– А еще каких? – спросил туповатый Данил.

– Например, захват заложников, – ответил Валентин, не задумываясь. – Согласись, это очень эффективный прием, против которого так и не придумали еще надежной защиты.

– Террор, – добавил Грекор.

– Террор, – согласился Валентин. – Мины.

Я добавил:

– Кстати, кое-что вообще вошло в арсенал официальных действий бывших рыцарских держав с высокими моральными устоями! Как вот террор остался в арсенале только настов, а установка мин вошла в официальную практику держав. Или диверсионные группы, что всегда считались подлым методом войны и еще в прошлую войну подлежали расстрелу на месте.

– Расстрелу на месте подлежали также снайперы, – сообщил Валентин, – так как они тоже стреляли «подло»: из укрытия, нередко в спину… Так что насты обогатили не только тактику ведения войн, но и ввели в войска свои боевые единицы. От чего войны стали более кровавыми, интересными, жестокими и захватывающими.

Мелодично трекнул мобильник, мелодия неизвестная, я взглянул на дисплей, там только номер, никакой аватары.

Тача я коснулся, словно ядовитой змеи, сказал осторожно:

– Алло?

В ответил раздался мягкий голос:

– Как мне нравится, когда говорят «алло», а не «слушаю» или «да», все-таки «алло» – это наше «хелло», что значит «привет»…

– Здравствуйте, мистер Дудикофф, – сказал я.

– Может, – донеслось из мобильника, – проще господин Дудиков?.. Вообще-то в Штатах я уже с первой встречи предложил бы называть меня Джоном, но в России все происходит медленно и замороженно… Анатолий, мы очень рады, что вы решили создать и зарегить… так у вас говорят?.. свою партию. И я очень надеюсь, что у вас все получится быстро, как почти в демократической стране…

– Спасибо.

– Теперь, – продолжил он мягко, – вам предстоят дополнительные расходы на новых людей, закупку офисного оборудования… Словом, нам не помешает встретиться.

Я ответил без раздумывания:

– Не помешает.

Наверное, я поспешил с ответом, потому что он после паузы, перенастроившись, сказал, похоже, то, что намеревался выдать при следующем разговоре:

– Чтобы снять некоторую недоверчивость… а то и подозрительность, я очень прошу заглянуть вас лично в наш маленький уютный домик. Уверен, вам у нас понравится.

Я ответил почти твердо:

– Нет, как-то некогда.

– Это необязательно сегодня, – сказал он мягко. – Как только у вас появится свободное время.

Я ощутил, что попался, не могу же брехать, что все время занят, сказал с неохотой:

– Завтра тоже… вряд ли. Разве что послезавтра…

– Отлично, – ответил он тут же. – В котором часу?

– Ну, – промямлил я и сделал вид, что роюсь в блокноте с множеством деловых записей, – так это в четыре… то есть шестнадцать… даже в шестнадцать тридцать…

– Отлично, – повторил он. – Записываю! Буду рад встретить вас лично.

– Лучше не встречайте, – сказал я нервно. – Там вас, наверное, всякий раз фотографируют. Как шпиона.

Он расхохотался:

– О, как интересно! Надо будет пересказать эту шутку!

Когда я отрубил связь и сунул мобильник обратно в кармашек, лицо у меня было такое, что все умолкли и повернулись, как настороженные и ощетиненные боевые дикобразы.

Валентин спросил с сочувствием:

– Все-таки не полиция?

– Не полиция, – ответил я.

– Тогда… из общества поддержки культурных связей?

– Или демократических начинаний, – ответил я. – Так и не запомнил, как они назвались.

Данил рыкнул недовольно:

– А какая разница? Названия можно придумать самые разные…

– Это понятно, – сказал Валентин быстро. – Я знаю, что всех тревожит. Предатели мы или нет?.. Вопрос непростой, потому что власть в России принадлежит бандитам, захватившим страну, а в этом случае должны мы защищать страну или нет?.. Получается, что мы защищаем этих бандитов!

– Такое уже было, – сказал Зяма. – Когда Россия воевала в Первой мировой, большевики сказали, что так мы защищаем проклятый царизм, потому надо не защищать, а обратить штыки против царя… вот так и сбросили царя с трона!

Я поежился:

– Да, какое-то двойственное чувство. С другой стороны, он снова предложил деньги. А их мы можем использовать, как хотим, не связывая себя никакими обязательствами. Но какое-то гаденькое чувство…

– Как будто нам самим подосрали? – спросил Грекор и хохотнул. – А если взять деньги и потратить на баб и дорогие машины? Тогда получится, подосрали им мы!

Я поморщился, потряс головой:

– Давайте сегодня ничего не решать. Обдумаем. Мы договорились на послезавтра. Это еще уйма времени, чтобы передумать и отказаться трижды до пения первого петуха!

Ленин пришел к власти именно с лозунгом «Долой!», он не стеснялся принимать деньги на развитие и расширение своей партии от Германии, тогда она была для России тем же, что сейчас – США. Ленин без всяких угрызений принимал деньги, уже тогда была система благотворительных фондов, а для экстренной передачи денег использовали тайные встречи, на которые Ленин посылал помощников, никогда не засвечиваясь лично.

Так что нет ничего позорного или криминального в том, что мы принимаем деньги от госдепартамента США. Это общепринятая практика. Так же точно принимали деньги оппозиционеры в Грузии и Украине, где вскоре победили и пришли к власти, в Киргизии и Таджикистане, в Польше и Прибалтике…

Точно так же получают гранты сейчас оппозиционеры в Венесуэле, Иране, Сирии… нет смысла перечислять: по всему миру получают те же деньги, которые США имеют от этих стран в виде бегства капитала, от покупки долларов и прочих вложений. Конечно, эффектная комбинация: бросать оппозиционерам толику тех денег, которые США получают от того самого правительства, которое намереваются свергнуть!

Так что ладно, сомнения в сторону, беру. А там посмотрим.

Я проснулся с этой мыслью, мой так и не заснувший мозг всю ночь лихорадочно работал, стараясь выбрать правильный путь, хотя вроде бы все очевидно: победившие – брали от кого-то деньги, а кто не брал, тот и не победил, но на них не сошлешься, они растворились в неизвестности, в то время как поднявшиеся на деньги зарубежных разведок, будь это Ленин или Бен Ладен – попали даже в учебники по правильной тактике борьбы.

Я пришел в офис пораньше, навстречу пахнуло ароматом крепкого кофе, с моей легкой руки он начинает вытеснять привычное нам пиво. За столом возле входа Люська расставляет чашки, в то время как Марина режет узкими клинышками пиццу.

– Ранние пташки, – сказал я с одобрением. – Значит, идем на подъем. От победы к победе.