– Вот вы где, – пробормотал охотник, трогая его за плечо. – Слава богу! Живы?

Доктор приподнял голову и открыл рот, словно рыба, хватающая воздух. При этом из его уст не вылетело ни звука.

Илья шел следом за Савелием и чуть замешкался, зацепившись за колючий куст шиповника.

– Они здесь! – громко произнес тот. – Сюда!

Илья рванулся вперед, рукав затрещал, и куст отпустил его. Он скатился на дно ложбины, где по щиколотку стояла вода, и, хлюпая, подбежал к охотнику.

– Что с ними? Живые?

Савелий молча осветил две скрюченные фигуры. Аня была вся в грязи, мокрая и бледная, как смерть. Она потеряла шапочку, и спутанные волосы закрывали ее лицо. Доктор выглядел немногим лучше.

– Вы целы, док? – встревожился охотник. – Скажите хоть слово! Эй! Вставайте!

Он протянул руку, и Антон схватился за нее, поднимаясь на ноги. Девушка осталась лежать неподвижно.

– Она в порядке? – испугался Илья и присел возле нее на корточки. – Что с ней случилось? Пульс есть?

Доктор кивнул, выпрямился и провел рукой по лицу, размазывая грязь.

Савелий стоял рядом, широко расставив ноги и с недоумением глядя на эту картину. Бездыханная девушка, онемелый доктор, темная вода на дне ложбины. Он поднял фонарь повыше, осматривая склоны, и в ужасе прошептал:

– Дьявол…

Илья проследил за его взглядом. На верхнем краю ложбины, там, где не было травы, на мокром грунте виднелись отпечатки огромных лап. Будто бы зверь загнал людей в овражек и наблюдал сверху, прикидывая, прыгать или нет.

– Вы его видели, док? – выпалил охотник. – Он был в паре метров от вас! Вон там, наверху! Стоял и смотрел. Вонища от него жуткая, верно?

Антон опять кивнул, не раскрывая рта.

– У него по ходу речь отняло, – пояснил Савелий. – Это шок! Они с барышней, видать, страху натерпелись, не дай боже никому. Почему зверюга их не тронула? – повернулся он к Илье. – Ты что-нибудь понимаешь?

Ситуация была настолько дикой, что не укладывалась у Ильи в уме.

– Сюр какой-то… – выдавил он. – Про зверя ты… не шутишь?

– Какие шутки, москвич? Зенки протри! Следы на склоне откуда? По-твоему, их человек оставил?

– Ну…

– Баранки гну! – вызверился Савелий. – Вы все в столице тупые? Или через одного?

Илья был потрясен, ошарашен и пропустил обидные слова мимо ушей. Вместо того чтобы обсуждать следы, он приложил пальцы к сонной артерии девушки и убедился, что ее сердце бьется. И с удивлением заметил, что одежда Ани имеет странный вид.

– Она промокла насквозь! Надо поднять ее и отнести в машину. Иначе воспаления легких не избежать. Смотри, куртка разорвана на лоскуты, блин! Голое тело торчит… Че за хрень?!

– Вижу, не слепой, – охотник обескураженно поскреб подбородок и добавил. – А глубоких ран и крови вроде нет… Исцарапалась только, пока бежала…

Они с Ильей приподняли девушку, отряхнули, как могли, прислонили к стволу сломанного дерева и попытались привести ее в чувство. Глаза Ани оставались закрытыми, она ни на что не реагировала.

Доктор молча наблюдал за их действиями. Его одежда не пострадала, если не считать грязи.

– Беда, беда, – ворчал Савелий. – В обмороке она. Придется тебе ее нести, москвич. Сдюжишь?

– А вдвоем слабо?

– У меня ружье. Я стрелок, а не носильщик! Не ровен час, зверь вернется. Кто будет вас охранять?

– Ладно, – махнул рукой Илья. – Толку с тебя…

Доктор мало-помалу очухивался. Его взгляд стал более осмысленным, складка на лбу разгладилась, губы дрогнули. Он повел головой, разминая шею, и молча уставился на Аню. Илья дернул его за рукав.

– Антоха, ты язык проглотил?

– Может, ударь его? – предложил Савелий. – По щеке! А? У меня больно рука тяжелая. Боюсь зашибить.

Илья сделал так, как он посоветовал, и доктор дернулся, отшатнулся.

– Оборзел, что ли?

– Наконец-то! Великий немой заговорил!

– Чего дерешься? – вяло возмутился Антон.

– Некогда болтать, ребята, – включился в разговор охотник. – Ветер опять срывается. Капает! Давайте к машине быстрее!

Он помог Илье вытащить Аню из ложбины наверх и взвалить на плечо. Доктор подставил свое с другой стороны, и они поволокли девушку к машине. Савелий шагал сзади с ружьем наизготовку, прикрывая тыл. Проходя мимо погоста, он оглянулся на камень и перекрестился.

Через минуту после того, как все четверо благополучно добрались до внедорожника, с новой силой хлынул ливень.

– Жми, москвич! – скомандовал охотник. – Не то забуксуем! Ночь на дворе! Вытаскивать некому!

Аню разместили на заднем сиденье. Доктор сел рядом, держа голову девушки на коленях. «Субару» подпрыгивал на ухабах и поднимал веера брызг.

– Эй, полегче! – проворчал Антон. – Не дрова везем.

– Разговорился, – во весь рот улыбнулся Савелий. – Так бы сразу. Я уж грешным делом подумал, вы заикой станете, док…

Воронин в непромокаемом плаще с капюшоном шагал по тропинке между поросших болотной зеленью кочек. Оступишься ненароком, и поминай как звали.

После кратковременной передышки опять дул ветер, косо падал дождь. Эта вылазка выглядела бессмысленной. Искать хозяина ночью в лесу все равно что иголку в стоге сена. Управляющий злился, что пошел на поводу у Ирины и сам вызвался на дурное дело. Не сидится Полухину дома в непогоду, это его личная проблема.

«А я почему должен страдать? – мысленно возмущался Воронин, пробираясь вперед. – Старик здравых предостережений не слушал и плохо кончил. Теперь очередь племянника!»

В луче фонаря кусты и чахлые деревца по бокам тропинки казались подстерегающими одинокого путника лешими и кикиморами. Управляющий был не робкого десятка, но его сердце билось быстрее, а на лбу выступила испарина.

Болотистую прогалину сменил перелесок, и почва под ногами стала тверже, надежнее. Воронин с облегчением перевел дух, но тут где-то сбоку послышался шум. Какое-то крупное животное двигалось во мраке, ломая ветки и хрустя валежником.

Мужчина замер на месте и потушил фонарь. Животное, видимо, тоже затаилось, выжидая.

«Господи, пронеси! – взмолился неверующий Воронин, уповая на помощь свыше. – Спаси и помилуй!»

В темноте был слышен шорох капель, вой ветра и «вздохи», которые издавала трясина, выпуская на поверхность зловонные газы. Эти звуки подействовали бы на нервы кому угодно.

Путник напрягал слух, улавливая некое движение, присущее живому существу, которое украдкой подбиралось к нему. Крик застрял у него в горле, ноги подкашивались от страха. Будь это волк, бежать бесполезно…