Так вот, там были именно что «барышни», пусть и постыдно обнажённые до неглиже, а девицы, изображённые здесь, оказались мало того, что неодетые, так ещё и запёчатлённые в таких позах, что уже после первой я почувствовал, как запылало лицо. Всё же я был нормальным молодым парнем, и реакция на противоположный пол вспыхивала соответствующая. Однако я не привык выставлять это на всеобщее обозрение. Тем более в таком виде! А на робкую просьбу проверить реакцию, как и прежде, посредством гипноза последовал жёсткий отказ. Дескать, хватит уже эрзаца. Пора к практическим занятиям переходить.

Это меня добило. И никакие уверения, что, мол, учёный, он как доктор, его нельзя стесняться, на меня действовать перестали. Да я их практически не слышал! Блин, а как ещё быть, если напротив молодая красивая женщина, а ты во всеоружии, да и башка уже почти отключилась?

Нет, я регулярно слышал слухи об учителях, спавших с учениками, только вот, как показывала практика, все они, как на подбор, были мужиками, падкими на молоденьких девочек, а когда наоборот бывало... да никогда! Это я к тому, что слова о практических занятиях я каким-то чудом воспринял правильно, а не как приглашение к сексу. Но это не отменяло внезапно пробудившейся физиологической реакции на наставницу. И чуть придя в себя, показывать это, а тем более сознаваться, я не собирался даже под страхом смерти.

В итоге всё сводилось к тому, что я начинал психовать и злиться. Чистота эксперимента терялась, мне давали время успокоиться, даже один раз отправили в холодный душ, и всё начиналось заново. Неудивительно, что сейчас я чувствовал лишь полное опустошение и отупение и, даже стоя прямо перед общагой, никак не мог найти в себе силы открыть дверь.

Хотя нет, у меня просто отсутствовали причины это делать. За неделю ада я не продвинулся ни на шаг к становлению и напоминал, скорее, марионетку - куклу на верёвочках, которую можно наряжать во что угодно, и она будет дрыгаться, послушная руке кукловода.

Этого ли я хотел? Стать лабораторной крысой для экспериментов Ольги Васильевны или мальчиком для битья у мистера Грега? К этому ли стремился? Может, действительно подойти к Бояру и попросить перевода в место попроще? Раз ядро теперь не закрыто, пусть оно и дефектное, значит, я смогу учиться в любой другой школе без всего этого...

Жить обычной жизнью, не хватая звёзд с небес. Только вот сосёт под ложечкой, грызёт душу совесть. Как же так? Мужик сказал... и не сделал? Да и вообще, здесь меня кормят, поят, всячески обихаживают, позволяя сосредоточиться на цели - если и не стать самым лучшим, то хотя бы войти в элиту чародеев полиса. А вот моим родителям подобного шанса никто не предоставлял. И я не думаю, что на дне им было учиться легче, чем мне здесь. Скорее уж, наоборот! Там каждый кусок приходилось выгрызать с боем, а своё отстаивать кровью! Но они сделали это. Уверен, даже мама не простила бы, если бы я сейчас сдался, просто потому что «тяжело». Поэтому надо встряхнуться, отбросить малодушие и идти дальше! А завтра ещё один безумный день.

Слабость осталась, зато апатии как не бывало. Я снова готов был грызть хоть гранит науки, хоть горло врагов. Только для начала стоило принять душ, почистить одежду и как следует выспаться. День опять начнётся с МакПрохора, так что нужно отдохнуть и хотя бы немного восстановиться. И, если получится, всё же полистать учебники перед сном, школьную программу никто не отменял.

Прокручивая в голове, что именно нужно повторить перед завтрашним днём, я добрался до своей комнаты, не особо обращая внимание на окружающее. Отметил только, что всегда запираю замок на два оборота, а сейчас он открылся с первого. Но задумываться об этом я не стал: брать у меня нечего, а если приходили с досмотром, ну и пусть.

Ничего противозаконного я не хранил, да и причины любопытства, которое вызывала моя скромная персона, прекрасно понимал. Поди, не каждый день в элитную школу прямиком из «Бутырки» попадают малолетки из Таганской Нахаловки. Только надо коменданту сказать, чтобы свет за собой выключали...

Но тут мои размышления были грубо прерваны. То есть меня схватили, и я вжался лицом во что-то упругое и одновременно податливое. Такое, чего у меня в комнате не должно быть по определению... И на что я сегодня весь день старался не смотреть.

Короче, я внезапно обнаружил себя стоящим в своей комнате, уткнувшись носом в шикарную грудь Ольги Васильевны, к которой она самолично прижимала моё лицо. Обнажённой Ольги Васильевны... вот только серого цвета и довольно прохладной, что, впрочем, никак не сказывалось на качестве бюста.

Кого-нибудь когда-нибудь били пыльным мешком по голове? Это когда сначала что-то прилетает сверху, не оглушая, но на секунду лишая зрения и слуха, а затем ты пытаешься понять, что же, собственно, произошло, откашливаясь и протирая глаза от назойливой пыли. Вот то же самое случилось сейчас и со мной. Мысли разбежались испуганными мышами, и оставалось лишь хлопать глазами, боковым зрением видя, как из-за стола поднимается ещё одна обнажённая красавица, незнакомая мне, но тоже серая. А апофеозом безумия откуда- то сбоку прозвучала фраза:

- О! Здорово! Чего встал, проходи...

Я медленно повернул голову. На пустующей до сегодняшнего дня кровати в позе сибарита развалился Борислав Николич, которого кормила с подноса виноградом голенькая Дашка.

Это стало последней каплей! Ладно, Ольга Васильевна, ей это было нужно, чтобы помочь мне укротить собственное ядро. Но этот засранец... ведь наверняка знал, что с беловолосой я в контрах. И сделал её специально, как и остальных. По крайней мере, учёную точно! Думаю, не мне одному она в эротических снах приходила, а теперь, скорее всего, станет их частой гостьей! Вот ведь скотина!

Кровь мгновенно вскипела в жилах. Какое там «либидо», ярость - вот моя стихия! От хлопка по телу дымной марионетки в комнате глухо бухнул взрыв! Развеяв в ничто эрзац-учёную, вырвавшаяся на свободу сила, болезненно ткнув в грудь своего хозяина, разметала остальных дымных кукол и, сбросив с кровати сербского чародея, разрушительной волной прошлась по комнате.

С протяжным звоном вынесло измельчённые в крошево оконные стёкла, а так и не закрытая дверь за моей спиной с грохотом впечаталась в стену. Треснул и тускло замигал световик - кристалл, свисающий с потолка на электрическом проводе. Белыми птицами разлетелись со стола тетради. Я же, не чувствуя боли, шагнул к кровати уже успевшего вскочить на ноги соседа.

Николич, хотя и занял годами выработанную каратешную стойку, похоже, пребывал в лёгком шоке и защититься просто-напросто не смог. А я, ухватив его за грудки, с рыком оторвал парня от пола и хорошенько тряхнул, так что он клацнул зубами.

- Ты чего... Эй, погоди! - в себя он вроде бы пришёл, но драться не спешил, похоже, моя реакция не только озадачила, но и напугала Борислава. - Ты чего? Шуток не понимаешь?!

- Я тебе сейчас так пошучу, что следующую неделю в больничке кормить тебя через клизму будут, - злость бурлила, и я ощущал себя всемогущим. - Ты что, в конец охренел, что ли?! Что за бордель устроил? Если сам извращуга, то других нефиг провоцировать...