– Стефания, Стефания… – забормотала старушка.– Нет, не подскажу. В Казакове так никого не звали.

В моей сумочке резко зазвенел телефон, явынула трубку.

– Слушаю.

– Могу дать справку на всех интересующих тебялиц! – доложила Олеся Рыбакова.

– Пришли на почту, – попросила я, – черезчетверть часа буду дома.

Увидав меня, собаки обрадовались. Я открыладверь в сад, выгнала псов погулять и крикнула им вслед:

– Эй, девочки и мальчик, как только совершитеделишки, не вздумайте возвращаться в дом с немытыми лапами! Ждите меня наверанде. Оставлю дверь открытой, пусть дом проветрится.

Радостно лая, псы вылетели на участок, а я, незаглянув в гостиную, галопом проскакала по лестнице в спальню к Лизе и включилакомпьютер. Да, Рыбакова очень ответственный человек – письмо с вложеннымифайлами уже поджидало меня.

Вынуждена признаться: я – компьютерный идиот,необучаемая единица. И читать текст с экрана не люблю – сразу начинают болетьглаза. Путем долгих наставлений Лиза сумела вбить в мою голову кое-какиенавыки, и теперь я ощущаю себя почти хакером. Правда, иногда забываюпоследовательность действий, поэтому Лиза написала для меня подробнуюинструкцию и приклеила ее на видном месте.

Я потерла руки, глядя на экран, мерцавшийголубым светом. Меня охватила радость: первый этап пройден благополучно. Чтотам дальше? Где руководство, дотошно составленное Лизой? Ага, вот оно. «Нажмина значок „Интернет“.

Я начала изучать «рабочий стол». Там куча«иконок», ни на одной нет нужного слова. Внезапно я стукнула себя ладонью полбу. Надо искать букву «е» в кружочке! Абсолютно, на мой взгляд, нелогичнообозначать ею слово, которое начинается на «и», но раз уж так повелось, не стоитспорить.

Я щелкнула мышкой, монитор моргнул ипродемонстрировал картинку: большая обезьяна сидит на ветке, в одной лапе у неебокал шампанского, в другой толстая пачка купюр. Но это не Интернет, афотоальбом! «Лампа, сосредоточься!» – приказала я себе.

Примерно через полчаса, когда из принтера смягким шуршанием стали выползать листы с напечатанным текстом, я раздулась отгордости. Я гений! Мало найдется на свете людей, которые способны столь желегко справиться с невероятно трудной задачей распечатывания писем! Ну, начнемчитать…

Следующий час ушел на изучение справок. Вконце концов я отложила листочки. Федор Сергеевич и Вета были стопроцентнодобропорядочными гражданами. Но в их биографиях было два странныхобстоятельства. Первое. По официальной версии, Миша не являлся сыномпрофессора, Федор усыновил мальчика сразу после второй женитьбы. В моментбракосочетания отца и мачехи девочка была слишком мала, и Федор, наверное нежелая, чтобы Миша ощущал себя в новой семье неловко, решил предоставить емуравные права с дочкой, лишил ее возможности кричать в гневе: «Это мой папа, яздесь главная!» Федор знал, что Татьяна не его дочь, и не хотел, чтобы удевочки было преимущество перед малышом. С другой стороны, профессор уверялменя в том, что он отец Миши. Может, это правда? Когда любовница родиларебенка, Привалов еще был женат, его жена тихо угасала, вот Федор и не записалсына на себя, усыновил Мишу позже.

Мне стало понятно, отчего Танечка верила, чтобог считает ее плохой. Мама пару раз воскликнула в присутствии малышки: «Святойотец тебя не любит!» Но сочетание «святой отец» не есть синоним слова«Господь», так верующие часто называют священников. Ирина, мечтавшая выйтизамуж за отца Иоанна, говорила то, что думала, – батюшка не испытывает к своемуребенку родственных чувств. А Таня поняла ее по-своему.

Но если и Таня, и Миша были не родными детьмиПривалова, то почему он откровенно не любил девочку и замечательно относился кмальчику? Может, дело в матерях? На Ирине Федора заставили жениться родители,любовью в первом браке Привалова и не пахло, а Вету он выбрал сам.

По какой причине старшие Приваловы настояли насвадьбе сына и Ирины? Неужели Федор не рассказал им правды? А если нет, топочему? Вот уж всем вопросам вопрос!

Я потерла виски. Не стоит слишком глубоколезть в чужую жизнь, будем считать, что оба ребенка Привалова приемные, этодети его жен. С Иветтой Федор жил не один год, вероятно, он был счастлив,поэтому любил Мишу как родного.

Я уставилась в документы. А вот вам еще однастранность! Продав дом в Мопсине, Приваловы приобрели небольшую квартиру вМоскве, в Кунцеве, и зажили там. А через несколько лет перебрались в квартируВалентины Михайловны, матери Федора. С одной стороны, ничего особенного тутнет: вероятно, после смерти мужа мать плохо себя чувствовала, ей требовалсяуход, вот Федор и решил взвалить на свои плечи заботу о ней. Вернее, он посадилВалентину Михайловну на шею Веты. Весьма распространенное мужское поведение:любить маму и предоставить жене уход за ней. Что ж, квартира у Приваловой-старшейогромная, лучше жить на немереных метрах, чем в скромной двушке.

Но вот новый поворот: Валентина Михайловна,оказывается, жива до сих пор и проводит остаток дней… в доме престарелых. А занесколько лет до переезда в приют пожилая дама сбежала от сына. Однакоинтересная складывается картина: Приваловы перебрались в родительскиеапартаменты, потом Вета умерла, а Валентина Михайловна уехала в Кунцево, встарую квартиру сына. Похоже на сказку: «Была у зайчика избушка лубяная, а улисички ледяная…» Помните, как дальше там разворачивались события? Лиса сначалапопросилась к наивному косому на постой, а затем выгнала его на улицу.

И что мне дает эта информация? А ничего. Сотнилюдей хотят жить спокойно и сдают родителей в интернаты. Валентине Михайловнестукнуло восемьдесят, вероятно, она очень больна, требует постоянного ухода, аВеты больше нет, нанимать сиделку дорого, да и посторонний человек в домераздражает. Конечно, факт избавления от матери характеризует профессора не случшей стороны, но я не знаю подробностей. Может, Валентина Михайловнапревратилась с течением времени в сумасшедшую? Разные бывают обстоятельства. Вобщем, ничего особо порочащего в биографии Привалова нет. Ну не считать жепреступлением то, что в юности он бросил художественное училище, а потом взялсяза ум и поступил в другой институт? Подумаешь, забыл об искусстве, увлексяестественными науками…