игра, чтобы подбодрить Майю, но было так легко ненадолго поверить, что все, что они до сих пор представляли, могло быть реальным.

Майя подняла руку, чтобы коснуться его густых волос, больше, чем когда-либо, желая, чтобы они оба могли почувствовать это прикосновение, почувствовать друг друга, как это было бы при жизни. Он оглянулся на нее, удивленный подобным жестом, но его взгляд был мягким.

– Мне есть что добавить к этим ритуалам. Я говорю тебе спасибо за то, что ты всегда рядом, – произнесла она, подражая его деловому тону, хотя на губах была улыбка. – И за то, что остался здесь, хотя в мире так много заброшенных особняков. Ты можешь быть ужасным занудой, Бен, но я бы все равно скучала по тебе.

В его глазах вспыхнули искры веселья.

– Ну, просто потому, что я не ношусь по дому, как ты, распевая песни и размахивая руками, будто…

– Наконец, – перебила его Майя, – я прошу тебя сделать перерыв в наблюдениях за звездами и потанцевать со мной.

Он не стал медлить, вызвав в памяти изображение на витраже.

Почти соприкасаясь руками, они оторвались от черепичной крыши, медленно кружась вокруг друг друга, покачиваясь, приближаясь и отдаляясь, сияя серебром и бирюзой в звездном свете. Майя напевала себе под нос мелодию вальса с бабушкиной пластинки, задавая ритм их движениям. Никто не произносил ни слова, но глаза, голубые и карие, не отрывались друг от друга, а запах корицы и шоколада вокруг был удивительно настоящим. Кто бы мог подумать, что они получили так много, потеряв все?

– Два вопроса. Никаких ритуалов, – наконец прошептала Майя, наклонив голову к плечу Бена. Он сомкнул руки в кольцо вокруг ее талии, словно действительно обнимал.

– М-м-м?

– Я где-то слышала такую фразу: все мы созданы из звездной пыли. Это правда? Я читала, что некоторые ученые считают, что Земля образовалась из останков древних звезд.

– Да, это может быть правдой. И звучит очень красиво. Но на самом деле звезды – это огромные шары плазмы, излучающие свет. А их пыль – тугоплавкие пылевые частицы, которые формировались из газов.

– Бен!

– Прости, – добавил он, услышав ее шутливый недовольный стон.

– Я знала, что ты не сможешь удержаться.

Он улыбнулся в ее волосы.

– Я ходил на лекции по космологии. А второй вопрос?

– Что ты хотел мне сказать тогда, на балконе?

– О, это. Есть еще одна причина, почему я позвал тебя сюда. Видишь вон те звезды? – Он по очереди показал ей на несколько сияющих точек, разбросанных по небу над их головами, практически окружив луну. – Это парад планет. На одной из лекций, на которой я был, выдвинули теорию, что именно в этом году и в этом месяце можно будет увидеть все планеты сразу. В следующий раз такое случится лишь через несколько столетий, представляешь? – Его голос был полон восхищения, а обращенные на Майю глаза сияли. – Многие люди верят, что они способны как-то влиять на наш мир. Только подумай, все планеты перед нашими…

Майя заставила его замолчать, поддавшись порыву и приблизив губы к его губам. Между ними было меньше дюйма. Представляя, каково было бы целовать его – тепло, мягко, очень хорошо, – она зажмурилась и ощутила легкое покалывание на коже: если они находились близко друг к другу достаточно долго, то могли ощущать фантомные прикосновения.

Будь они живы, Бен уже отвечал бы на поцелуй, который жил в его воображении уже несколько месяцев. Он потянулся навстречу, и его тело охватило тепло – словно осеннюю ночь внезапно озарило летнее солнце. А затем наступило чувство, сравнимое с пробуждением. Губы Майи были настойчивыми и нежными, ее ладони переместились с его плеч на шею, а под его собственными руками оказалась тонкая льняная ткань белого платья.

Майя тихо ахнула и отстранилась, хотя ей не нужен был воздух, заставляя его открыть глаза. На ее лице было написано изумление, и она обхватила его лицо руками. По-настоящему.

– Я чувствую вкус настоящего шоколада. – Ее голос дрожал от волнения. – И как ты меня обнимаешь. И как целуешь. Бен, все это, я…

– Я чувствую то же самое, – быстро перебил он, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями, но не отпуская ее от себя ни на дюйм. Это было куда больше, чем воображение, – словно их прошлые и настоящие жизни слились в одну. Вокруг было тихо, и в поисках ответов его взгляд метнулся к городу вдалеке, освещенному десятками огней, а затем поднялся к небу.

Какие только слухи не ходили про парад планет. Предвестники несчастий, катастроф, великих событий, исполнители желаний – и все потому, что они случайным образом оказались в одном квадранте[11]. Стремясь понять, как устроен мир, люди прошлого подарили им власть над человечеством, не ослабевавшую до сих пор.

И чего только, по мнению людей, не случалось в Хеллоуин – особенно если было полнолуние. Чудеса, кошмары, поразительные настолько, насколько хватало фантазии…

– Бен, что это значит?

Майя, его собственное чудо из звездной пыли, потянулась поцеловать его в щеку, привлекая внимание. Это было так непривычно и приятно, что он едва удержался от того, чтобы попросить ее еще об одном поцелуе.

– У меня нет ответа, – признался Бен, покачав головой. – А ты как думаешь? Что теперь с нами будет?

– Я не знаю. Но, – сказала Майя, нежно и решительно глядя в глаза, – сегодня ночью больше всего я хотела, чтобы это было реально. – Она сжала его плечи, вновь пуская по телу волну тепла. – И это тоже, – коснулась его губ своими, и Бен не дал ей отстраниться, крепче прижимая к себе.

Поиски ответа на вопрос, что будет дальше, отошли на второй план. Если на рассвете им останутся только воспоминания, он не собирался терять ни мгновения.

Когда на посветлевшем небе над лесом показался краешек солнца, Майя спрятала лицо на шее Бена, сжавшись в клубок в его руках. Они оставались рядом всю ночь, и она собиралась наслаждаться его прикосновениями так долго, как им позволят. Бен провел рукой по ее спине и отвернулся, разглядывая уголок неба, где ночью проходил парад планет.

Солнечные лучи подобрались совсем близко к их пледу, когда Майя приподняла голову и посмотрела на Бена. Ее глаза блестели, но слезы никогда бы не выступили.

– К черту украшения и платья. Вот какую способность я хочу иметь, – едва ли не с вызовом сказала она, гладя его по щеке.

Как будто Бен мог не согласиться с ней. Он слабо улыбнулся, гладя ее по щеке и касаясь шеи. Кожа Майи была мягкой и прохладной.

– Я тоже. Больше всего на свете.

Она зажмурилась и прижалась лбом к его лбу.

Хеллоуин прошел. Парад планет можно было увидеть на небе еще пять дней – именно столько времени им осталось, если допустить, что он действительно мог иметь влияние на привидения. Бен и Майя проводили вместе каждое мгновение, утешая друг друга, наслаждаясь обретенным даром и страшась наступления жестокого рассвета. Как оказалось, их одежда все же могла поддаваться прикосновениям – если подобное желание было достаточно сильно. В этом ни Бену, ни Майе отказать было нельзя.

Когда последняя планета, Меркурий, погасла, они находились в башне в восточном крыле, держа друг друга в объятиях. Если этому чуду придет конец, думала Майя, спрятав руки под кожаной курткой, вот каким должно быть ее последнее воспоминание о нем. Бен думал о том же самом, отказываясь даже смотреть на восток и покрывая поцелуями ее лицо.

Солнце